Зарубежные поездки президента Медведева
Поделись знанием:
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.
– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.
К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.
Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.
«Топором то бей, что ли?.. задавили… Изменщик, Христа продал!.. жив… живущ… по делам вору мука. Запором то!.. Али жив?»
Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.
«О господи, народ то что зверь, где же живому быть!» – слышалось в толпе. – И малый то молодой… должно, из купцов, то то народ!.. сказывают, не тот… как же не тот… О господи… Другого избили, говорят, чуть жив… Эх, народ… Кто греха не боится… – говорили теперь те же люди, с болезненно жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим, измазанным кровью и пылью лицом и с разрубленной длинной тонкой шеей.
Полицейский старательный чиновник, найдя неприличным присутствие трупа на дворе его сиятельства, приказал драгунам вытащить тело на улицу. Два драгуна взялись за изуродованные ноги и поволокли тело. Окровавленная, измазанная в пыли, мертвая бритая голова на длинной шее, подворачиваясь, волочилась по земле. Народ жался прочь от трупа.
В то время как Верещагин упал и толпа с диким ревом стеснилась и заколыхалась над ним, Растопчин вдруг побледнел, и вместо того чтобы идти к заднему крыльцу, у которого ждали его лошади, он, сам не зная куда и зачем, опустив голову, быстрыми шагами пошел по коридору, ведущему в комнаты нижнего этажа. Лицо графа было бледно, и он не мог остановить трясущуюся, как в лихорадке, нижнюю челюсть.
– Ваше сиятельство, сюда… куда изволите?.. сюда пожалуйте, – проговорил сзади его дрожащий, испуганный голос. Граф Растопчин не в силах был ничего отвечать и, послушно повернувшись, пошел туда, куда ему указывали. У заднего крыльца стояла коляска. Далекий гул ревущей толпы слышался и здесь. Граф Растопчин торопливо сел в коляску и велел ехать в свой загородный дом в Сокольниках. Выехав на Мясницкую и не слыша больше криков толпы, граф стал раскаиваться. Он с неудовольствием вспомнил теперь волнение и испуг, которые он выказал перед своими подчиненными. «La populace est terrible, elle est hideuse, – думал он по французски. – Ils sont сошше les loups qu'on ne peut apaiser qu'avec de la chair. [Народная толпа страшна, она отвратительна. Они как волки: их ничем не удовлетворишь, кроме мяса.] „Граф! один бог над нами!“ – вдруг вспомнились ему слова Верещагина, и неприятное чувство холода пробежало по спине графа Растопчина. Но чувство это было мгновенно, и граф Растопчин презрительно улыбнулся сам над собою. „J'avais d'autres devoirs, – подумал он. – Il fallait apaiser le peuple. Bien d'autres victimes ont peri et perissent pour le bien publique“, [У меня были другие обязанности. Следовало удовлетворить народ. Много других жертв погибло и гибнет для общественного блага.] – и он стал думать о тех общих обязанностях, которые он имел в отношении своего семейства, своей (порученной ему) столице и о самом себе, – не как о Федоре Васильевиче Растопчине (он полагал, что Федор Васильевич Растопчин жертвует собою для bien publique [общественного блага]), но о себе как о главнокомандующем, о представителе власти и уполномоченном царя. „Ежели бы я был только Федор Васильевич, ma ligne de conduite aurait ete tout autrement tracee, [путь мой был бы совсем иначе начертан,] но я должен был сохранить и жизнь и достоинство главнокомандующего“.
Слегка покачиваясь на мягких рессорах экипажа и не слыша более страшных звуков толпы, Растопчин физически успокоился, и, как это всегда бывает, одновременно с физическим успокоением ум подделал для него и причины нравственного успокоения. Мысль, успокоившая Растопчина, была не новая. С тех пор как существует мир и люди убивают друг друга, никогда ни один человек не совершил преступления над себе подобным, не успокоивая себя этой самой мыслью. Мысль эта есть le bien publique [общественное благо], предполагаемое благо других людей.
Для человека, не одержимого страстью, благо это никогда не известно; но человек, совершающий преступление, всегда верно знает, в чем состоит это благо. И Растопчин теперь знал это.
Он не только в рассуждениях своих не упрекал себя в сделанном им поступке, но находил причины самодовольства в том, что он так удачно умел воспользоваться этим a propos [удобным случаем] – наказать преступника и вместе с тем успокоить толпу.
