Заяц-беляк

Заяц-беляк
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Животные Подцарство:  Эуметазои Без ранга:  Двусторонне-симметричные Без ранга:  Вторичноротые Тип:  Хордовые Подтип:  Позвоночные Инфратип:  Челюстноротые Надкласс:  Четвероногие Класс:  Млекопитающие Подкласс:  Звери Инфракласс:  Плацентарные Надотряд:  Euarchontoglires Грандотряд:  Грызунообразные Отряд:  Зайцеобразные Семейство:  Зайцевые Род:  Зайцы Вид:  Заяц-беляк
Международное научное название
Lepus timidus (Linnaeus, 1758)
Ареал
Охранный статус
Вызывающие наименьшие опасения IUCN 3.1 Least Concern: [www.iucnredlist.org/search ???]
Систематика на Викивидах Изображения на Викискладе

За́яц-беля́к или беляк (лат. Lepus timidus) — млекопитающее рода зайцев отряда зайцеобразных. Обычное животное севера Евразии.

Внешний вид

Крупный заяц: длина тела взрослых животных от 44 до 65 см, изредка достигая 74 см; масса тела 1,6—4,5 кг. Средние размеры уменьшаются с северо-запада на юго-восток. Самые крупные беляки обитают в тундре Западной Сибири (до 5,5 кг), самые мелкие в Якутии и на Дальнем Востоке (3 кг). Уши длинные (7,5—10 см), но заметно короче, чем у русака. Хвост обычно сплошь белый; относительно короткий и округлый, длиной 5—10,8 см. Лапы сравнительно широкие; ступни, включая подушечки пальцев, покрыты густой щёткой волос. Нагрузка на 1 см² площади подошв у беляка всего 8,5—12 г, что позволяет ему легко передвигаться даже по рыхлому снегу. (Для сравнения у лисицы она равна 40—43 г, у волка — 90—103 г, а у гончей собаки — 90—110 г).

В окраске наблюдается чётко выраженный сезонный диморфизм: зимой беляк чисто-белый, за исключением чёрных кончиков ушей; окраска летнего меха в различных частях ареала — от рыжевато-серой до аспидно-серой с бурой струйчатостью. Голова обычно окрашена несколько темнее спины; бока светлее. Брюхо белое. Только в областях, где нет устойчивого снегового покрова, зайцы на зиму не белеют. Самки беляков в среднем крупнее самцов, по окраске не отличаются. В кариотипе беляка 48 хромосом.

Линька

Линяет беляк 2 раза в год — весной и осенью. Линька жёстко связана с внешними условиями: её начало запускает изменение продолжительности светового дня, а температура воздуха определяет скорость протекания. Каждый участок тела вылинивает при определённой среднесуточной температуре. Весенняя линька на большей части ареала начинается с февраля-марта и длится 75—80 дней; на севере Восточной Сибири и Дальнего Востока — в апреле—мае и протекаленных животных линька порой затягивается до декабря. Осенняя линька идёт в обратном направлении — от задней части тела к голове.

Распространение

Заяц-беляк обитает в тундровой, лесной и частично лесостепной зоне Северной Европы (Скандинавия, северная Польша, изолированные популяции в Ирландии, Шотландии, Уэльсе), России, Казахстане, северо-западной Монголии, северо-восточного Китая, Японии (о. Хоккайдо). Акклиматизирован в Южной Америке (Чили и Аргентина). Населяет некоторые арктические острова (Новосибирские, Вайгач, Колгуев). В сравнительно недалеком прошлом был распространён значительно южнее; реликтовый участок прежнего ареала сохранился в Швейцарских Альпах.

В России распространён на большей части территории, на севере до зоны тундр включительно. Южная граница ареала проходит по южным окраинам лесной зоны. В ископаемых остатках известен из верхнеплейстоценовых отложений верхнего Дона, из района среднего течения Урала, западного Забайкалья (гора Тологой).

