Захарчук, Андрей Николаевич
| Андрей Николаевич Захарчук | ||
 | ||
| Дата рождения | ||
|---|---|---|
| Место рождения |
город Ачинск, Красноярский край, РСФСР, СССР | |
| Дата смерти | ||
| Место смерти | ||
| Принадлежность | ||
| Род войск | ||
| Годы службы | ||
| Звание | ||
| Сражения/войны | ||
| Награды и премии |
| |
Андрей Николаевич Захарчук (1974—1995) — мичман морской пехоты, участник первой чеченской войны, Герой Российской Федерации (1995).
Содержание
Биография
Андрей Захарчук родился 22 июля 1974 года в городе Ачинске Красноярского края. Окончил среднюю школу в селе Большой Улуй Большеулуйского района. В ноябре 1992 года он был призван на службу в Военно-морской флот, служил фельдшером полка морской пехоты 55-й дивизии морской пехоты Тихоокеанского флота. В 1994 году он окончил школу техников при 51-м учебном отряде подводного плавания Тихоокеанского флота во Владивостоке. С апреля 1995 года принимал участие в первой чеченской войне, в звании мичмана командовал инженерно-сапёрным взводом[1].
Подвиг
26 мая 1995 года полк, в котором служил Захарчук, вёл наступление в районе Шали-Агишты. Морские пехотинцы прорывались через укреплённую вражескую оборону в горных районах с многочисленными минными полями, вкопанной в землю бронетехникой и железнобетонными сооружениями. Захарчук двигался впереди наступающих подразделений, снимания мины, несмотря на массированный огонь противника. Когда несколько бойцов взвода Захарчука получили ранения, он вынес их с поля боя, но и сам был тяжело ранен. 28 мая 1995 года он скончался от полученных ранений в госпитале. Похоронен в селе Большой Улуй[1].
Награды
Указом Президента Российской Федерации от 1 декабря 1995 года за «мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания» мичман Андрей Захарчук посмертно был удостоен высокого звания Героя Российской Федерации.
Память
- В честь Андрея Захарчука названа библиотека в Большом Улуе и одна из улиц во Владивостоке.
- В Ачинске была установлена мемориальная доска а также названа улица в честь Андрея Захарчука[2].
Напишите отзыв о статье "Захарчук, Андрей Николаевич"
Примечания
- ↑ 1 2
[www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=10600 Захарчук, Андрей Николаевич]. Сайт «Герои Страны».
- ↑ [adm-achinsk.ru/o-gorode/40-novosti/815-v-achinske-sostoyalos-torzhestvennoe-otkrytie-pamyatnoj-memorialnoj-doski-geroyu-rossijskoj-federatsii-andreyu-zakharchuku.html В Ачинске состоялось торжественное открытие памятной мемориальной доски Герою Российской Федерации Андрею Захарчуку]
Литература
- Страницы истории Тихоокеанского флота России. — Владивосток, 2003.
Отрывок, характеризующий Захарчук, Андрей Николаевич
В последних числах августа Ростовы получили второе письмо от Николая. Он писал из Воронежской губернии, куда он был послан за лошадьми. Письмо это не успокоило графиню. Зная одного сына вне опасности, она еще сильнее стала тревожиться за Петю.Несмотря на то, что уже с 20 го числа августа почти все знакомые Ростовых повыехали из Москвы, несмотря на то, что все уговаривали графиню уезжать как можно скорее, она ничего не хотела слышать об отъезде до тех пор, пока не вернется ее сокровище, обожаемый Петя. 28 августа приехал Петя. Болезненно страстная нежность, с которою мать встретила его, не понравилась шестнадцатилетнему офицеру. Несмотря на то, что мать скрыла от него свое намеренье не выпускать его теперь из под своего крылышка, Петя понял ее замыслы и, инстинктивно боясь того, чтобы с матерью не разнежничаться, не обабиться (так он думал сам с собой), он холодно обошелся с ней, избегал ее и во время своего пребывания в Москве исключительно держался общества Наташи, к которой он всегда имел особенную, почти влюбленную братскую нежность.
По обычной беспечности графа, 28 августа ничто еще не было готово для отъезда, и ожидаемые из рязанской и московской деревень подводы для подъема из дома всего имущества пришли только 30 го.
С 28 по 31 августа вся Москва была в хлопотах и движении. Каждый день в Дорогомиловскую заставу ввозили и развозили по Москве тысячи раненых в Бородинском сражении, и тысячи подвод, с жителями и имуществом, выезжали в другие заставы. Несмотря на афишки Растопчина, или независимо от них, или вследствие их, самые противоречащие и странные новости передавались по городу. Кто говорил о том, что не велено никому выезжать; кто, напротив, рассказывал, что подняли все иконы из церквей и что всех высылают насильно; кто говорил, что было еще сраженье после Бородинского, в котором разбиты французы; кто говорил, напротив, что все русское войско уничтожено; кто говорил о московском ополчении, которое пойдет с духовенством впереди на Три Горы; кто потихоньку рассказывал, что Августину не ведено выезжать, что пойманы изменники, что мужики бунтуют и грабят тех, кто выезжает, и т. п., и т. п. Но это только говорили, а в сущности, и те, которые ехали, и те, которые оставались (несмотря на то, что еще не было совета в Филях, на котором решено было оставить Москву), – все чувствовали, хотя и не выказывали этого, что Москва непременно сдана будет и что надо как можно скорее убираться самим и спасать свое имущество. Чувствовалось, что все вдруг должно разорваться и измениться, но до 1 го числа ничто еще не изменялось. Как преступник, которого ведут на казнь, знает, что вот вот он должен погибнуть, но все еще приглядывается вокруг себя и поправляет дурно надетую шапку, так и Москва невольно продолжала свою обычную жизнь, хотя знала, что близко то время погибели, когда разорвутся все те условные отношения жизни, которым привыкли покоряться.