«Верещагин был судим и приговорен к смертной казни, – думал Растопчин (хотя Верещагин сенатом был только приговорен к каторжной работе). – Он был предатель и изменник; я не мог оставить его безнаказанным, и потом je faisais d'une pierre deux coups [одним камнем делал два удара]; я для успокоения отдавал жертву народу и казнил злодея».
Приехав в свой загородный дом и занявшись домашними распоряжениями, граф совершенно успокоился.
Через полчаса граф ехал на быстрых лошадях через Сокольничье поле, уже не вспоминая о том, что было, и думая и соображая только о том, что будет. Он ехал теперь к Яузскому мосту, где, ему сказали, был Кутузов. Граф Растопчин готовил в своем воображении те гневные в колкие упреки, которые он выскажет Кутузову за его обман. Он даст почувствовать этой старой придворной лисице, что ответственность за все несчастия, имеющие произойти от оставления столицы, от погибели России (как думал Растопчин), ляжет на одну его выжившую из ума старую голову. Обдумывая вперед то, что он скажет ему, Растопчин гневно поворачивался в коляске и сердито оглядывался по сторонам.
Сокольничье поле было пустынно. Только в конце его, у богадельни и желтого дома, виднелась кучки людей в белых одеждах и несколько одиноких, таких же людей, которые шли по полю, что то крича и размахивая руками.
Один вз них бежал наперерез коляске графа Растопчина. И сам граф Растопчин, и его кучер, и драгуны, все смотрели с смутным чувством ужаса и любопытства на этих выпущенных сумасшедших и в особенности на того, который подбегал к вим.
Шатаясь на своих длинных худых ногах, в развевающемся халате, сумасшедший этот стремительно бежал, не спуская глаз с Растопчина, крича ему что то хриплым голосом и делая знаки, чтобы он остановился. Обросшее неровными клочками бороды, сумрачное и торжественное лицо сумасшедшего было худо и желто. Черные агатовые зрачки его бегали низко и тревожно по шафранно желтым белкам.
– Стой! Остановись! Я говорю! – вскрикивал он пронзительно и опять что то, задыхаясь, кричал с внушительными интонациями в жестами.
Список поездок Президента Российской Федерации Дмитрия Медведева в зарубежные страны[1].
Число поездок по странам (по состоянию на Март 2012 года):
| Страна | Число поездок |
|---|---|
 Абхазия
|
1 |
 Азербайджан
|
4 |
 Алжир
|
1 |
 Ангола
|
1 |
 Аргентина
|
1 |
 Армения
|
2 |
 Белоруссия
|
2 |
 Бельгия
|
2 |
 Бразилия
|
2 |
 Великобритания
|
1 |
 Венесуэла
|
1 |
 Вьетнам
|
1 |
 Германия
|
7 |
 Нидерланды
|
1 |
 Дания
|
2 |
 Египет
|
1 |
 Индия
|
3 |
 Иордания
|
1 |
 Испания
|
1 |
 Италия
|
4 |
 Казахстан
|
10 |
 Канада
|
1 |
 Кипр
|
1 |
 Киргизия
|
2 |
 Китай
|
2 |
 Куба
|
1 |
 Молдавия
|
1 |
 Монголия
|
1 |
 Намибия
|
1 |
 Нигерия
|
1 |
| Нидерланды
|
1 |
 Норвегия
|
1 |
 Государство Палестина
|
1 |
 Перу
|
1 |
 Польша
|
2 |
 Португалия
|
1 |
 Сербия
|
1 |
 Сингапур
|
1 |
 Сирия
|
1 |
 Словакия
|
1 |
 США
|
5 |
 Таджикистан
|
2 |
 Туркменистан
|
3 |
 Турция
|
1 |
 Узбекистан
|
2 |
 Украина
|
3 |
 Финляндия
|
2 |
 Франция
|
4 |
 Чехия
|
2 |
 Швейцария
|
1 |
 Швеция
|
1 |
 Южная Осетия
|
1 |
 Южная Корея
|
2 |
 Япония
|
2 |
2008 год
- 22—23 мая — первый официальный визит Дмитрия Медведева на посту Президента РФ состоялся в Казахстан (Астана)[2][3].
- 23—25 мая — официальный визит в Китай[4].
- 5 июня — официальный визит в Германию (Берлин)[5][6].
- 22 июня — официальный визит в Республику Беларусь (Брест)[7][8].
- 3 июля — официальный визит в Азербайджан[9].
- 4 июля — официальный визит в Туркменистан[10].
- 5—6 июля — официальный визит в Казахстан (Астана) на саммит стран СНГ[11].
