Захват Алжира (1529)

Захват Алжира в 1529 году — захват города Алжир Хайр-ад-Дином Барбароссой.

Предыстория

Чтобы воспрепятствовать постоянным нападениям алжирцев на испанские корабли, в 1514 году испанцы выстроили в заливе на прибрежном острове Пеньон-де-Алжир крепость, из которой полностью контролировали алжирскую гавань и угрожали движению судов. В 1516 году Алжир был захвачен известным пиратом Аруджем, который начал создавать собственное государство на побережье Северо-Западной Африки, однако погиб от рук испанцев год спустя в ходе боёв за Тлемсен.

Хайр-ад-Дин направил послов в Стамбул, чтобы официально подарить провинцию Алжир османскому султану Селиму I и далее править как его наместник. С помощью турецких янычар Хайр-ад-Дин возвратил себе почти всё, что было завоёвано испанцами, однако крепость Пеньон-де-Алжир осталась под испанским контролем. Однако в 1520 году Селим I умер, и город Алжир был отобран у лишившегося турецкой поддержки Хайр-ад-Дина одним из местных кабильских вождей. Хайр-ад-Дин был вынужден вернуться на родину в Джиджель.

Боевые действия

В 1529 году султан Сулейман I, объявив войну императору Фердинанду I, решил возобновить поддержку Хайр-ад-Дина, и направил тому деньги, артиллерию и 2 тысячи янычар. С помощью денег Хайр-ад-Дин склонил на свою сторону сторонников шейха Алжира и получил власть над городом, после чего осадил испанскую крепость. После 22 дней непрерывного артиллерийского обстрела, не получая никакой помощи с родины испанский гарнизон, в котором к тому времени осталось всего 25 человек, капитулировал.

Итоги и последствия

Используя рабов-христиан, Хайр-ад-Дин снёс испанскую крепость, а камни использовал для возведения стены вокруг города. Алжир превратился в опорную базу для мусульманских пиратов в Центральном и Западном Средиземноморье.

См. также

• Алжирские экспедиции

Источники

• Джон Норвич «Срединное море. История Средиземноморья», — Москва, АСТ, 2010. ISBN 978-5-17-052189-0

Отрывок, характеризующий Захват Алжира (1529)

– II n'y a rien qui restaure, comme une tasse de cet excellent the russe apres une nuit blanche, [Ничто так не восстановляет после бессонной ночи, как чашка этого превосходного русского чаю.] – говорил Лоррен с выражением сдержанной оживленности, отхлебывая из тонкой, без ручки, китайской чашки, стоя в маленькой круглой гостиной перед столом, на котором стоял чайный прибор и холодный ужин. Около стола собрались, чтобы подкрепить свои силы, все бывшие в эту ночь в доме графа Безухого. Пьер хорошо помнил эту маленькую круглую гостиную, с зеркалами и маленькими столиками. Во время балов в доме графа, Пьер, не умевший танцовать, любил сидеть в этой маленькой зеркальной и наблюдать, как дамы в бальных туалетах, брильянтах и жемчугах на голых плечах, проходя через эту комнату, оглядывали себя в ярко освещенные зеркала, несколько раз повторявшие их отражения. Теперь та же комната была едва освещена двумя свечами, и среди ночи на одном маленьком столике беспорядочно стояли чайный прибор и блюда, и разнообразные, непраздничные люди, шопотом переговариваясь, сидели в ней, каждым движением, каждым словом показывая, что никто не забывает и того, что делается теперь и имеет еще совершиться в спальне. Пьер не стал есть, хотя ему и очень хотелось. Он оглянулся вопросительно на свою руководительницу и увидел, что она на цыпочках выходила опять в приемную, где остался князь Василий с старшею княжной. Пьер полагал, что и это было так нужно, и, помедлив немного, пошел за ней. Анна Михайловна стояла подле княжны, и обе они в одно время говорили взволнованным шопотом:
– Позвольте мне, княгиня, знать, что нужно и что ненужно, – говорила княжна, видимо, находясь в том же взволнованном состоянии, в каком она была в то время, как захлопывала дверь своей комнаты.
– Но, милая княжна, – кротко и убедительно говорила Анна Михайловна, заступая дорогу от спальни и не пуская княжну, – не будет ли это слишком тяжело для бедного дядюшки в такие минуты, когда ему нужен отдых? В такие минуты разговор о мирском, когда его душа уже приготовлена…
Князь Василий сидел на кресле, в своей фамильярной позе, высоко заложив ногу на ногу. Щеки его сильно перепрыгивали и, опустившись, казались толще внизу; но он имел вид человека, мало занятого разговором двух дам.