Образ жизни

В пределах своего обширного ареала заяц-беляк распространён неравномерно, тяготея к угодьям, обеспечивающим ему питание и надёжную защиту. Наиболее равномерно он расселён летом, когда кормов много и передвигаться легко; осенью и зимой совершает сезонные кочёвки. В годы высокой численности его местообитания наиболее разнообразны. Практически повсеместно обычен в долинах крупных рек, где не только находит хорошие кормовые условия, но и спасается от паразитов, «купаясь» в приречном песке. В тундровой зоне тяготеет к кустарниковым тундрам; обычен у морского побережья. В лесной зоне почти не встречается в сплошных лесных массивах (особенно таёжных) с высокой сомкнутостью древостоя; наиболее привлекательны для него леса, разреженные лугами, речными долинами, а также с участками старых, зарастающих гарей и вырубок. Очень благоприятны для беляка центральные районы России, где хвойные участки леса обычно соседствуют с лиственными и сельхозугодьями. Избегает обширных открытых болот. В Восточной Сибири обычен как в долинах рек с зарослями ивняка, так и в лиственничниках с развитым подлеском. В лесостепи Западной Сибири и Казахстана обычен по берёзовым колкам, зарослям тростника и высокой густой травы. В горах (Альпы, Алтай, Саяны) встречается от предгорий до горной тундры и гольцов. Повсеместно встречается поблизости от населённых пунктов.

В норме беляки ведут одиночный территориальный образ жизни, занимая индивидуальные участки в 3—30 га. На большей части ареала это оседлый зверь, и его перемещения ограничиваются сезонной сменой кормовых угодий. По осени и зимой характерны сезонные переселения в леса; весной — к открытым местам, где появляется первая трава. Причинами перемещений могут послужить осадки — в дождливые годы зайцы покидают низины и перебираются на возвышенности. В горах совершают сезонные вертикальные перемещения. На севере ареала летом зайцы, спасаясь от гнуса, мигрируют в поймы рек или на другие открытые участки; зимой откочевывают в места с невысоким снежным покровом. В Якутии осенью зайцы спускаются в поймы рек, а весной поднимаются в горы, за день проходя до 10 км. Массовые миграции характерны только для тундры, особенно при высокой численности зайцев. Их причиной в основном является высокий снеговой покров, который не позволяет поедать низкорослую тундровую растительность. Например, на Таймыре зайцы с сентября идут на юг, собираясь стаями по 15—20, а то и 70—80 особей. Протяженность миграционного пути порой доходит до сотен километров. Весенние миграции менее заметны, чем осенние.

Суточный ритм

Преимущественно сумеречное и ночное животное. Наиболее активен в предутренние и предвечерние часы. Обычно кормёжка (жировка) начинается с заходом солнца и заканчивается к рассвету, но летом ночного времени не хватает и зайцы кормятся по утрам. Летом в тундре зайцы, спасаясь от гнуса, переходят на дневное питание. Дневные жировки отмечаются во время гона. Обычно за день заяц проходит всего 1—2 км, хотя в некоторых районах ежедневные кочёвки к местам кормления достигают десятка километров. В оттепель, снегопад и дождливую погоду беляк часто вообще не выходит на кормёжку. В такие дни потери энергии частично восполняет копрофагией (поеданием экскрементов).

День заяц проводит на площадке, которую чаще всего устраивает, просто приминая траву в укромных местах. Выбор места для лежки зависит от сезона и погодных условий. Так, в оттепель или дождливую погоду беляк нередко ложится на открытых местах в траве, подчас прямо в пашенной борозде. Порой, если зайца не беспокоят, лёжка используется им неоднократно, но чаще места лёжек каждый день бывают новыми. Зимой в сильные морозы заяц роет в снегу норы 0,5—1,5 м длиной, в которых может проводить целый день и покидать лишь при опасности. Роя нору, беляк уплотняет снег, а не выбрасывает его наружу. В тундре зайцы зимой роют очень глубокие норы длиной до 8 м, которые используют в качестве постоянных убежищ. В отличие от лесных собратьев тундровые беляки нор при опасности не покидают, а затаиваются внутри. Летом они также порой пользуются земляными норами, занимая пустующие норы песцов или сурков.