- 7—8 июля — официальный визит в Японию (Toyako, Хоккайдо) на встречу глав государств членов Большой восьмёрки с участием Джорджа Буша, С.Берлускони, А.Меркель, Н.Саркози и других лидеров[11][12].
- 28—29 августа — официальный визит в Таджикистан (Душанбе), где прошла Встреча глав государств-членов ШОС[13].
- 22 сентября — визит в Казахстан (Актобе).[14].
- 8 октября — конференция по мировой политике во Франции[15].
- 9 октября — официальный визит в Киргизию (Бишкек)[16].
- 20—21 октября — официальный визит в Армению (Ереван)[17][18].
- 13—14 ноября — визит во Францию (Ницца)[19].
- 15—16 ноября — официальный визит в США (Вашингтон) на саммит «Большой двадцатки» (G20) по финансовому кризису[20].
- 24—28 ноября — официальный визит в страны Латинской Америки. В ходе недельного турне Д.А. Медведев посетил четыре государства: Перу (Лима), Бразилию (Рио-де-Жанейро), Венесуэлу (Каракас) и Кубу (Гавана). В Перу Медведев принял участие в саммите АТЭС, где отдельно встретился с лидерами США, Чили, Индонезии, Японии, Таиланда, Австралии, КНР и Брунея[21].
- 24 ноября — официальный визит в Перу (Лима)[22].
- 25—26 ноября — официальный визит в Бразилию (Рио-де-Жанейро)[23][24].
- 27 ноября — официальный визит в Венесуэлу. Медведев стал первым президентом России, побывавшим в Венесуэле. В Каракасе принял участие во встрече лидеров стран Боливарианской альтернативы для Америк. Перспективы развития сотрудничества с Медведевым обсудили президент Боливии Эво Моралес, президент Гондураса Мануэль Селайя, президент Никарагуа Даниель Ортега, президент Эквадора Рафаэль Корреа и заместитель председателя Совета министров Кубы Рикардо Кабрисас[25].
- 28 ноября — визит на Кубу (Гавана). Здесь Медведев встречался с Раулем Кастро, также его принял и Фидель Кастро[26][27].
-
- 4—5 декабря — официальный визит в Индию (Нью-Дели)[28].
- 19 декабря — визит в Казахстан[29].
2009 год
- 22—23 января — официальный визит в Узбекистан (Самарканд, Ташкент)[30][31][32].
- 1 марта — официальный визит в Италию (Бари)[33].
- 2—3 марта — официальный визит в Испанию (Мадрид)[34][35].
- 31 марта — визит в Германию (Берлин)[36].
- 1—2 апреля — официальный визит в Англию (Лондон) в рамках международного саммита «Большой двадцатки», на котором обсуждались пути выхода из глобального экономического кризиса и где прошла 1-я встреча с Президентом США Бараком Обамой[37][38].
- 20—21 апреля — государственный визит в Финляндию (Хельсинки)[39].
- 19—20 июня — официальный визит в Нидерланды (Амстердам)[40].
- 23—24 июня — официальный визит в Египет (Каир)[41].
- 24 июня — официальный визит в Нигерию (Абуджа) (1-й за всю историю двухсторонних отношений)[42]
- 25—26 июня — официальный визит в Намибию (Виндхук) (1-й за всю историю двухсторонних отношений)[43].
- 26 июня — официальный визит в Анголу (Луанда)[44].
- 29 июня — рабочий визит в Азербайджан (Баку)[45].
- 8—10 июля — официальный визит в Италию (Аквила) в рамках международного саммита «Большой восьмёрки»[46].
- 13 июля — рабочий визит в Южную Осетию (Цхинвал)[47].
- 16 июля — рабочий визит в Германию (Мюнхен). В ходе одиннадцатого раунда российско-германских консультаций подписан ряд финансово-экономических соглашений[48][49].
- 30—31 июля — официальный визит в Таджикистан (Душанбе). Встречи с Президентом Пакистана Асифом Али Зардари, Президентом Таджикистана Эмомали Рахмоном и Президентом Афганистана Хамидом Карзаем по проблемам наркоугрозы[50].
- 31 июля—1 августа — официальный визит в Киргизию (Чолпон-Ата). Неформальная встреча глав государств — членов ОДКБ[51].
- 25—26 августа — официальный визит в Монголию по случаю 70-й годовщины событий на реке Халкин-Гол[52].
- 11—12 сентября — рабочий визит в Казахстан, неформальная встреча президентов России, Азербайджана, Казахстана и Туркменистана (Актау)[53].
