Зачатьевский монастырь

Монастырь
Зачатьевский ставропигиальный женский монастырь
Страна	Россия
Город	Москва
Координаты	55°44′23″ с. ш. 37°35′58″ в. д.55.73972° с. ш. 37.59944° в. д. / 55.73972; 37.59944
Конфессия	Православие
Епархия	Московская
Тип	Женский ставропигиальный
Основатель	Алексий (Бяконт) (1360-е), Фёдор Иоаннович (1584)
Первое упоминание	1360
Дата основания	1584
Дата упразднения	1927
Настоятель	игумения Иулиания (Каледа Мария Глебовна)
Статус	Действующий монастырь
Состояние	Возобновлён в 1995

Зача́тьевский монасты́рь в Москве — православный женский монастырь Русской православной церкви в районе Хамовники, между улицей Остоженка и рекой Москвой.

Основан в 1360-е годы. Был закрыт в 1918 году и возобновлён в 1995 году в статусе ставропигиального.

Надвратная церковь Спаса Нерукотворного, единственная из сохранившихся в советское время, — архитектурный памятник конца XVII — начала XVIII века.

История

Первый монастырь на этом месте основал в 1360-е годы митрополит Алексий (Бяконт). Он именовался и Зачатьевским, по имени церкви Зачатия св. Анны, и Алексеевским — по престолу этой церкви. Первыми монахинями, по преданию, стали родные сёстры митрополита, принявшие в монашестве имена Иулиании и Евпраксии. Алексеевский монастырь был уничтожен пожаром в 1547 и возобновлён ближе к центру города, на месте, где сейчас стоит Храм Христа Спасителя (см. Алексеевский монастырь); в XIX веке он переместился на Верхнюю Красносельскую улицу (см. Ново-Алексеевский монастырь).

На пожарище осталась небольшая община, в 1584 вновь ставшая монастырём при поддержке Фёдора Иоанновича. Между 1584 и началом Смуты здесь были выстроены каменный собор Зачатия св. Анны и Богородице-Рождественская церковь, пережившие разрушения 1612 года.

Парадные ворота с надвратной церковью Спаса Нерукотворного были выстроены в 1696 на средства стольника А. Л. Римского-Корсакова. Его род издавна владел землями по соседству, и Спасская церковь стала их «домовым» храмом; вплоть до закрытия в 1924 она была не монастырской, а приходской. Входное крыльцо на галерею первоначально находилось внутри монастырских стен; внешняя двухмаршевая лестница, дошедшая до наших дней, выстроена в 1724 специально для Римских-Корсаковых.

В 1766 была выстроена церковь над могилами Иулиании и Евпраксии, во имя иконы Божией Матери «Неопалимая Купина» (разобрана в 1887 в связи с включением объёма церкви в придел Аннинского собора).

В 1804 древний собор зачатия св. Анны был сломан, и на его месте в 1805—1807 выстроен новый неоготический собор Рождества Богородицы с приделом Зачатия святой Анны, освящённый лишь в 1813 году. Авторство собора, обычно приписываемое Родиону Казакову, документально не установлено. В 1812 году при нашествии Наполеона монахини оставались в монастыре, служба не прекращалась.

В 1844—1850 внутри стен была выстроена богадельня с церковью Сошествия св. Духа под византийским куполом по проекту М. Д. Быковского. В 1912 году по заказу монастыря архитектором Л. В. Стеженским на Никитском бульваре был построен доходный дом. С 1904 по 1907 гг. рядом с монастырём жил Фёдор Шаляпин, дом которого в полуразрушенном виде сохраняется в 3-м Зачатьевском переулке.

В 1922 монастырь был разграблен, но продолжал действовать; 16 марта 1925 здесь отслужил последнюю службу патриарх Тихон, умерший девятью днями позже. В 1927 монастырь был закрыт; здесь, в числе прочих учреждений, помещалась тюрьма и детская колония. Собор Рождества Богородицы и другие внутренние постройки, кроме богадельни, были снесены в 1934 году, а на их месте выстроено школьное здание; храм Сошествия Святого Духа был изуродован до неузнаваемости. Надвратная церковь, объявленная архитектурным памятником, была отреставрирована в 1960-е годы.

Современность

После возобновления обители в 1991 году и возвращения монастырского статуса в 1995 году внутри монастыря был восстановлен купол храма Сошествия Святого Духа (2001—2005). Фундаменты старого собора Зачатия св. Анны расчищены от позднейших построек и обследованы по заказу мэрии Москвы. Группой археологов Института археологии РАН пуд руководством Леонида Беляева были обнаружены кладки древних храмов, «улица» с подвалами деревянных келий, фрагменты каменной трапезной XVI века, свыше тысячи захоронений XIV—XVI веков. Среди ценных находок этой экспедиции — чёрный керамический рукомойник в форме барашка (конец XV— начало XVI века), старые монеты с арабской вязью, первые найденные в Москве фрагменты одноцветного китайского фарфора (селадона).

