Защищённые носители информации

Защищённый носитель информации — устройство безопасного хранения информации с помощью одного из методов шифрования и возможностью экстренного уничтожения данных.

Введение

В определенных случаях пользователям компьютера необходимо защитить результаты своей работы от несанкционированного доступа. Традиционный метод защиты – шифрование информации. Суть этого метода в следующем: пользователь по завершении своей работы либо шифрует файл (файлы) с использованием одной из многочисленных систем шифрования (GnuPG, TrueCrypt, PGP и т. д.), либо создает архив, защищённый паролем. Оба этих метода при соблюдении некоторых требований (использование пароля достаточной длины) позволяют достаточно надежно защитить данные. Однако работы с данными на основе указанных принципов достаточно неудобна: пользователю необходимо обеспечить надежное уничтожение незашифрованной копии конфиденциальных данных, для продолжения работы с защищёнными данными необходимо создать их незашифрованную копию.

Альтернативой указанному методу может служить использование в работе полностью зашифрованных носителей информации. Зашифрованный носитель на уровне операционной системы представляет собой обычный логический диск. Существует два основных подхода к созданию зашифрованных носителей: программно-аппаратный и программный.

Возможности использования носителей информации

Защищённые носители информации позволяют организовать двухфакторную аутентификацию пользователя, когда для входа в систему необходимо предоставить пароль или pin-код от носителя и само устройство. Выделяют следующие возможности использования носителей информации:

• Аутентификация пользователя в операционной системе, службах каталога и сетях (операционные системы Microsoft, Linux, Unix, Novell).
• Защита компьютеров от несанкционированной загрузки.
• Строгая аутентификация пользователей, разграничение доступа, защита передаваемых по сети данных в Web-ресурсах (Интернет-магазины, электронная коммерция).
• Электронная почта – формирование ЭЦП и шифрование данных, контроль доступа, защита паролей.
• Системы шифрования с открытым ключом (PKI), удостоверяющие центры – хранение сертификатов X.509, надежное и безопасное хранение ключевой информации, значительное снижение риска компрометации закрытого ключа.
• Организация защищённых каналов передачи данных (технология VPN, протоколы IPSec и SSL) – аутентификация пользователей, генерация ключей, обмен ключами.
• Системы документооборота – создание юридически значимого защищённого документооборота с использованием ЭЦП и шифрования (передача налоговой отчётности, договоров и прочей коммерческой информации по сети Интернет).
• Бизнес-приложения, базы данных, ERP системы – аутентификация пользователей, хранение конфигурационной информации, ЭЦП и шифрование передаваемых и хранящихся данных.
• Системы «Клиент-Банк», электронные платежи – обеспечение юридической значимости совершенных транзакций, строгая взаимная аутентификация и авторизация клиентов.
• Криптография − обеспечение удобного использования и безопасного хранения ключевой информации в сертифицированных средствах криптографической защиты информации(криптопровайдеры и криптобиблиотеки).
• Терминальный доступ и тонкие клиенты – аутентификация пользователей, хранение параметров и настроек сеанса работы.
• Шифрование дисков – разграничение и контроль доступа к защищённым данным, аутентификация пользователей, хранение ключей шифрования.
• Шифрование данных на дисках – аутентификация пользователей, генерация ключей шифрования, хранение ключевой информации.
• Поддержка унаследованных приложений и замены парольной защиты на более надежную двухфакторную аутентификацию.

Аппаратные средства шифрования

Аппаратные средства шифрования реализуются либо в виде специализированных накопителей (IronKey, носители eToken NG-Flah, носители ruToken Flash), либо специализированных контроллеров доступа к жестким дискам (устройства криптографической защиты данных КРИПТОН, разработка Фирмы «АНКАД» ).

Защищённые накопители представляют собой обычные флеш-накопители, шифрование данных для которых выполняется непосредственно при записи информации на накопитель с использованием специализированного контроллера. Для доступа к информации пользователь должен указать персональный пароль.

Контроллеры типа КРИПТОН представляют собой плату расширения стандарта PCI и обеспечивающую прозрачное шифрование записываемых на защищённый носитель данных. Существует также программная эмуляция аппаратного шифрования КРИПТОН – Crypton Emulator.

Программные методы шифрования

Программные методы шифрования заключаются в создании средствами определенного программного обеспечения защищённых носителей информации. Существует несколько методов создания защищённых носителей информации программными методами: создание защищённого файлового контейнера, шифрование раздела жесткого диска, шифрование системного раздела жесткого диска.