- 13 сентября — официальный визит в Туркмению, участие в торжественных мероприятиях завершающего этапа ралли «Шёлковый путь-2009» (Туркменбаши)[54].
- 21—22 сентября — государственный визит в Швейцарию, первый в истории двухсторонних отношений (Керзац, Берн, Андерматт)[55].
- 23—26 сентября — официальный визит в США на шестьдесят четвёртую сессию Генеральной Ассамблеи ООН (Нью-Йорк) и в рамках международного саммита «Большой двадцатки» (Питтсбург), на котором обсуждались пути выхода из глобального экономического кризиса, а также провёл отдельные встречи с главами государств и правительств Японии, США, Дании, Австрии, Алжира, Германии и Турции[56].
- 9 октября — визит в Молдавию (Кишинёв). Участие в заседании Совета глав государств СНГ[57].
- 16 октября — визит в Казахстан (полигон Матыбулак). Наблюдения за заключительной фазой учений Коллективных сил оперативного реагирования ОДКБ[58].
- 21 октября — официальный визит в Сербию (Белград). Визит приурочен к 65-летию освобождения Белграда от фашистских захватчиков[59].
- 9 ноября — рабочий визит в ФРГ (Берлин). Визит приурочен к 20-летию падения Берлинской стены[60].
- 15—16 ноября — официальный визит в Сингапур и в рамках международного саммита АТЭС[61].
- 18 ноября — визит на 24-й саммит Россия—ЕС в Швецию[62].
- 27 ноября — визит в Белоруссию. Участие в заседаниях Межгосударственного совета Евразийского экономического сообщества[63].
- 3 декабря — рабочий визит в Италию и Ватикан[64].
- 18 декабря — саммит ООН по проблемам глобального изменения климата. Выступление Д.Медведева на одной трибуне с десятками глав государств. Копенгаген (Дания)[65].
- 19 декабря — неформальная встреча Д.Медведева в Алма-Ате (Казахстан) с коллегами из Белоруссии и Казахстана относительно «запуска» Таможенного Союза с 1 января 2010 года[66].
- 22 декабря — рабочий визит в Туркмению, (Ашхабад)[67].
2010 год
- 1—2 марта — государственный визит во Францию (Париж)[68].
- 6—7 апреля — официальный визит в Словакию (Братислава)[69].
- 7—8 апреля — рабочий визит в Чехию (Прага). Подписание российско-американского Договора о сокращении и ограничении СНВ[70].
- 13—14 апреля — рабочий визит в США (Вашингтон) для участия в Саммите по ядерной безопасности[71].
- 15 апреля — официальный визит в Аргентину (Буэнос-Айрес)[72].
- 16 апреля — визит в Бразилию (Бразилиа) на второй саммит БРИК[73].
- 18 апреля — визит в Польшу (Краков, похороны президента Леха Качиньского).
- 21 апреля — официальный визит в Харьков (Украина). Это первый приезд Медведева в ранге Президента Российской Федерации на Украину[74].
- 26—27 апреля — государственный визит в Норвегию (Осло)[75].
- 27—28 апреля — государственный визит в Данию (Копенгаген)[76].
- 10—11 мая — официальный визит в Сирию (Дамаск)[77].
- 12 мая — официальный визит в Турцию (Анкара)[78].
- 18 мая — официальный визит на Украину (Киев)[79].
- 5 июня — официальный визит в Германию (Берлин)[80].
- 10—11 июня — официальный визит в Узбекистан (Ташкент) на Саммит ШОС[81].
- 23—25 июня — официальный визит в США (Сан-Франциско, встреча с А. Шварценеггером, губернатором штата Калифорния;[82] Пало-Альто, Стэнфордский университет;[83] Вашингтон, встреча с Б. Обамой, Президентом США).[84]
- 25—27 июня — официальный визит в Канаду (Хантсвилл (Онтарио), участие в саммите G8;[85] Торонто, участие в саммите G20).
- 5 июля — рабочий визит в Казахстан (Астана). Заседание Межгосударственного совета ЕврАзЭС[86].
- 21 июля — рабочий визит в Финляндию (Хельсинки)[87].
- 23 июля — рабочий визит в Италию (Милан)[88].
- 8 августа — рабочий визит в Абхазию (Сухум, Гудаута)[89].
- 20 августа — государственный визит в Армению (Ереван)[90].
- 2—3 сентября — официальный визит в Азербайджан (Баку)[91].
- 7 сентября — рабочий визит в Казахстан (Усть-Каменогорск)[92].
