Захаров, Михаил Николаевич

Михаил Николаевич Захаров
Дата рождения	5 ноября 1912(1912-11-05)
Место рождения	Санкт-Петербург, Российская империя
Дата смерти	19 февраля 1978(1978-02-19) (65 лет)
Место смерти	Ленинград, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	Военно-Морской Флот
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Михаи́л Никола́евич Заха́ров (5 ноября 1912, Санкт-Петербург — 19 февраля 1978, Ленинград) — советский военачальник, адмирал, начальник политического управления Тихоокеанского флота (1957—1971), депутат Верховного Совета СССР 6-го и 7-го созывов, депутат Верховного совета РСФСР 8-го созыва.

Биография

По национальности — русский, в ВМФ с 1930 года. С октября по декабрь 1930 — командир роты молодых краснофлотцев 1-й артиллерийской бригады береговой обороны. С декабря 1930 по май 1931 и с августа по ноябрь 1931 прошёл обучение в Машинной школе учебного отряда Морских сил Балтийского моря. В мае — августе 1931 года служил учеником мотористом спасательного судна «Коммуна». С ноября 1931 по январь 1932 — командир отделения 1-го дивизиона артиллерийской бригады береговой обороны Морских сил Балтийского моря. С 1932 года — член ВКП(б). Служил командиром отделения 3-го отдельного артдивизиона (январь—ноябрь 1932), исполнял должность политрука роты молодых краснофлотцев 1-го учебного батальона Морских сил Дальнего Востока (ноябрь 1932—август 1933). С августа 1933 по сентябрь 1937 года служил политруком батареи 5-го отдельного железнодорожного артдивизиона укреплённого района. В 1937 году окончил шестимесячные курсы политруков.

Военком сторожевого корабля «Вьюга» (сентябрь 1937 — июнь 1938), военком эсминца «Войков» (июнь 1938—июнь 1939), начальник политотдела Совгаванского укреплённого района (июнь 1939—апрель 1940). С апреля 1940 по октябрь 1942 года — военком Николаевской-на-Амуре военно-морской базы ТОФ, затем до января 1943 года находился в распоряжении военного совета ТОФ, передан в распоряжение военного совета ПриВО, в марте-апреле 1943 года — в распоряжение военного совета Северного флота.

В апреле—июне 1943 года М. Н. Захаров служил пропагандистом политотдела бригады ПЛ СФ, позднее до октября — старшим инструктором организационно-инструкторского отдела. С октября 1943 по сентябрь 1944 года занимал должность инспектора политуправления флота, после чего занимал до мая 1947 года должность заместителя командира по политчасти линкора «Архангельск». В 1947—1948 годах окончил высшие военно-политические курсы ВМС. В 1948—1950 годах — начальник отдела кадров политического управления Черноморского флота, с мая 1950 по май 1953 года — начальник политотдела ЧФ и одновременно заместитель по политчасти командующего эскадрой. 3 ноября 1951 года М. Н. Захарову присвоено звание контр-адмирала. В период с мая 1953 по ноябрь 1955 года окончил военно-морской факультет Высшей военной академии им. К. Е. Ворошилова.

Член военного совета Восточно-Балтийского флота (январь — октябрь 1956) и ТОФ (октябрь 1945 — сентябрь 1971), начальник политотдела ТОФ (сентябрь 1957—сентябрь 1971 года). 7 мая 1960 года получил звание вице-адмирала. 25 октября 1967 года получил очередное звание адмирала. В январе-марте 1969 года прошёл двухмесячные академические курсы при Военно-политической академии им. В. И. Ленина. После убытия с последней должности — начальник политотдела Военно-морской академии. В августе 1976 года убыл в распоряжение Главнокомандующего ВМФ. С февраля 1977 года находился в отставке по болезни.

Похоронен на Серафимовском кладбище.

Память

Во Владивостоке установлена мемориальная доска на улице, названной в честь адмирала М. Н. Захарова.

Награды

• Орден Ленина (1955)
• 2 Ордена Красного Знамени
• Орден Отечественной войны I степени
• Орден Отечественной войны II степени
• Орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» III степени
• 3 Ордена Красной Звезды (???, 1947, 1963)
• именное оружие (1972)

Литература

• Лурье В. М. Адмиралы и генералы Военно-морского флота СССР (1946—1960). — М.: Кучково поле, 2007. — 672 с. — 3000 экз. — ISBN 978-5-9950-0009-9.

Некрологи

• «Ленинградская правда» от 21.2.1978
• «Красная звезда» от 22.2.1978
• «Советский моряк» от 24.2.1978.

