Угоны самолётов на «Досонс Филд»

Захват самолётов и заложников «Досонс Филд»
Самолёты на «Досонс Филд» во время пресс-конференции НФОП
Место атаки
Дата	сентябрь 1970
Способ атаки	угон самолётов
Оружие	Огнестрельное оружие и ручные гранаты
Раненые	1
Террористы	НФОП
Организаторы	НФОП
Число заложников	более 300

Захват и удержание самолётов на «Досонс Филд» (англ. Dawson’s Field) — террористический акт проведённый 6 — 8 сентября 1970 года террористической организацией «Народный фронт освобождения Палестины» (НФОП). В ходе серии угонов были захвачены и впоследствии сожжены 4 самолёта международных компаний. Попытка захвата пятого самолёта компании «Эль-Аль» не удалась. Пострадавших в ходе захватов не было, за исключением стюарда, раненного при обезвреживании террористов на борту «Эль-Аль».

6 сентября

«Боинг-707» компании «Эль-Аль», рейс 219

Следовал из Тель-Авива в Нью-Йорк через Амстердам. После вылета из Амстердама с 10 членами экипажа и 138 пассажирами на борту, Лейла Халед и Патрисио Аргуэльо из НФОП, изображавшие до того семейную пару, попытались с оружием проникнуть в кабину пилотов. Аргуэльо был застрелен охранником, успев бросить ручную гранату в проход самолёта, которая, к счастью, не взорвалась. Его сообщницу обезвредили пассажиры так, что она не успела взорвать гранаты, спрятанные на груди. По плану террористов должно было быть четверо, но 2 из них с сенегальскими паспортами, чьи номера отличались на единицу, по согласованию с капитаном Ури Бар-Левом не были допущены к полёту в Амстердаме. Самолёт совершил вынужденную посадку в лондонском аэропорту Хитроу. Халед после споров между израильскими и британскими спецслужбами, отправили в тюрьму в Лондоне, а раненного стюарда Шломо Видера доставили в госпиталь. После того, как самолёт привели в порядок, он продолжил полет в Нью-Йорк.

Национальный состав рейса 219

Гражданство	Пассажиры	Экипаж	Всего
Израиль Израиль	118	10	128
Нидерланды Нидерланды	10	0	10
США США	10	0	10
Всего	138	10	148

«Боинг-707» компании «TWA», рейс 741

Следовал из Тель-Авива в Нью-Йорк через Афины и Франкфурт-на-Майне. После вылета из Франкфурта-на-Майне с 144 пассажирами и 11 членами экипажа, был захвачен террористами и в соответствии с их распоряжениями посажен в 19:45 на законсервированном со времён Второй мировой войны военном аэродроме «Досонс Филд» в Иордании. После захвата самолётов НФОП переименовал «Досонс Филд» в «Революционное лётное поле».

Национальный состав рейса 741

Гражданство	Пассажиры	Экипаж	Всего
Германия Германия	16	2	18
Греция	2	0	2
Израиль Израиль	55	0	55
Италия Италия	1	0	1
Нидерланды Нидерланды	1	0	1
Великобритания Великобритания	18	0	18
США США	51	9	60
Всего	144	11	155

«Douglas DC-8» компании «Swissair» (англ.), рейс 100

Следовал из Цюриха в Нью-Йорк. После вылета из Цюриха с 143 пассажирами и 12 членами экипажа, был захвачен террористами и в соответствии с их распоряжениями также был посажен на «Досонс Филд».

Национальный состав рейса 100

Гражданство	Пассажиры	Экипаж	Всего
Франция Франция	3	0	3
Германия Германия	25	0	25
Израиль Израиль	20	0	20
Швейцария Швейцария	57	10	67
США США	26	0	26
Всего	141	10	151

«Боинг-747» компании «Pan American World Airways», рейс 93

Следовал из Брюсселя через Амстердам в Нью-Йорк. Самолёт с 136 пассажирами и 17 членами экипажа был захвачен в Амстердаме двумя террористами, не попавшими на рейс «Эль-Аль». «Боинг-747» оказался слишком большим, чтобы сесть на лётной полосе «Досонс Филд». Поэтому его перегнали сначала в Бейрут, а затем в Каир, где пассажиры и команда были освобождены, а самолёт был взорван.

Национальный состав рейса 93

Гражданство	Пассажиры	Экипаж	Всего
Бельгия Бельгия	25	0	25
Франция Франция	25	0	25
Германия Германия	10	0	10
Нидерланды Нидерланды	35	3	38
Великобритания Великобритания	2	0	2
США США	20	14	34
Всего	117	17	134

8 — 9 сентября

«Vickers VC10» компании BOAC (англ.), рейс 775

Следовал из Бомбея через Бахрейн и Бейрут в Лондон. Самолёт с 105 пассажирами и 14 членами экипажа был захвачен сторонником НФОП после вылета из Бахрейна и насильно посажен в «Досонс Филд».