- 26—28 сентября — официальный визит в Китай (Пекин)[93].
- 6 октября — официальный визит в Алжир[94].
- 7 октября — официальный визит на Кипр (Никосия)[95].
- 18—19 октября — официальный визит во Францию (Довиль)[96].
- 30—31 октября — официальный визит во Вьетнам. Саммит Россия — АСЕАН (Ханой)[97].
- 10 — 12 ноября — официальный визит в Южную Корею[98] и участие в работе Саммита «Группы двадцати» (Сеул)[99].
- 13—14 ноября — рабочий визит в Японию. Саммит АТЭС (Иокогама)[100].
- 18 ноября — визит в Азербайджан. Третий каспийский саммит (Баку)[101].
- 20 ноября — визит в Португалию. Саммит Россия-НАТО (Лиссабон)[102].
- 1 декабря — визит в Казахстан. Саммит ОБСЭ (Астана)[103].
- 6 декабря — визит в Польшу (Варшава)[104].
- 7—8 декабря — визит в Бельгию (Брюссель)[105].
- 20—21 декабря — визит в Индию (Дели)[106].
2011 год
- 18 января — Визит в Государство Палестина (Иерихон)[107].
- 19 января — Визит в Иорданию (Амман)[108].
- 13—17 апреля — Визит в Китай (Санья, Боао, Гонконг) на Третий Саммит БРИК[109].
- 26—27 мая — Официальный визит во Францию (Довиль) на 37-й саммит «Большой восьмёрки» (G8)[110].
- 1—2 июня — Рабочий визит в Италию[111].
- 14 июня — Рабочий визит в Узбекистан. (Ташкент)[112].
- 14—15 июня — Рабочий визит в Казахстан. 10-й саммит Шанхайской организации сотрудничества. (Астана)[113].
- 18—19 июля — Рабочий визит в Германию. (Ганновер)[114].
- 12 августа — Рабочий визит в Казахстан. Неформальный саммит ОДКБ. (Астана)[115].
- 2—3 сентября — Официальный визит в Таджикистан. Юбилейный саммит СНГ. (Душанбе)[116].
- 18 октября — Рабочий визит на Украину. (Донецк)[117].
- 3—4 ноября — Официальный визит во Францию (Канны) на саммит «Большой двадцатки» (G20) и саммит БРИКС[118].
- 7—8 ноября — Официальный Визит в Германию[119].
- 14 ноября — Официальный визит в США (Гонолулу, Гавайи: Саммит АТЭС)[120].
- 7—8 декабря — Официальный визит в Чехию. переговоры с Президентом Чехии Вацлавом Клаусом[121].
- 15 декабря — участие в Саммите Россия—ЕС[122].
2012 год
- 26—27 марта — Саммит по ядерной безопасности в Южной Корее[123].
- 28—30 марта — участие в работе Саммита БРИКС в Нью-Дели, Индия[124].
См. также
- Зарубежные поездки президента Путина
- Президентство Дмитрия Медведева
- Зарубежные поездки президента Барака Обамы
Напишите отзыв о статье "Зарубежные поездки президента Медведева"
Примечания
- ↑ [www.kremlin.ru/visits Президент России (Карта зарубежных визитов)]. Kremlin.ru
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4551 Президент России]
- ↑ [www.news.ntv.ru/132694/ Телекомпания НТВ. Официальный сайт | Новости НТВ | Первый государственный визит президента Медведева]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4552 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4553 Президент России]
- ↑ [lenta.ru/news/2008/06/05/medvedev/ Медведев предложил Европе заключить пакт о безопасности]. Lenta.ru (5 июня 2008). Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/66aQoKrzs Архивировано из первоисточника 1 апреля 2012].
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4554 Президент России]
- ↑ [news.tut.by/politics/111532.html TUT.BY | НОВОСТИ — Лукашенко и Медведев стратегически сближались на «святой земле» — Политика — 22.06.2008, 22:42]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4555 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4556 Президент России]
- ↑ 1 2 [www.kremlin.ru/visits/4558 Президент России]
- ↑ [www.mofa.go.jp/policy/economy/summit/2008/index.html Hokkaido Toyako Summit — TOP]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4559 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4560 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4561 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4562 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4563 Президент России]
- ↑ [www.lenta.ru/news/2008/10/21/square/ Медведев открыл площадь России в Ереване]. Lenta.ru (21 октября 2008). Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/66aQpsZBF Архивировано из первоисточника 1 апреля 2012].
