Засурский, Ясен Николаевич

Ясен Николаевич Засурский
Дата рождения:	29 октября 1929(1929-10-29) (94 года)
Место рождения:	Москва, СССР
Страна:	СССР, Россия
Научная сфера:	история зарубежной журналистики, литературоведение
Место работы:	Факультет журналистики МГУ
Учёная степень:	доктор филологических наук (1967)
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	МГПИИЯ им. М. Тореза
Известные ученики:	Елена Вартанова
Известен как:	декан факультета журналистики МГУ с 1965 по 2007 г.
Награды и премии:

	Запись голоса Я.Н. Засурского
	Из интервью «Эхо Москвы» 12 января 2010
Помощь по воспроизведению

Я́сен Никола́евич Засу́рский (род. 29 октября 1929, Москва) — российский литературовед, с 1965 по 2007 — декан факультета журналистики МГУ им. М. В. Ломоносова, президент факультета журналистики МГУ с 2007 года.

Биография

Родился 29 октября 1929 года в Москве. По словам самого профессора, имя «Ясен» ему дала мама в честь ясных глаз его отца. Окончил школу экстерном и в 1944 году в возрасте 14 лет поступил на английский факультет Московского государственного педагогического института иностранных языков им. М. Тореза. Окончил его в 1948 году. В 1951—1953 работал научным редактором в Издательстве иностранной литературы. С 1953 начал работать на недавно созданном факультете журналистики МГУ. С 1955 года — заведующий кафедрой зарубежной журналистики и литературы. В 1965—2007 — декан, а с 2007 — президент факультета.

Доктор филологических наук с 1967 года. Тема диссертации: «Американская литература XX века». Профессор с 1968 года. С 1995 года по 1999 год был председателем Комиссии по лицензированию радио- и телечастот. Автор более двухсот научных работ, в том числе 16 монографий.

Ясен Засурский имеет ряд наград: два ордена «Знак Почёта», орден Трудового Красного Знамени, орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (1999), золотая медаль ЮНЕСКО имени Махатмы Ганди. Два раза становился лауреатом Ломоносовской премии. Также получил премию «Триумф». В 2015 году удостоен премии Правительства РФ в области средств массовой информации.

Ясен Николаевич женат, имеет сына и двоих внуков, один из которых, Иван Засурский, возглавляет кафедру новых медиа и теории коммуникации на факультете журналистики МГУ.

Деятельность на факультете журналистики МГУ

Ясен Засурский был деканом факультета журналистики на протяжении 42 лет, в годы его пребывания в должности журфак МГУ стал одним из ведущих центров подготовки работников СМИ. Многие выпускники 1970-80-х годов создавали современную российскую журналистику и телевидение в годы Перестройки.

В настоящее время профессор Засурский читает на факульте журналистики МГУ лекции по следующим курсам: «Введение в мировую журналистику», «История зарубежной журналистики», «Современные зарубежные СМИ», «История зарубежной литературы XX века: Великобритания и США», ведет ряд спецсеминаров и спецкурсов.

23 ноября 2007 года профессор Засурский по собственному желанию ушёл в отставку с поста декана и стал президентом факультета журналистики МГУ. Должности президента на факультете ранее не существовало. Президент факультета журналистики будет «осуществлять контроль качества подготовки специалистов и научных исследований, определять стратегию международных связей факультета, осуществлять консультации по принципиальным вопросам развития факультета, укреплять связи с медиаиндустрией, развивать творческие и этические принципы профессии», как это записано в проекте «Положения о президенте факультета». И. о. декана факультета журналистики, по решению Ученого совета МГУ от 6 ноября 2007 года стала профессор Елена Вартанова. 25 июня 2008 г. Ученым советом факультета журналистики она была избрана новым деканом.

12 января 2016 года по инициативе премьер-министра РФ Дмитрия Медведева получил премию правительства России в области средств массовой информации за 2015 год за персональный вклад в развитие СМИ.

Другая деятельность

Ясен Николаевич Засурский входит в редакционную коллегию журнала «Индекс/Досье на цензуру».

До 1989 года увлекался велосипедным спортом. С 2002 по 2007 возглавлял Жюри ежегодного Конкурса им. В. Г. Мезенцева «Юные журналисты России», а после — выступил председателем Попечительского совета конкурса.

Ссылки

• [www.journ.msu.ru/persons/787/ Страница] на сайте факультета журналистики МГУ
• [istina.msu.ru/profile/YNZassoursky/ Я. Н. Засурский — научные работы в системе Истина МГУ]