С места лёжки к месту кормёжки зайцы бегают по одному и тому же маршруту, особенно зимой. При этом они натаптывают тропы, которыми обычно пользуются несколько зверьков. Зимой по хорошо натоптанной тропе может идти даже человек без лыж. Идя на лёжку, заяц обычно передвигается длинными прыжками и путает следы, делая т. н. «вздвойки» (возвращения по своему следу) и «сметки» (большие прыжки в сторону от следа). У беляка лучше всего развит слух; зрение и обоняние слабые, и к неподвижно стоящему человеку, даже на открытом месте, заяц иногда подбегает очень близко. Единственное его средство защиты от преследователей — это умение быстро бегать.

Питание

Беляк — растительноядное животное с чётко выраженной сезонностью питания. Весной и летом он кормится зелёными частями растений; в различных частях ареала отдавая предпочтение клеверу, одуванчику, мышиному горошку, тысячелистнику, золотарнику, подмареннику, осокам, злакам. Охотно кормится овсом и клевером на полях. На северо-западе ареала в большом количестве поедает побеги и плоды черники. Местами поедает хвощи и грибы, в частности, олений трюфель, который выкапывает из земли.

Осенью, по мере высыхания травы, зайцы начинают есть мелкие веточки кустарников. По мере установления снежного покрова питание грубыми кормами приобретает всё большее значение. Зимой беляк кормится побегами и корой различных деревьев и кустарников. Практически повсеместно в его рацион входят различные ивы и осина. Берёзы и лиственницы объедаются им не так охотно, но из-за доступности служат важным источником пищи, особенно в северных и восточных районах. На юге беляк нередко питается побегами широколиственных пород — дуба, клёна, лещины. Местами в питании велика роль рябины, черёмухи, ольхи, можжевельника, шиповника. При возможности и зимой раскапывает и поедает травянистые растения и ягоды; кормится сеном в стогах. В горах Дальнего Востока выкапывает из-под снега шишки кедрового стланика.

Весной зайцы скапливаются на лужайках с молодой травой стайками по 10—30 голов и с жадностью поедают её. В это время они подчас так увлекаются кормлением, что теряют свою обычную осторожность. Как и все растительноядные животные, беляк испытывает дефицит минеральных солей. Поэтому он периодически поедает почву и заглатывает мелкие камешки. Охотно посещает солонцы, грызёт кости павших животных и сброшенные лосями рога.

Размножение

Беляк весьма плодовитое животное. В Арктике, на севере Якутии и на Чукотке самки успевают произвести всего 1 выводок в год (летом), но на большей части ареала размножаются 2—3 раза в году. Гон проходит более или менее дружно; в это время самки издают характерный крик (куверканье), чтобы привлечь самцов. Между самцами нередки драки. Первый гон проходит в конце февраля — начале марта на юге ареала; в конце марта — на севере Европейской части России, севере Западной Сибири, на юге Якутии и на Сахалине; в апреле — начале мая на севере Якутии, на Чукотке и в арктических районах Сибири. В нём обычно участвует 80—90 % самок. Зайчата рождаются через 47—55 дней, в середине апреля — середине мая. В лесах в это время местами ещё лежит снег, поэтому зайчат первого помёта называют настовиками. Вскоре после родов зайчиха спаривается вторично. Второй гон проходит в мае — начале июня, и в нём участвуют практически все самки. Зайчата второго помёта рождаются в конце июня — июле. В июле — начале августа в центральных и южных районах России проходит третий гон. В нём участвуют всего 40 % самок. Зайчата третьего помёта рождаются в конце августа — начале сентября, а иногда и позднее, в пору листопада, отчего их называют листопадниками. Изредка первые зайчата встречаются уже в марте, а последние — в ноябре, но ранние и запоздалые выводки, как правило, погибают.