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4564 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4565 Президент России]
- ↑ [www.lenta.ru/articles/2008/11/29/trip/ Lenta.ru: Политика: Показали стадион и дали орден]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4569 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4568 Президент России]
- ↑ [www.lenta.ru/news/2008/11/26/football/ Медведев попросил бразильских тренеров помочь российскому футболу]. Lenta.ru (26 ноября 2008). Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/66aQrMMpV Архивировано из первоисточника 1 апреля 2012].
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4567 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4566 Президент России]
- ↑ [www.lenta.ru/news/2008/11/28/castro/ Президент РФ навестил Фиделя Кастро]. Lenta.ru (28 ноября 2008). Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/66aQsp9ZB Архивировано из первоисточника 1 апреля 2012].
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4572 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4570 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4571 Президент России]
- ↑ [www.rian.ru/politics/20090122/159854579.html Медведев прибыл в Узбекистан]. РИА Новости (22 января 2009). Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/66aQuIv8f Архивировано из первоисточника 1 апреля 2012].
- ↑ [www.uzembassy.ru/196.htm Посольство Республики Узбекистан в Российской Федерации]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4573 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4574 Президент России]
- ↑ [lenta.ru/news/2009/03/02/key Медведеву вручили ключ от Мадрида]. Lenta.ru (2 марта 2009). Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/66aQzmmcy Архивировано из первоисточника 1 апреля 2012].
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4575 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/5156 Президент России]
- ↑ [lenta.ru/news/2009/04/01/reset/ Медведев и Обама решили продолжить сокращение вооружений]. Lenta.ru (1 апреля 2009). Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/60vKGDpLO Архивировано из первоисточника 14 августа 2011].
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4576 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4577 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4891 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4892 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4896 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4897 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4899 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4758 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4840 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4841 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/text/docs/2009/07/219698.shtml Президент России | Документы, подписанные по итогам российско-германских межгосударственных консультаций]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4983 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/4998 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/5315 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/5441 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/5456 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/5542 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/5582 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/5707 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/5758 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/5789 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/5960 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/6015 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/6047 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/6154 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/news/6232 Российско-итальянские межгосударственные консультации]. Kremlin.ru (3 декабря 2009). Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/66aR3Qzvc Архивировано из первоисточника 1 апреля 2012].
- ↑ [www.kremlin.ru/visits/6398 Президент России]
- ↑ [www.kremlin.ru/news/6399 Неформальная встреча президентов России, Беларуси, Казахстана, Армении, Киргизии, Таджикистана и Туркмении]. Kremlin.ru (19 декабря 2009). Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/66aR4THA9 Архивировано из первоисточника 1 апреля 2012].
- ↑ [www.kremlin.ru/news/6429 Рабочий визит Дмитрия Медведева в Туркменистан]. Kremlin.ru (22 декабря 2009). Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/66aR5CM9J Архивировано из первоисточника 1 апреля 2012].
- ↑ [kremlin.ru/visits/7012 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/7383 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/7402 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/7457 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/7463 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/7482 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/7520 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/7564 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/7573 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/7712 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/7731 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/7787 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/7974 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/8022 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/news/8145 Встреча с губернатором штата Калифорния Арнольдом Шварценеггером]. Kremlin.ru (23 июня 2010). Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/66aR5yC5b Архивировано из первоисточника 1 апреля 2012].
- ↑ [kremlin.ru/news/8154 Дмитрий Медведев посетил Стэнфордский университет]. Kremlin.ru (24 июня 2010). Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/66aR6fZ94 Архивировано из первоисточника 1 апреля 2012].