При создании защищённого носителя информации с использованием файлового контейнера специализированной программой создается на диске файл указанного размера. Для начала работы с защищённым носителем пользователь осуществляет его монтирование в операционной системе. Монтирование выполняется средствами программы, с использованием которой создавался носитель. При монтировании пользователь указывает пароль (возможны также методы идентификации пользователя с использованием ключевых файлов, smart-карт и т. д.). После монтирования в операционной системе появляется новый логический диск, с которым пользователь имеет возможность работать как с обычными (не зашифрованными) носителями. После завершения сеанса работы с защищённым носителем осуществляется его размонтирование. Шифрование информации на защищённом носителе осуществляется непосредственно в момент записи информации на него на уровне драйвера операционной системы. Получить доступ к защищённому содержимому носителя практически невозможно.

При шифровании целых разделов жесткого диска порядок действий в целом аналогичен. На первом этапе создается обычный, нешифрованный раздел диска. Затем используя одно из средств шифрования выполняется шифрование раздела. После шифрования доступ к разделу может быть получен только после его монтирования. Не смонтированный зашифрованный раздел выглядит как неразмеченная область жесткого диска.

В последних версиях систем шифрования появилась возможность шифрования системного раздела жесткого диска. Данный процесс аналогичен шифрования раздела жесткого диска за тем исключением, что монтирование раздела осуществляется при загрузке компьютера до загрузки операционной системы.

Некоторые системы шифрования предоставляют возможность создания в рамках зашифрованных носителей информации (любого из перечисленных выше типов: файловый контейнер, шифрованный раздел, шифрованный системный раздел) скрытых разделов. Для создания скрытого раздела пользователь создает защищённый носитель по обычным правилам. Затем в рамках созданного носителя создается ещё один, скрытый раздел. Для получения доступа к скрытому разделу пользователю необходимо указать пароль, отличный от пароля для получения доступа к открытому разделу. Таким образом, указывая различные пароли, пользователь получает возможность работы либо с одним (открытым), либо с другим (скрытым) разделом защищённого носителя. При шифровании системного раздела имеется возможность создания скрытой операционной системы (указывая пароль к открытому разделу, загружается одна копия операционной системы, указывая пароль к скрытому разделу – другая). При этом разработчики заявляют о том, что обнаружить факт наличия скрытого раздела в рамках открытого контейнера не представляется возможным. Создание скрытых контейнеров поддерживается достаточно большим количеством программ: TrueCrypt, PGP, BestCrypt, DiskCryptor и т. д.

См. также

• Информационная безопасность
• Аппаратные средства защиты информационных систем
• Шифрование

Ссылки

• [www.pgpru.com/novosti/2012/pervajaocenkavozmozhnostiprakticheskogovzlomaaes15trillionausimeneegodavychislenijj Первая оценка возможности практического взлома AES: 1.5 триллиона US$ и менее года вычислений]
• [www.pgpru.com/ openPGP в России]

Отрывок, характеризующий Защищённые носители информации

– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.

Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»

Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.



Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.

После Бородинского сражения, занятия неприятелем Москвы и сожжения ее, важнейшим эпизодом войны 1812 года историки признают движение русской армии с Рязанской на Калужскую дорогу и к Тарутинскому лагерю – так называемый фланговый марш за Красной Пахрой. Историки приписывают славу этого гениального подвига различным лицам и спорят о том, кому, собственно, она принадлежит. Даже иностранные, даже французские историки признают гениальность русских полководцев, говоря об этом фланговом марше. Но почему военные писатели, а за ними и все, полагают, что этот фланговый марш есть весьма глубокомысленное изобретение какого нибудь одного лица, спасшее Россию и погубившее Наполеона, – весьма трудно понять. Во первых, трудно понять, в чем состоит глубокомыслие и гениальность этого движения; ибо для того, чтобы догадаться, что самое лучшее положение армии (когда ее не атакуют) находиться там, где больше продовольствия, – не нужно большого умственного напряжения. И каждый, даже глупый тринадцатилетний мальчик, без труда мог догадаться, что в 1812 году самое выгодное положение армии, после отступления от Москвы, было на Калужской дороге. Итак, нельзя понять, во первых, какими умозаключениями доходят историки до того, чтобы видеть что то глубокомысленное в этом маневре. Во вторых, еще труднее понять, в чем именно историки видят спасительность этого маневра для русских и пагубность его для французов; ибо фланговый марш этот, при других, предшествующих, сопутствовавших и последовавших обстоятельствах, мог быть пагубным для русского и спасительным для французского войска. Если с того времени, как совершилось это движение, положение русского войска стало улучшаться, то из этого никак не следует, чтобы это движение было тому причиною.