Количество зайчат в помёте сильно зависит от местообитания, возраста и физиологического состояния самки. В целом, их бывает от 1 до 11; у таёжных и тундровых зайцев в среднем 7 зайчат в помёте, в средних и южных частях ареала — 2—5. В итоге, годовая плодовитость у южных беляков лишь немногим больше, чем у северных. Наибольшее количество зайчат всегда бывает во втором, летнем помёте. Окот обычно проходит на поверхности земли, в укромном месте. Лишь на Крайнем Севере зайчихи иногда роют неглубокие норы. Зайчата рождаются 90—130 г, покрытыми густым мехом, зрячими. Уже в первый день жизни способны самостоятельно передвигаться. Заячье молоко очень питательное и жирное (12 % белков и 15 % жира), поэтому зайчиха может кормить зайчат не чаще раза в сутки. Известны многочисленные случаи кормления зайчихами чужих зайчат. Зайчата быстро растут и на 8—10 день уже начинают подкармливаться травой. Самостоятельными становятся в возрасте 2 недель. Половой зрелости достигают в 10 месяцев.

Беляки живут в природе до 7—17 лет, хотя подавляющее большинство не доживает и до 5 лет. Самки наиболее плодовиты в возрасте 2—7 лет, но уже с 4 года жизни плодовитость начинает снижаться.

Численность и значение для человека

В целом заяц-беляк — обычный вид, легко приспосабливающийся к присутствию человека. Численность повсеместно меняется по годам, порой в несколько сотен раз. Основной причиной депрессий численности служат эпизоотии, следующие за «урожаями» зайцев. Природу эпизоотии не всегда удаётся установить. Известны случаи массовой гибели беляков от паразитических червей, из которых особенно опасны круглые черви — нематоды, поселяющиеся в лёгких. При этом эпизоотия охватывает до 100 % локальной популяции зайцев. Обычны также кишечно-глистные заболевания, вызываемые нематодами и цестодами. Местами зайцев поражают печёночные трематоды, кокцидиоз, особенно опасный для молодняка. Известны эпизоотии и бактериальной природы — туляремия, псевдотуберкулёз. В годы высокой численности зайцев возрастает количество истребляющих их хищников: рысей, лисиц, беркутов, филинов. При начавшейся эпизоотии хищники ускоряют вымирание зайцев, а после её окончания задерживают восстановление поголовья. Годы высокой и низкой численности чередуются с определённой цикличностью. На севере большие «урожаи» беляка бывают через 10-12 лет; на юге несколько чаще, но с меньшей правильностью. При этом ни высокие «урожаи», ни моры никогда не охватывают одновременно весь ареал.

Охота

Беляк — важный объект спортивной охоты и пушного промысла. Добывается в значительном количестве ради мяса и шкурок. Вредит садам, лесопосадкам. Известны случаи заражения людей туляремией от беляков в период охотничьего сезона.

Литература

• Беляк, разновидность зайца // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

• [www.sevin.ru/vertebrates/index.html?Mammals/88.html Позвоночные животные России: Заяц-беляк]
• [zoomet.ru/grom/gromov_I_1_2_2.html Млекопитающие фауны России и сопредельных территорий: Заяц-беляк]
• [sprohotnik.agava.ru/ohota02.htm Охота на зайцев]

Отрывок, характеризующий Заяц-беляк

– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.


Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
Пьер встретил старого графа. Он был смущен и расстроен. В это утро Наташа сказала ему, что она отказала Болконскому.
– Беда, беда, mon cher, – говорил он Пьеру, – беда с этими девками без матери; уж я так тужу, что приехал. Я с вами откровенен буду. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Оно, положим, я никогда этому браку очень не радовался. Положим, он хороший человек, но что ж, против воли отца счастья бы не было, и Наташа без женихов не останется. Да всё таки долго уже так продолжалось, да и как же это без отца, без матери, такой шаг! А теперь больна, и Бог знает, что! Плохо, граф, плохо с дочерьми без матери… – Пьер видел, что граф был очень расстроен, старался перевести разговор на другой предмет, но граф опять возвращался к своему горю.
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.
– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.


Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.