Московская Патриархия отказалась от постройки собора Рождества Богородицы в готических формах 1805—1807 годов. Проект, впервые выдвинутый архитектором Ильёй Уткиным, предполагает консервацию фундаментов старого собора и старого кладбища и возведения над ними плиты — саркофага. На этой плите предполагается поставить пятиглавый собор в традиционном «узорочье» по образцам XVII века. Новый собор по проекту Уткина был бы выше, чем казаковский. 30 ноября 2006 года Ю. М. Лужков в целом одобрил аналогичный проект «Моспроекта-2», выполненный в псевдорусском стиле А. Н. Оболенским, но потребовал уменьшить его высоту.

31 марта 2008 года было сообщено о подписании распоряжения мэра Москвы о разрешении восстановления собора Рождества Богородицы к 2010 году. Финансирование взял на себя предприниматель Д. Е. Рыболовлев. 25 ноября 2010 восстановленный собор освятил патриарх Кирилл, наградив благотворителя Орденом Серафима Саровского I степени.

25 ноября 2010 года, в праздник иконы Божией Матери «Милостивая» и день празднования 650-летия основания Зачатьевского ставропигиального женского монастыря города Москвы, патриарх Кирилл совершил великое освящение воссозданного собора Рождества Пресвятой Богородицы Зачатьевской обители и Божественную литургию в новоосвященном храме. Среди уникальных особенностей собора: центральное пятикуполье, вызывающее аллюзии с Архангельским собором (1508 год) Московского Кремля и Смоленским собором (1525 год) Новодевичьего монастыря, пол из камня, специально привезенного из Святой Земли, музей и костница в подклете, звонница в псковско-новгородском стиле с действующими курантами, золоченая фигурка архангела под главным паникадилом, отсылающая к древнерусской мистерии — «пещному действу». В настоящий момент монастырь насчитывает пять храмов, включая пещерный храм Успения.

Архитектура

Надвратная церковь Спаса Нерукотворного

Здание 1696 года постройки является самым древним из сохранившихся на территории монастыря строением. В подклете — фамильная усыпальница Римских-Корсаковых и часовня святителя Алексия Московского.

Внешняя реставрация проводилась в 1960 годах, тогда же на куполе восстановлена керамическая поливная черепица. Церковь оформляет святые (северные) врата и выполнена в стилистике нарышкинского барокко (красно-белая гамма, разорванные наличники).

Храм окружает открытое гульбище, на котором установлена переносная звонница, использующая била.

Церковь Сошествия Святого Духа

В 1846 году сестра (белица) Варвара Михайловна Головина (ур. Львова) обратилась к митрополиту Московскому Филарету (Дроздову) с просьбой «дозволить соорудить собственным иждивением церковь внутри монастыря и при ней жилой корпус для размещения бедных и немощных стариц из сестер монастыря», изъявив готовность обеспечить «содержание церкви и призреваемых вкладов». Проект был заказан М. Д. Быковскому.

В 1849 году начались строительные работы. Здание состояло из двухъярусного однопрестольного одноглавого храма, соединявшимся переходом — трапезной с двухэтажной богадельней. Храм был выполнен из полнотелого кирпича, нижний этаж богадельни, где располагались кельи стариц и «службы» был каменным, а верх, где располагались ризница и покои госпожи Головиной — деревянный. В 1850 году храм был освящен Филаретом.

Собор Рождества Пресвятой Богородицы

Собор, построенный в 2008—2012 годах на месте разрушенных храмов XVI—XIX веков, находится в центре монастырской территории. Состоит из надземной части, представляющей собой несколько одноэтажных храмов, и подземного уровня.

В надземной части расположены пятиглавый главный храм с крестово-купольной системой сводов, включающий главный алтарь и два боковых придела; малый храм, построенный на месте разрушенной церкви XVIII века; трапезная с двумя приделами. В подземном уровне, в подклете, законсервированы фрагменты стен снесённых монастырских храмов, а также около полутора сотен белокаменных надгробий XIV—XVI веков над захоронениями Болотниковых, Воронцовых, Головкиных, Кощеевых, Усольцевых и других семейств.