- ↑ [kremlin.ru/visits/8166 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/8175 Президент России]
- ↑ [kremlin.ru/visits/8279 Президент России в Казахстане]
- ↑ [kremlin.ru/visits/8397 Президент России в Финляндии]
- ↑ [kremlin.ru/visits/8427 Президент России в Италии]
- ↑ [kremlin.ru/visits/8599 Президент России в Абхазии]
- ↑ [kremlin.ru/news/8694 Президент России в Армении]
- ↑ [kremlin.ru/visits/8823 Президент России в Азербайджане]
- ↑ [kremlin.ru/visits/8845 Президент России в Казахстане]
- ↑ [kremlin.ru/visits/9071 Президент России в КНР]
- ↑ [kremlin.ru/visits/9167 Президент России на Алжире]
- ↑ [kremlin.ru/visits/9189 Президент России на Кипре]
- ↑ [kremlin.ru/news/9286 Президент России во Франции]
- ↑ [kremlin.ru/visits/9387 Президент России во Вьетнаме]
- ↑ [kremlin.ru/visits/9479 Президент России в Южной Корее]
- ↑ [kremlin.ru/visits/9490 Участие в работе Саммита G20]
- ↑ [kremlin.ru/visits/9506 Президент России в Японии]
- ↑ [kremlin.ru/news/9543 Третий каспийский саммит]
- ↑ [kremlin.ru/news/9568/ Саммит Россия-НАТО]
- ↑ [kremlin.ru/news/9656/ Саммит ОБСЭ]
- ↑ [kremlin.ru/visits/9728/ Визит в Польшу]
- ↑ [kremlin.ru/visits/9732/ Саммит Россия — Евросоюз]
- ↑ [kremlin.ru/visits/9869/ Визит в Индию]
- ↑ [kremlin.ru/news/10092/ Визит в Палестину]
- ↑ [kremlin.ru/news/10098/ Визит в Иорданию]
- ↑ [kremlin.ru/news/10919/ Визит в Китай]
- ↑ [kremlin.ru/visits/11373/ Саммит «Группы восьми»]
- ↑ [kremlin.ru/visits/11439/ Президент России в Италии]
- ↑ [kremlin.ru/visits/11565 Визит в Узбекистан ]
- ↑ [kremlin.ru/visits/11581 10-й саммит Шанхайской организации сотрудничества]
- ↑ [kremlin.ru/visits/12025 Визит в Германию]
- ↑ [kremlin.ru/visits/12376 Неформальный саммит ОДКБ]
- ↑ [kremlin.ru/visits/12556 Юбилейный саммит СНГ].
- ↑ [kremlin.ru/visits/13104 Рабочий визит в Украину.]
- ↑ [kremlin.ru/visits/13331/ Саммит «Группы двадцатки»]
- ↑ [kremlin.ru/visits/13436 Визит в Германию. Открытие газопровода «Северный поток»]
- ↑ [kremlin.ru/visits/13515 Саммит АТЭС в США]
- ↑ [kremlin.ru/visits/13923 Официальный визит в Праге]
- ↑ [kremlin.ru/visits/14013 Брюссель: Саммит Россия — Европейский союз]
- ↑ [news.kremlin.ru/visits/14860 Дмитрий Медведев принял участие в работе саммите по ядерной безопасности]
- ↑ [news.kremlin.ru/visits/14872 Медведев принял участие в саммите БРИКС]
Ссылки
- [www.kremlin.ru/ kremlin.ru]
| ||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Зарубежные поездки президента Медведева
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.
– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.
К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.
Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.
«Топором то бей, что ли?.. задавили… Изменщик, Христа продал!.. жив… живущ… по делам вору мука. Запором то!.. Али жив?»
Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.
«О господи, народ то что зверь, где же живому быть!» – слышалось в толпе. – И малый то молодой… должно, из купцов, то то народ!.. сказывают, не тот… как же не тот… О господи… Другого избили, говорят, чуть жив… Эх, народ… Кто греха не боится… – говорили теперь те же люди, с болезненно жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим, измазанным кровью и пылью лицом и с разрубленной длинной тонкой шеей.
Полицейский старательный чиновник, найдя неприличным присутствие трупа на дворе его сиятельства, приказал драгунам вытащить тело на улицу. Два драгуна взялись за изуродованные ноги и поволокли тело. Окровавленная, измазанная в пыли, мертвая бритая голова на длинной шее, подворачиваясь, волочилась по земле. Народ жался прочь от трупа.
В то время как Верещагин упал и толпа с диким ревом стеснилась и заколыхалась над ним, Растопчин вдруг побледнел, и вместо того чтобы идти к заднему крыльцу, у которого ждали его лошади, он, сам не зная куда и зачем, опустив голову, быстрыми шагами пошел по коридору, ведущему в комнаты нижнего этажа. Лицо графа было бледно, и он не мог остановить трясущуюся, как в лихорадке, нижнюю челюсть.
