Захват Оттоманского банка в Стамбуле (1896)

Захват Османского банка в Стамбуле — акция организации Дашнакцутюн 26 августа 1896 года. Чтобы привлечь внимание мирового сообщества к армянскому вопросу после массовых убийств армян и погромов Абдул-Хамидом II, 28 вооружённых людей под предводительством Армена Гаро и Бабкена Сюни захватили банк, в котором было много служащих из Британской империи и Франции. Захват длился примерно 14 часов.

Хронология событий

Нападение произошло 26 августа 1896 года около 13:00, Гаро явился к банку за 10 минут до начала акции. Его главной задачей было воспрепятствовать бегству банковских служащих и посетителей (необходимых нападавшим в качестве заложников). Группа угрожала взорвать банк, если Турцию не заставят провести реформы в Армении. После гибели Бабкена Сюни возглавил группу Гаро.

Утром 27 августа дашнаки покинули Оттоманский банк под гарантии русского посла Максимова (данные от имени всех держав). Они были доставлены французским пароходом в Марсель.

Последствия

В Стамбуле после этого события были убиты 6000 армян.

Отрывок, характеризующий Захват Оттоманского банка в Стамбуле (1896)

– Их сиятельство с ними в том же доме стоят.
«Стало быть, он жив», – подумала княжна и тихо спросила: что он?
– Люди сказывали, все в том же положении.
Что значило «все в том же положении», княжна не стала спрашивать и мельком только, незаметно взглянув на семилетнего Николушку, сидевшего перед нею и радовавшегося на город, опустила голову и не поднимала ее до тех пор, пока тяжелая карета, гремя, трясясь и колыхаясь, не остановилась где то. Загремели откидываемые подножки.
Отворились дверцы. Слева была вода – река большая, справа было крыльцо; на крыльце были люди, прислуга и какая то румяная, с большой черной косой, девушка, которая неприятно притворно улыбалась, как показалось княжне Марье (это была Соня). Княжна взбежала по лестнице, притворно улыбавшаяся девушка сказала: – Сюда, сюда! – и княжна очутилась в передней перед старой женщиной с восточным типом лица, которая с растроганным выражением быстро шла ей навстречу. Это была графиня. Она обняла княжну Марью и стала целовать ее.
– Mon enfant! – проговорила она, – je vous aime et vous connais depuis longtemps. [Дитя мое! я вас люблю и знаю давно.]
Несмотря на все свое волнение, княжна Марья поняла, что это была графиня и что надо было ей сказать что нибудь. Она, сама не зная как, проговорила какие то учтивые французские слова, в том же тоне, в котором были те, которые ей говорили, и спросила: что он?
– Доктор говорит, что нет опасности, – сказала графиня, но в то время, как она говорила это, она со вздохом подняла глаза кверху, и в этом жесте было выражение, противоречащее ее словам.