Пятикуполье собора составило органичный ансамбль с надвратной церковью Спаса Нерукотворного. Майолика нового собора отсылает к эстетике васнецовского особняка Цветкова и малютинского дома Перцовой, находящихся неподалеку. Главный вход выполнен в традиции «красных крылец», украшен шатриком, венецианским фонарём и резьбой по камню. Крылатые львы в устоях подсвечников цитируют образы Псалтири и Храма Соломона, а также соотносятся с аналогичными фигурками в основании «тощих свечей» (1649 г.) из кремлёвской церкви Ризположения. Среди икон Собора выделяются исторические иконы, находившиеся в Зачатьевском монастыре до революции (образ Милостивой Божией Матери — главная святыня обители, образ святых Иоакима и Анны).

Общая площадь храма — 3,8 тыс. м²; высота собора до верха креста составляет 48 м.

• Cathedral - Zachatyevsky convent (2013) by shakko 02.jpg

  Со стороны крыльца

• Cathedral - Zachatyevsky convent (2013) by shakko 03.jpg

  Купола

• Cathedral - Zachatyevsky convent (2013) by shakko 08.jpg

  Крыльцо

• Cathedral - Zachatyevsky convent (2013) by shakko 05.jpg

Палаты Киреевского

В 2014 году Зачатьевский монастырь приступил к реставрации фасадов палат Киреевского на Остоженке (вне монастырских стен), в результате памятник архитектуры XVII века был незаконно снесён, на месте полностью разрушенного трёхэтажного строения началось новое строительство. Архитектором проекта выступает Александр Рыжов, ранее уничтоживший под видом реконструкции Шталмейстерский дом в Малом Знаменском переулке.

Окрестная топонимика города

Монастырь находится в пешеходной доступности от станций метро «Кропоткинская» и «Парк культуры». По его имени называются прилегающие переулки — 1-й, 2-й и 3-й Зачатьевские. Вход во время служб — через врата церкви Спаса Нерукотворного (угол 2-го и 3-го Зачатьевских переулков).

Литература

• Зачатейские монастыри // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Первый на Москве: Зачатьевский женский монастырь (К 650-летию основания Зачатьевского женского монастыря) / Фотосъёмка В. Ходакова, Г. Фёдорова. — Изд. 2-е, перераб. и доп. — М.: Изд-во Зачатьевского женского монастыря, 2010. — 96 с. — 5 000 экз. — ISBN не указан. (обл.)

Ссылки

• Зачатьевский монастырь и его церкви на [www.temples.ru/card.php?ID=2437 temples.ru]
• Зачатьевский монастырь на [sobory.ru/article/index.html?object=02269 sobory.ru]
• Московские храмы во имя зачатия св. Анны [www.pravoslavie.ru/jurnal/culture/svmos-zachat-anna.htm pravoslavie.ru]
• Официальный сайт Зачатьевского монастыря [zachatevmon.ru zachatevmon.ru]

Отрывок, характеризующий Зачатьевский монастырь

Берг тоже улыбнулся.
– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.
Вера, решив в своем уме, что Пьера надо занимать разговором о французском посольстве, тотчас же начала этот разговор. Берг, решив, что надобен и мужской разговор, перебил речь жены, затрогивая вопрос о войне с Австриею и невольно с общего разговора соскочил на личные соображения о тех предложениях, которые ему были деланы для участия в австрийском походе, и о тех причинах, почему он не принял их. Несмотря на то, что разговор был очень нескладный, и что Вера сердилась за вмешательство мужского элемента, оба супруга с удовольствием чувствовали, что, несмотря на то, что был только один гость, вечер был начат очень хорошо, и что вечер был, как две капли воды похож на всякий другой вечер с разговорами, чаем и зажженными свечами.
Вскоре приехал Борис, старый товарищ Берга. Он с некоторым оттенком превосходства и покровительства обращался с Бергом и Верой. За Борисом приехала дама с полковником, потом сам генерал, потом Ростовы, и вечер уже совершенно, несомненно стал похож на все вечера. Берг с Верой не могли удерживать радостной улыбки при виде этого движения по гостиной, при звуке этого бессвязного говора, шуршанья платьев и поклонов. Всё было, как и у всех, особенно похож был генерал, похваливший квартиру, потрепавший по плечу Берга, и с отеческим самоуправством распорядившийся постановкой бостонного стола. Генерал подсел к графу Илье Андреичу, как к самому знатному из гостей после себя. Старички с старичками, молодые с молодыми, хозяйка у чайного стола, на котором были точно такие же печенья в серебряной корзинке, какие были у Паниных на вечере, всё было совершенно так же, как у других.