– Ваше сиятельство, сюда… куда изволите?.. сюда пожалуйте, – проговорил сзади его дрожащий, испуганный голос. Граф Растопчин не в силах был ничего отвечать и, послушно повернувшись, пошел туда, куда ему указывали. У заднего крыльца стояла коляска. Далекий гул ревущей толпы слышался и здесь. Граф Растопчин торопливо сел в коляску и велел ехать в свой загородный дом в Сокольниках. Выехав на Мясницкую и не слыша больше криков толпы, граф стал раскаиваться. Он с неудовольствием вспомнил теперь волнение и испуг, которые он выказал перед своими подчиненными. «La populace est terrible, elle est hideuse, – думал он по французски. – Ils sont сошше les loups qu'on ne peut apaiser qu'avec de la chair. [Народная толпа страшна, она отвратительна. Они как волки: их ничем не удовлетворишь, кроме мяса.] „Граф! один бог над нами!“ – вдруг вспомнились ему слова Верещагина, и неприятное чувство холода пробежало по спине графа Растопчина. Но чувство это было мгновенно, и граф Растопчин презрительно улыбнулся сам над собою. „J'avais d'autres devoirs, – подумал он. – Il fallait apaiser le peuple. Bien d'autres victimes ont peri et perissent pour le bien publique“, [У меня были другие обязанности. Следовало удовлетворить народ. Много других жертв погибло и гибнет для общественного блага.] – и он стал думать о тех общих обязанностях, которые он имел в отношении своего семейства, своей (порученной ему) столице и о самом себе, – не как о Федоре Васильевиче Растопчине (он полагал, что Федор Васильевич Растопчин жертвует собою для bien publique [общественного блага]), но о себе как о главнокомандующем, о представителе власти и уполномоченном царя. „Ежели бы я был только Федор Васильевич, ma ligne de conduite aurait ete tout autrement tracee, [путь мой был бы совсем иначе начертан,] но я должен был сохранить и жизнь и достоинство главнокомандующего“.
Слегка покачиваясь на мягких рессорах экипажа и не слыша более страшных звуков толпы, Растопчин физически успокоился, и, как это всегда бывает, одновременно с физическим успокоением ум подделал для него и причины нравственного успокоения. Мысль, успокоившая Растопчина, была не новая. С тех пор как существует мир и люди убивают друг друга, никогда ни один человек не совершил преступления над себе подобным, не успокоивая себя этой самой мыслью. Мысль эта есть le bien publique [общественное благо], предполагаемое благо других людей.
Для человека, не одержимого страстью, благо это никогда не известно; но человек, совершающий преступление, всегда верно знает, в чем состоит это благо. И Растопчин теперь знал это.
Он не только в рассуждениях своих не упрекал себя в сделанном им поступке, но находил причины самодовольства в том, что он так удачно умел воспользоваться этим a propos [удобным случаем] – наказать преступника и вместе с тем успокоить толпу.
«Верещагин был судим и приговорен к смертной казни, – думал Растопчин (хотя Верещагин сенатом был только приговорен к каторжной работе). – Он был предатель и изменник; я не мог оставить его безнаказанным, и потом je faisais d'une pierre deux coups [одним камнем делал два удара]; я для успокоения отдавал жертву народу и казнил злодея».
Приехав в свой загородный дом и занявшись домашними распоряжениями, граф совершенно успокоился.
Через полчаса граф ехал на быстрых лошадях через Сокольничье поле, уже не вспоминая о том, что было, и думая и соображая только о том, что будет. Он ехал теперь к Яузскому мосту, где, ему сказали, был Кутузов. Граф Растопчин готовил в своем воображении те гневные в колкие упреки, которые он выскажет Кутузову за его обман. Он даст почувствовать этой старой придворной лисице, что ответственность за все несчастия, имеющие произойти от оставления столицы, от погибели России (как думал Растопчин), ляжет на одну его выжившую из ума старую голову. Обдумывая вперед то, что он скажет ему, Растопчин гневно поворачивался в коляске и сердито оглядывался по сторонам.
Сокольничье поле было пустынно. Только в конце его, у богадельни и желтого дома, виднелась кучки людей в белых одеждах и несколько одиноких, таких же людей, которые шли по полю, что то крича и размахивая руками.
Один вз них бежал наперерез коляске графа Растопчина. И сам граф Растопчин, и его кучер, и драгуны, все смотрели с смутным чувством ужаса и любопытства на этих выпущенных сумасшедших и в особенности на того, который подбегал к вим.
Шатаясь на своих длинных худых ногах, в развевающемся халате, сумасшедший этот стремительно бежал, не спуская глаз с Растопчина, крича ему что то хриплым голосом и делая знаки, чтобы он остановился. Обросшее неровными клочками бороды, сумрачное и торжественное лицо сумасшедшего было худо и желто. Черные агатовые зрачки его бегали низко и тревожно по шафранно желтым белкам.
– Стой! Остановись! Я говорю! – вскрикивал он пронзительно и опять что то, задыхаясь, кричал с внушительными интонациями в жестами.