Отрывок, характеризующий Засурский, Ясен Николаевич

Маленькая княгиня, как старая полковая лошадь, услыхав звук трубы, бессознательно и забывая свое положение, готовилась к привычному галопу кокетства, без всякой задней мысли или борьбы, а с наивным, легкомысленным весельем.
Несмотря на то, что Анатоль в женском обществе ставил себя обыкновенно в положение человека, которому надоедала беготня за ним женщин, он чувствовал тщеславное удовольствие, видя свое влияние на этих трех женщин. Кроме того он начинал испытывать к хорошенькой и вызывающей Bourienne то страстное, зверское чувство, которое на него находило с чрезвычайной быстротой и побуждало его к самым грубым и смелым поступкам.
Общество после чаю перешло в диванную, и княжну попросили поиграть на клавикордах. Анатоль облокотился перед ней подле m lle Bourienne, и глаза его, смеясь и радуясь, смотрели на княжну Марью. Княжна Марья с мучительным и радостным волнением чувствовала на себе его взгляд. Любимая соната переносила ее в самый задушевно поэтический мир, а чувствуемый на себе взгляд придавал этому миру еще большую поэтичность. Взгляд же Анатоля, хотя и был устремлен на нее, относился не к ней, а к движениям ножки m lle Bourienne, которую он в это время трогал своею ногою под фортепиано. M lle Bourienne смотрела тоже на княжну, и в ее прекрасных глазах было тоже новое для княжны Марьи выражение испуганной радости и надежды.
«Как она меня любит! – думала княжна Марья. – Как я счастлива теперь и как могу быть счастлива с таким другом и таким мужем! Неужели мужем?» думала она, не смея взглянуть на его лицо, чувствуя всё тот же взгляд, устремленный на себя.
Ввечеру, когда после ужина стали расходиться, Анатоль поцеловал руку княжны. Она сама не знала, как у ней достало смелости, но она прямо взглянула на приблизившееся к ее близоруким глазам прекрасное лицо. После княжны он подошел к руке m lle Bourienne (это было неприлично, но он делал всё так уверенно и просто), и m lle Bourienne вспыхнула и испуганно взглянула на княжну.
«Quelle delicatesse» [Какая деликатность,] – подумала княжна. – Неужели Ame (так звали m lle Bourienne) думает, что я могу ревновать ее и не ценить ее чистую нежность и преданность ко мне. – Она подошла к m lle Bourienne и крепко ее поцеловала. Анатоль подошел к руке маленькой княгини.
– Non, non, non! Quand votre pere m'ecrira, que vous vous conduisez bien, je vous donnerai ma main a baiser. Pas avant. [Нет, нет, нет! Когда отец ваш напишет мне, что вы себя ведете хорошо, тогда я дам вам поцеловать руку. Не прежде.] – И, подняв пальчик и улыбаясь, она вышла из комнаты.


Все разошлись, и, кроме Анатоля, который заснул тотчас же, как лег на постель, никто долго не спал эту ночь.
«Неужели он мой муж, именно этот чужой, красивый, добрый мужчина; главное – добрый», думала княжна Марья, и страх, который почти никогда не приходил к ней, нашел на нее. Она боялась оглянуться; ей чудилось, что кто то стоит тут за ширмами, в темном углу. И этот кто то был он – дьявол, и он – этот мужчина с белым лбом, черными бровями и румяным ртом.
Она позвонила горничную и попросила ее лечь в ее комнате.
M lle Bourienne в этот вечер долго ходила по зимнему саду, тщетно ожидая кого то и то улыбаясь кому то, то до слез трогаясь воображаемыми словами рauvre mere, упрекающей ее за ее падение.
Маленькая княгиня ворчала на горничную за то, что постель была нехороша. Нельзя было ей лечь ни на бок, ни на грудь. Всё было тяжело и неловко. Живот ее мешал ей. Он мешал ей больше, чем когда нибудь, именно нынче, потому что присутствие Анатоля перенесло ее живее в другое время, когда этого не было и ей было всё легко и весело. Она сидела в кофточке и чепце на кресле. Катя, сонная и с спутанной косой, в третий раз перебивала и переворачивала тяжелую перину, что то приговаривая.
– Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, – твердила маленькая княгиня, – я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата, – и голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.
Старый князь тоже не спал. Тихон сквозь сон слышал, как он сердито шагал и фыркал носом. Старому князю казалось, что он был оскорблен за свою дочь. Оскорбление самое больное, потому что оно относилось не к нему, а к другому, к дочери, которую он любит больше себя. Он сказал себе, что он передумает всё это дело и найдет то, что справедливо и должно сделать, но вместо того он только больше раздражал себя.
«Первый встречный показался – и отец и всё забыто, и бежит кверху, причесывается и хвостом виляет, и сама на себя не похожа! Рада бросить отца! И знала, что я замечу. Фр… фр… фр… И разве я не вижу, что этот дурень смотрит только на Бурьенку (надо ее прогнать)! И как гордости настолько нет, чтобы понять это! Хоть не для себя, коли нет гордости, так для меня, по крайней мере. Надо ей показать, что этот болван об ней и не думает, а только смотрит на Bourienne. Нет у ней гордости, но я покажу ей это»…
Сказав дочери, что она заблуждается, что Анатоль намерен ухаживать за Bourienne, старый князь знал, что он раздражит самолюбие княжны Марьи, и его дело (желание не разлучаться с дочерью) будет выиграно, и потому успокоился на этом. Он кликнул Тихона и стал раздеваться.
«И чорт их принес! – думал он в то время, как Тихон накрывал ночной рубашкой его сухое, старческое тело, обросшее на груди седыми волосами. – Я их не звал. Приехали расстраивать мою жизнь. И немного ее осталось».
– К чорту! – проговорил он в то время, как голова его еще была покрыта рубашкой.
Тихон знал привычку князя иногда вслух выражать свои мысли, а потому с неизменным лицом встретил вопросительно сердитый взгляд лица, появившегося из под рубашки.
– Легли? – спросил князь.
Тихон, как и все хорошие лакеи, знал чутьем направление мыслей барина. Он угадал, что спрашивали о князе Василье с сыном.
– Изволили лечь и огонь потушили, ваше сиятельство.
– Не за чем, не за чем… – быстро проговорил князь и, всунув ноги в туфли и руки в халат, пошел к дивану, на котором он спал.
Несмотря на то, что между Анатолем и m lle Bourienne ничего не было сказано, они совершенно поняли друг друга в отношении первой части романа, до появления pauvre mere, поняли, что им нужно много сказать друг другу тайно, и потому с утра они искали случая увидаться наедине. В то время как княжна прошла в обычный час к отцу, m lle Bourienne сошлась с Анатолем в зимнем саду.