Пьер, как один из почетнейших гостей, должен был сесть в бостон с Ильей Андреичем, генералом и полковником. Пьеру за бостонным столом пришлось сидеть против Наташи и странная перемена, происшедшая в ней со дня бала, поразила его. Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и равнодушного ко всему вида.
«Что с ней?» подумал Пьер, взглянув на нее. Она сидела подле сестры у чайного стола и неохотно, не глядя на него, отвечала что то подсевшему к ней Борису. Отходив целую масть и забрав к удовольствию своего партнера пять взяток, Пьер, слышавший говор приветствий и звук чьих то шагов, вошедших в комнату во время сбора взяток, опять взглянул на нее.
«Что с ней сделалось?» еще удивленнее сказал он сам себе.
Князь Андрей с бережливо нежным выражением стоял перед нею и говорил ей что то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого то внутреннего, прежде потушенного огня, опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной опять сделалась такою же, какою она была на бале.
Князь Андрей подошел к Пьеру и Пьер заметил новое, молодое выражение и в лице своего друга.
Пьер несколько раз пересаживался во время игры, то спиной, то лицом к Наташе, и во всё продолжение 6 ти роберов делал наблюдения над ней и своим другом.
«Что то очень важное происходит между ними», думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.
После 6 ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом, Вера о чем то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера, заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.
Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало) казался смущен.
– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?
– Я слишком мало знаю вашу сестру, – отвечал князь Андрей с насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, – чтобы решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина, тем она бывает постояннее, – прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.
– Да это правда, князь; в наше время, – продолжала Вера (упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем), в наше время девушка имеет столько свободы, что le plaisir d'etre courtisee [удовольствие иметь поклонников] часто заглушает в ней истинное чувство. Et Nathalie, il faut l'avouer, y est tres sensible. [И Наталья, надо признаться, на это очень чувствительна.] Возвращение к Натали опять заставило неприятно поморщиться князя Андрея; он хотел встать, но Вера продолжала с еще более утонченной улыбкой.
– Я думаю, никто так не был courtisee [предметом ухаживанья], как она, – говорила Вера; – но никогда, до самого последнего времени никто серьезно ей не нравился. Вот вы знаете, граф, – обратилась она к Пьеру, – даже наш милый cousin Борис, который был, entre nous [между нами], очень и очень dans le pays du tendre… [в стране нежностей…]
Князь Андрей нахмурившись молчал.
– Вы ведь дружны с Борисом? – сказала ему Вера.
– Да, я его знаю…
– Он верно вам говорил про свою детскую любовь к Наташе?
– А была детская любовь? – вдруг неожиданно покраснев, спросил князь Андрей.
– Да. Vous savez entre cousin et cousine cette intimite mene quelquefois a l'amour: le cousinage est un dangereux voisinage, N'est ce pas? [Знаете, между двоюродным братом и сестрой эта близость приводит иногда к любви. Такое родство – опасное соседство. Не правда ли?]
– О, без сомнения, – сказал князь Андрей, и вдруг, неестественно оживившись, он стал шутить с Пьером о том, как он должен быть осторожным в своем обращении с своими 50 ти летними московскими кузинами, и в середине шутливого разговора встал и, взяв под руку Пьера, отвел его в сторону.
– Ну что? – сказал Пьер, с удивлением смотревший на странное оживление своего друга и заметивший взгляд, который он вставая бросил на Наташу.
– Мне надо, мне надо поговорить с тобой, – сказал князь Андрей. – Ты знаешь наши женские перчатки (он говорил о тех масонских перчатках, которые давались вновь избранному брату для вручения любимой женщине). – Я… Но нет, я после поговорю с тобой… – И с странным блеском в глазах и беспокойством в движениях князь Андрей подошел к Наташе и сел подле нее. Пьер видел, как князь Андрей что то спросил у нее, и она вспыхнув отвечала ему.
Но в это время Берг подошел к Пьеру, настоятельно упрашивая его принять участие в споре между генералом и полковником об испанских делах.
Берг был доволен и счастлив. Улыбка радости не сходила с его лица. Вечер был очень хорош и совершенно такой, как и другие вечера, которые он видел. Всё было похоже. И дамские, тонкие разговоры, и карты, и за картами генерал, возвышающий голос, и самовар, и печенье; но одного еще недоставало, того, что он всегда видел на вечерах, которым он желал подражать.
Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем нибудь важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему то Берг привлек Пьера.


На другой день князь Андрей поехал к Ростовым обедать, так как его звал граф Илья Андреич, и провел у них целый день.
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.
Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.

В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
– А, это вы, – сказал Пьер с рассеянным и недовольным видом. – А я вот работаю, – сказал он, указывая на тетрадь с тем видом спасения от невзгод жизни, с которым смотрят несчастливые люди на свою работу.
Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…