Отрывок, характеризующий Захаров, Михаил Николаевич

– Чего он мог желать и искать такого, чего бы он не нашел в моей дружбе?.. – сказал Наполеон, с недоумением пожимая плечами. – Нет, он нашел лучшим окружить себя моими врагами, и кем же? – продолжал он. – Он призвал к себе Штейнов, Армфельдов, Винцингероде, Бенигсенов, Штейн – прогнанный из своего отечества изменник, Армфельд – развратник и интриган, Винцингероде – беглый подданный Франции, Бенигсен несколько более военный, чем другие, но все таки неспособный, который ничего не умел сделать в 1807 году и который бы должен возбуждать в императоре Александре ужасные воспоминания… Положим, ежели бы они были способны, можно бы их употреблять, – продолжал Наполеон, едва успевая словом поспевать за беспрестанно возникающими соображениями, показывающими ему его правоту или силу (что в его понятии было одно и то же), – но и того нет: они не годятся ни для войны, ни для мира. Барклай, говорят, дельнее их всех; но я этого не скажу, судя по его первым движениям. А они что делают? Что делают все эти придворные! Пфуль предлагает, Армфельд спорит, Бенигсен рассматривает, а Барклай, призванный действовать, не знает, на что решиться, и время проходит. Один Багратион – военный человек. Он глуп, но у него есть опытность, глазомер и решительность… И что за роль играет ваш молодой государь в этой безобразной толпе. Они его компрометируют и на него сваливают ответственность всего совершающегося. Un souverain ne doit etre a l'armee que quand il est general, [Государь должен находиться при армии только тогда, когда он полководец,] – сказал он, очевидно, посылая эти слова прямо как вызов в лицо государя. Наполеон знал, как желал император Александр быть полководцем.
– Уже неделя, как началась кампания, и вы не сумели защитить Вильну. Вы разрезаны надвое и прогнаны из польских провинций. Ваша армия ропщет…
– Напротив, ваше величество, – сказал Балашев, едва успевавший запоминать то, что говорилось ему, и с трудом следивший за этим фейерверком слов, – войска горят желанием…
– Я все знаю, – перебил его Наполеон, – я все знаю, и знаю число ваших батальонов так же верно, как и моих. У вас нет двухсот тысяч войска, а у меня втрое столько. Даю вам честное слово, – сказал Наполеон, забывая, что это его честное слово никак не могло иметь значения, – даю вам ma parole d'honneur que j'ai cinq cent trente mille hommes de ce cote de la Vistule. [честное слово, что у меня пятьсот тридцать тысяч человек по сю сторону Вислы.] Турки вам не помощь: они никуда не годятся и доказали это, замирившись с вами. Шведы – их предопределение быть управляемыми сумасшедшими королями. Их король был безумный; они переменили его и взяли другого – Бернадота, который тотчас сошел с ума, потому что сумасшедший только, будучи шведом, может заключать союзы с Россией. – Наполеон злобно усмехнулся и опять поднес к носу табакерку.
На каждую из фраз Наполеона Балашев хотел и имел что возразить; беспрестанно он делал движение человека, желавшего сказать что то, но Наполеон перебивал его. Например, о безумии шведов Балашев хотел сказать, что Швеция есть остров, когда Россия за нее; но Наполеон сердито вскрикнул, чтобы заглушить его голос. Наполеон находился в том состоянии раздражения, в котором нужно говорить, говорить и говорить, только для того, чтобы самому себе доказать свою справедливость. Балашеву становилось тяжело: он, как посол, боялся уронить достоинство свое и чувствовал необходимость возражать; но, как человек, он сжимался нравственно перед забытьем беспричинного гнева, в котором, очевидно, находился Наполеон. Он знал, что все слова, сказанные теперь Наполеоном, не имеют значения, что он сам, когда опомнится, устыдится их. Балашев стоял, опустив глаза, глядя на движущиеся толстые ноги Наполеона, и старался избегать его взгляда.
– Да что мне эти ваши союзники? – говорил Наполеон. – У меня союзники – это поляки: их восемьдесят тысяч, они дерутся, как львы. И их будет двести тысяч.
И, вероятно, еще более возмутившись тем, что, сказав это, он сказал очевидную неправду и что Балашев в той же покорной своей судьбе позе молча стоял перед ним, он круто повернулся назад, подошел к самому лицу Балашева и, делая энергические и быстрые жесты своими белыми руками, закричал почти:
– Знайте, что ежели вы поколеблете Пруссию против меня, знайте, что я сотру ее с карты Европы, – сказал он с бледным, искаженным злобой лицом, энергическим жестом одной маленькой руки ударяя по другой. – Да, я заброшу вас за Двину, за Днепр и восстановлю против вас ту преграду, которую Европа была преступна и слепа, что позволила разрушить. Да, вот что с вами будет, вот что вы выиграли, удалившись от меня, – сказал он и молча прошел несколько раз по комнате, вздрагивая своими толстыми плечами. Он положил в жилетный карман табакерку, опять вынул ее, несколько раз приставлял ее к носу и остановился против Балашева. Он помолчал, поглядел насмешливо прямо в глаза Балашеву и сказал тихим голосом: – Et cependant quel beau regne aurait pu avoir votre maitre! [A между тем какое прекрасное царствование мог бы иметь ваш государь!]
Балашев, чувствуя необходимость возражать, сказал, что со стороны России дела не представляются в таком мрачном виде. Наполеон молчал, продолжая насмешливо глядеть на него и, очевидно, его не слушая. Балашев сказал, что в России ожидают от войны всего хорошего. Наполеон снисходительно кивнул головой, как бы говоря: «Знаю, так говорить ваша обязанность, но вы сами в это не верите, вы убеждены мною».