Запах женщины (фильм, 1992)
Запах женщины | |
Scent of a Woman | |
Жанр | |
---|---|
Режиссёр | |
Продюсер | |
Автор сценария | |
В главных ролях |
Аль Пачино |
Оператор | |
Композитор | |
Кинокомпания | |
Длительность |
157 мин |
Страна | |
Год | |
IMDb | |
«За́пах же́нщины» (англ. Scent of a Woman) — кинофильм, американский ремейк одноимённого итальянского фильма Дино Ризи.
Фильм снят по роману Джованни Арпино (англ. Giovanni Arpino) «Мрак и мёд» (1969). Исполнитель главной роли Аль Пачино за актёрскую работу в ленте удостоился премий «Оскар» и «Золотой глобус».
Содержание
Сюжет
Нуждающийся в деньгах ученик выпускного класса престижной преп-школы Чарлз Симмс нанимается на одноразовую подработку на долгий уикенд Дня благодарения присмотреть за слепым родственником семейной пары, уезжающей на выходные. Родственник оказывается отставным подполковником Фрэнком Слэйдом. Он жёстко и нелюбезно встречает молодого человека — так, как сделал бы это с новобранцем; тот хочет отказаться от работы, но, в конце концов, остаётся.
После отъезда семьи неожиданно выясняется, что у подполковника свои планы на выходные. Вместо того, чтобы сидеть в своём флигеле, он приготовился съездить с комфортом в Нью-Йорк, остановиться в «Уолдорф-Астории», поужинать в дорогом ресторане, посетить «недешёвую» даму «по вызову»; завершающим же действием должна стать пуля, которую слепец хочет пустить себе в голову, поскольку не желает более мириться со своей беспомощностью и одиночеством.
Чарли отправляется с подполковником в Нью-Йорк, не зная обо всех деталях плана, и в ходе дела постепенно они сближаются. Юнец рассказывает о злоключении, происшедшем с ним в школе. Накануне, двуличный директор поставил его перед выбором: выдать набедокуривших приятелей — или потерять благосклонность школьной администрации, а вместе с нею и блестящие перспективы на продолжение образования в супер-престижном университете. Выбор для Чарли очевиден: доносительство — не его путь. Поживший подполковник проницательно предсказывает по-молодому романтичному Чарлзу, что ему придётся сдать нахулиганивших приятелей. Видя, что мальчик не поддаётся на уговоры, он проникается к нему симпатией.
Фрэнк и Чарли заглядывают в лучшие места Нью-Йорка, навещают «правильных» родственников подполковника, катаются на дорогой машине, однако не радовавший и ранее гедонизм, теперь ещё больше разочаровывает Фрэнка. Чарли поначалу не замечает, что веселье лишь видимость, но в конце юноша глубоко ощущает истинную цель этой поездки. Он обнаруживает Фрэнка в гостиничном номере в парадной форме и с оружием в руках. Понимая, что подполковник всерьез готов свести счёты с жизнью, Чарли пытается отговорить его от самоубийства, и, действуя искренне и почти что героически, заставляет полковника отказаться от самоубийства. Молодой и слабый Чарли наглядно показал многоопытному и сильному Фрэнку, что его жизнь не напрасна и что нужна лишь решительность. Эта решительность более прилична для сильного человека, чем самоубийство.
Чарли и подполковник возвращаются в Нью-Хэмпшир. В школе состоится заседание дисциплинарного комитета, напоминающее судебную расправу. Сокурсник Чарли струсил и, под давлением богатого отца, имеющего свои планы, сдал своих приятелей. И ученики, и комитет молча не возражают. Чарли не сдается. Директор, видя, что Чарли не намерен уступать, ужесточает предлагаемую кару: вместо обещанного ему ранее отказа содействия в поступлении он хочет исключить его из школы. Явившийся на заседание подполковник произносит яркую речь с социально-политическим уклоном и тем выручает Чарли. Ученики бурно поддерживают положительное для Чарли решение комитета, директор и хулиганы посрамлены.
В довершение счастливой развязки, желчный Фрэнк все более поддаваясь вновь обретенной человечности, знакомится с симпатичной учительницей; дальнейшее — жизнь.
В ролях
Актёр | Роль |
---|---|
Аль Пачино | подполковник Фрэнк Слэйд |
Крис О'Доннелл | Чарли Симмс |
Филип Сеймур Хоффман | Джордж Уиллис-младший |
Джеймс Ребхорн | директор школы Траск |
Брэдли Уитфорд | Ренди |
Габриэль Анвар | Донна |
Ричард Вентуре | В. Р. Слэйд |
Рошель Оливер | Гретхен |
Маргарет Эджинтон | Гейл |
Том Риис Фэррелл | Гарри |
Николас Сэдлер | Гарри Хевмейер |
Тодд Луизо | Трент Поттер |
Джин Кенфилд | Мэнни |
Фрэнсис Конрой | Кристин Даунс |
Джун Скуибб | миссис Хансэкер |
Рон Элдард | офицер Гор |
Съёмочная группа
- Оператор: Доналд И. Торин
- Сценарист: Бо Голдмэн
- Продюсер: Мартин Брест
- Монтажёр: Уильям Стайнкамп, Майкл Троник, Харви Розенсток
- Композитор: Томас Ньюман
- Художник: Энджело П. Грэм
- Костюмы: Од Бронсон-Хауард
- Декорации: У. Стивен Грэм
- Хореография: Джерри Митчелл, Пол Пелликоро
Премии и награды
- 1992 — премия Нью-Йоркской ассоциации кинокритиков за лучшую мужскую роль (Аль Пачино, 3-е место)
- 1993 — премия «Оскар» за лучшую мужскую роль (Аль Пачино), а также 3 номинации: лучший фильм (Мартин Брест), лучший режиссёр (Мартин Брест), лучший адаптированный сценарий (Бо Голдмэн)
- 1993 — три премии «Золотой глобус»: лучший фильм — драма, лучшая мужская роль в драме (Аль Пачино), лучший сценарий (Бо Голдмэн), а также номинация за лучшую мужскую роль второго плана (Крис О’Доннелл)
- 1993 — премия Ассоциации кинокритиков Чикаго самому многообещающему актёру (Крис О’Доннелл), а также номинация за лучшую мужскую роль (Аль Пачино)
- 1993 — номинация на премию Гильдии сценаристов США за лучший адаптированный сценарий (Бо Голдмэн)
- 1994 — номинация на премию BAFTA за лучший адаптированный сценарий (Бо Голдмэн)
Напишите отзыв о статье "Запах женщины (фильм, 1992)"
Ссылки
- «Запах женщины» (англ.) на сайте Internet Movie Database
|
Отрывок, характеризующий Запах женщины (фильм, 1992)
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.
Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.