Национальный состав рейса 775

Гражданство	Пассажиры	Экипаж	Всего
Албания Албания	5	0	5
Дания Дания	15	0	15
Франция Франция	25	0	25
Германия Германия	5	0	5
Великобритания Великобритания	25	9	34
США США	21	0	21
Всего	105	9	114

Требования террористов, переговоры, «Чёрный сентябрь», освобождение заложников

Хотя большинство из 310 заложников были переведены в Амман и освобождены 11 сентября, НФОП отделило от них лётный состав и еврейских пассажиров, сохраняя до 56 заложников в заключении. 12 сентября, до истечения объявленного ими предельного срока, НФОП взорвал пустые самолёты, опасаясь ответного удара.

Террористы требовали освободить Лейлу Халед и своих соратников из тюрем Германии, Швейцарии и Израиля, угрожая новыми терактами. Переговоры длились шесть дней, и в итоге Великобритания согласилась выдать палестинскую террористку. Сразу же были отпущены несколько заложников, в основном женщины и дети. К 30 сентября заложников обменяли на Лейлу Халед и шестерых палестинских заключённых. Швейцарцев и немцев выкупили за деньги.

Освобождению заложников также помогло начатое 16 сентября королём Хуссейном изгнание отрядов ООП из Иордании — событие, позже названное Чёрным сентябрем, в ходе которого погибли тысячи палестинцев, оставшиеся бежали в Ливан и Сирию.

Документальный фильм

В 2006 году Илан Зив написал сценарий и снял часовой фильм «Hijacked», первоначально вышедший в эфир 26 февраля 2006 года в программе «Американский опыт» на PBS. В фильм включены архивные материалы о событиях и интервью террористов, заложников, представителей СМИ и политиков.

Литература

• Arey, James A. The Sky Pirates. New York: Charles Scribner’s Sons, 1972.
• Carlton, David. The West’s Road to 9/11. Resisting, Appeasing and Encouraging Terrorism since 1970. Palgrave Macmillan. April 3, 2006. ISBN 1-4039-9608-3 Cites the Western capitulation to the Dawson’s field hijackings as the rise of modern terrorism.
• Phillips, David. Skyjack: The Story of Air Piracy. London: George G. Harrap, 1973.
• Raab, David. Terror in Black September: The First Eyewitness Account of the Infamous 1970 Hijackings. New York: Palgrave Macmillan, 2007. ISBN 1-4039-8420-4.
• Snow, Peter, and David Phillips. The Arab Hijack War: The True Story of 25 Days in September, 1970. New York: Ballantine Books, 1971.

Ссылки

• Hijacked (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [news.bbc.co.uk/1/hi/in_depth/uk/2000/uk_confidential/1089694.stm BBC story on secret documents on this affair released after 30 years]
• [www.asi-mag.com/editorials/leila_khaled.htm Aviation Security interview with Leila Khaled]
• [www.terrorinblackseptember.com Terror in Black September website]
• [www.peace-online.org/images/rev-airport/rev-airport-index.html Bassam Abu Sharif’s website with pictures of hijacked planes]
• [www.time.com/time/covers/0,16641,19700921,00.html Time Magazine Cover, September 21, 1970 «Pirates in the Sky»]
• BBC report [www.bbc.co.uk/mediaselector/check/media/video/otdvideo/70/09/12/6425_12-09-70?size=4x3&bgc=6699CC&nbram=1&nbram=1&bbram=1&news=1 from Amman, September 1970]
• Кронкайт, Уолтер's recollections, audio program at [www.npr.org/templates/story/story.php?storyId=1426387 NPR]
• В статье использованы материалы соотв. статьи в англо-вики.

Отрывок, характеризующий Угоны самолётов на «Досонс Филд»

– Но я с собою ничего не имею, – сказал Пьер, полагавший, что от него требуют выдачи всего, что он имеет.
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…
Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.


Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]
Пьер понемногу стал приходить в себя и оглядывать комнату, где он был, и находившихся в ней людей. Вокруг длинного стола, покрытого черным, сидело человек двенадцать, всё в тех же одеяниях, как и те, которых он прежде видел. Некоторых Пьер знал по петербургскому обществу. На председательском месте сидел незнакомый молодой человек, в особом кресте на шее. По правую руку сидел итальянец аббат, которого Пьер видел два года тому назад у Анны Павловны. Еще был тут один весьма важный сановник и один швейцарец гувернер, живший прежде у Курагиных. Все торжественно молчали, слушая слова председателя, державшего в руке молоток. В стене была вделана горящая звезда; с одной стороны стола был небольшой ковер с различными изображениями, с другой было что то в роде алтаря с Евангелием и черепом. Кругом стола было 7 больших, в роде церковных, подсвечников. Двое из братьев подвели Пьера к алтарю, поставили ему ноги в прямоугольное положение и приказали ему лечь, говоря, что он повергается к вратам храма.
– Он прежде должен получить лопату, – сказал шопотом один из братьев.
– А! полноте пожалуйста, – сказал другой.
Пьер, растерянными, близорукими глазами, не повинуясь, оглянулся вокруг себя, и вдруг на него нашло сомнение. «Где я? Что я делаю? Не смеются ли надо мной? Не будет ли мне стыдно вспоминать это?» Но сомнение это продолжалось только одно мгновение. Пьер оглянулся на серьезные лица окружавших его людей, вспомнил всё, что он уже прошел, и понял, что нельзя остановиться на половине дороги. Он ужаснулся своему сомнению и, стараясь вызвать в себе прежнее чувство умиления, повергся к вратам храма. И действительно чувство умиления, еще сильнейшего, чем прежде, нашло на него. Когда он пролежал несколько времени, ему велели встать и надели на него такой же белый кожаный фартук, какие были на других, дали ему в руки лопату и три пары перчаток, и тогда великий мастер обратился к нему. Он сказал ему, чтобы он старался ничем не запятнать белизну этого фартука, представляющего крепость и непорочность; потом о невыясненной лопате сказал, чтобы он трудился ею очищать свое сердце от пороков и снисходительно заглаживать ею сердце ближнего. Потом про первые перчатки мужские сказал, что значения их он не может знать, но должен хранить их, про другие перчатки мужские сказал, что он должен надевать их в собраниях и наконец про третьи женские перчатки сказал: «Любезный брат, и сии женские перчатки вам определены суть. Отдайте их той женщине, которую вы будете почитать больше всех. Сим даром уверите в непорочности сердца вашего ту, которую изберете вы себе в достойную каменьщицу». И помолчав несколько времени, прибавил: – «Но соблюди, любезный брат, да не украшают перчатки сии рук нечистых». В то время как великий мастер произносил эти последние слова, Пьеру показалось, что председатель смутился. Пьер смутился еще больше, покраснел до слез, как краснеют дети, беспокойно стал оглядываться и произошло неловкое молчание.
Молчание это было прервано одним из братьев, который, подведя Пьера к ковру, начал из тетради читать ему объяснение всех изображенных на нем фигур: солнца, луны, молотка. отвеса, лопаты, дикого и кубического камня, столба, трех окон и т. д. Потом Пьеру назначили его место, показали ему знаки ложи, сказали входное слово и наконец позволили сесть. Великий мастер начал читать устав. Устав был очень длинен, и Пьер от радости, волнения и стыда не был в состоянии понимать того, что читали. Он вслушался только в последние слова устава, которые запомнились ему.
«В наших храмах мы не знаем других степеней, – читал „великий мастер, – кроме тех, которые находятся между добродетелью и пороком. Берегись делать какое нибудь различие, могущее нарушить равенство. Лети на помощь к брату, кто бы он ни был, настави заблуждающегося, подними упадающего и не питай никогда злобы или вражды на брата. Будь ласков и приветлив. Возбуждай во всех сердцах огнь добродетели. Дели счастье с ближним твоим, и да не возмутит никогда зависть чистого сего наслаждения. Прощай врагу твоему, не мсти ему, разве только деланием ему добра. Исполнив таким образом высший закон, ты обрящешь следы древнего, утраченного тобой величества“.
Кончил он и привстав обнял Пьера и поцеловал его. Пьер, с слезами радости на глазах, смотрел вокруг себя, не зная, что отвечать на поздравления и возобновления знакомств, с которыми окружили его. Он не признавал никаких знакомств; во всех людях этих он видел только братьев, с которыми сгорал нетерпением приняться за дело.
Великий мастер стукнул молотком, все сели по местам, и один прочел поучение о необходимости смирения.
Великий мастер предложил исполнить последнюю обязанность, и важный сановник, который носил звание собирателя милостыни, стал обходить братьев. Пьеру хотелось записать в лист милостыни все деньги, которые у него были, но он боялся этим выказать гордость, и записал столько же, сколько записывали другие.
Заседание было кончено, и по возвращении домой, Пьеру казалось, что он приехал из какого то дальнего путешествия, где он провел десятки лет, совершенно изменился и отстал от прежнего порядка и привычек жизни.


На другой день после приема в ложу, Пьер сидел дома, читая книгу и стараясь вникнуть в значение квадрата, изображавшего одной своей стороною Бога, другою нравственное, третьею физическое и четвертою смешанное. Изредка он отрывался от книги и квадрата и в воображении своем составлял себе новый план жизни. Вчера в ложе ему сказали, что до сведения государя дошел слух о дуэли, и что Пьеру благоразумнее бы было удалиться из Петербурга. Пьер предполагал ехать в свои южные имения и заняться там своими крестьянами. Он радостно обдумывал эту новую жизнь, когда неожиданно в комнату вошел князь Василий.