Засядько, Александр Фёдорович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Александр Фёдорович Засядько<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Заместитель председателя Совета министров СССР
31 марта 1958 года — 9 ноября 1962 года
Глава правительства: Никита Сергеевич Хрущев
Председатель Государственного научно-экономического совета Совета министров СССР
22 апреля 1960 года — 9 ноября 1962 года
Глава правительства: Никита Сергеевич Хрущев,
Предшественник: Иосиф Иосифович Кузьмин
Преемник: Пётр Фадеевич Ломако
Начальник отдела угольной промышленности Государственного планового комитета Совета Министров СССР — министр СССР
24 мая 1957 года — 31 марта 1958 года
Глава правительства: Никита Сергеевич Хрущев
Министр угольной промышленности СССР
28 декабря 1948 года — 2 марта 1955 года
Глава правительства: Иосиф Виссарионович Сталин, Георгий Максимилианович Маленков
Предшественник: Должность учреждена.
Преемник: Александр Николаевич Задемидко
Министр угольной промышленности западных районов СССР
17 января 1947 года — 28 декабря 1948 года
Глава правительства: Иосиф Виссарионович Сталин
Предшественник: Дмитрий Григорьевич Оника
Преемник: Должность упразднена.
 
Рождение: 25 августа (7 сентября) 1910(1910-09-07)
посёлок Горловка Бахмутского уезда Екатеринославская губерния, Российская империя
Смерть: 5 сентября 1963(1963-09-05) (52 года)
Москва
Партия: ВКП(б) с 1931 года.
Образование: Донецкий горный институт
 
Награды:

Алекса́ндр Фёдорович Зася́дько (25 августа (7 сентября) 1910, посёлок Горловка Бахмутского уезда Екатеринославской губернии, Российская империя — 5 сентября 1963, Москва, РСФСР) — советский хозяйственный, государственный и партийный деятель.

Герой Социалистического Труда (1957). Депутат Верховного Совета СССР 2−6 созывов. Член ЦК КПСС в 1952—1956 и 1961—1963 годах.





Биография

Родился 25 августа (7 сентября) 1910 года в посёлке Горловка Бахмутского уезда Екатеринославской губернии в семье шахтёра. В 19251927 годах учился в индустриальной школе в Изюме. В 1935 году закончил Донецкий горный институт.

  • В 19241925 — ученик слесаря Луганского вагоно-паровозостроительного завода.
  • В 19271930 — слесарь на шахте № 8 в Горловке, слесарь-монтёр шахты им.ОГПУ в Новошахтинске (Азово-Черноморский край).
  • С 1935 главный механик, помощник главного инженера, главный инженер, заведующий шахтой № 10-бис.
  • С 1939 заместитель начальника Главугля, начальник комбината «Сталинуголь».
  • В 19411942 — начальник комбината «Молотовуголь».
  • В 19421943 — заместитель наркома угольной промышленности СССР — начальник комбината «Тулауголь».
  • В 19431946 — заместитель наркома угольной промышленности СССР — начальник комбината «Сталинуголь».
  • В 19461947 — заместитель министра строительства топливных предприятий СССР.
  • С 17 января 1947 министр угольной промышленности западных районов СССР.
  • С 28 декабря 1948 министр угольной промышленности СССР.
  • Со 2 марта 1955 заместитель министра угольной промышленности СССР.
  • С 8 августа 1955 по 1956 — министр угольной промышленности УССР
  • С 24 мая 1957 по 31 марта 1958 начальник отдела угольной промышленности Государственного планового комитета Совета Министров СССР — министр СССР.
  • С 31 марта 1958 Заместитель Председателя Совета Министров СССР, одновременно с 22 апреля 1960 председатель Государственного научно-экономического совета Совета Министров СССР
  • 9 ноября 1962 по состоянию здоровья вышел на пенсию.

Умер 5 сентября 1963 года в Москве.

Награды

Память

Имя Александра Засядько носит проспект в Донецке.

Шахта имени Засядько Донецка

См. также

Напишите отзыв о статье "Засядько, Александр Фёдорович"

Примечания

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=13003 Засядько, Александр Фёдорович]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Засядько, Александр Фёдорович

– Ты, Дронушка, слушай! – сказал он. – Ты мне пустого не говори. Его сиятельство князь Андрей Николаич сами мне приказали, чтобы весь народ отправить и с неприятелем не оставаться, и царский на то приказ есть. А кто останется, тот царю изменник. Слышишь?
– Слушаю, – отвечал Дрон, не поднимая глаз.
Алпатыч не удовлетворился этим ответом.
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.
– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.