Захват Ормуза (1622)
| Захват Ормуза | |||
| Основной конфликт: Португало-персидская война | |||
 Город и крепость Ормуз, XVII век. | |||
| Дата |
1622 | ||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
Захват крепости союзниками | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Захва́т Орму́за в 1622 году — соединенные англо-персидские силы уничтожили португальский гарнизон на острове Ормуз, таким образом открывая торговлю между Персией и Англией.[1] Португальцы удерживали крепость со времени аннексии Ормуза в 1507 году (тогда её строительство инициировал Афонсу д'Албукерки). Владение Ормузом давало португальцам полный контроль над торговлей между Индией и Европой через Персидский залив.[2] «Захват Ормуза англо-персидскими войсками полностью изменил баланс сил».[3]
Английские силы, предоставленные Английской Ост-Индской компанией[1], состояли из 5 кораблей и 4 пинасов.[4] Персы недавно начали войну с Португалией и персидская армия осаждала португальский форт в Кешме, но они нуждались в английской помощи для захвата Ормуза[4] Аббас I желал получить английскую поддержку против Португалии,[5] и командир Имам-Кули хан, сын Аллахверди хана, вел переговоры с англичанами для получения их помощи, обещая развитие шелковой торговли в их пользу.[6] Договор был подписан, обеспечивая разделение доходов и таможенных сборов в Ормузе, репатриацию захваченных в соответствии с их верой и уплата персами половины стоимости содержания флота.[7]
Английский флот сначала отправился к Кешму, в 15 милях, для бомбардировки португальских позиций.[7] Португальцы быстро сдались; английские потери были малы, но в них числился известный исследователь Уильям Баффин.[7]
Затем англо-персидский флот отправился к Ормузу; персы высадились для завладения городом.[2] Англичане бомбили крепость и потопили португальский флот, после чего Ормуз был, наконец, захвачен[2] 22 апреля 1622.[5] При этом погиб другой исследователь — Роберт Байлот. Португальцы вынуждены были отступить в Маскат.[2]
Так как Англия и Португалия не находились в состоянии войны, герцог Букингем пригрозил судами Компании, но отозвал своё заявление после получения суммы в 10 000 фунтов.[1] Яков I получил такую же сумму после высказанной жалобы: «Разве я не уберег вас от исков испанцев, и вы мне никак за это не отплатили».[1]
Захват Ормуза дал Компании возможность развивать торговлю с Персией, которая намеревалась менять английские ткани и другие артефакты на шёлк.[1] Английский авантюрист Роберт Ширли также имел выгоду от развития этой торговли.[1]
См. также
Заметки
- ↑ 1 2 3 4 5 6 [books.google.com/books?id=Dyn3oh06ue8C&pg=PA64 Chaudhuri, p.64]
- ↑ 1 2 3 4 Sykes, p.279
- ↑ [books.google.com/books?id=dbVNvsZWH5EC&pg=PA549 A History of Christianity in India by Stephen Neill p.549]
- ↑ 1 2 Sykes, p.277
- ↑ 1 2 [books.google.com/books?id=IFNQAAAAMAAJ&pg=PA7 Biography Charles Knight, p.7]
- ↑ Sykes, p.277-278
- ↑ 1 2 3 Sykes, p.278
Напишите отзыв о статье "Захват Ормуза (1622)"
Ссылки
- K. N. Chaudhuri The English East India Company: the study of an early joint-stock company 1600—1640 Taylor & Francis, 1999 ISBN 0-415-19076-2
- Percy Molesworth Sykes A History of Persia READ BOOKS, 2006 ISBN 1-4067-2692-3
Отрывок, характеризующий Захват Ормуза (1622)
– Мой друг, право лучше не будить, он заснул, – умоляющим голосом сказала княжна.Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.
Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
