Медаль «За бескорыстие»
| Медаль «За бескорыстие» | |||
| |||
| |||
| Страна | |||
|---|---|---|---|
| Тип | |||
| Кому вручалась |
унтер-офицеру Ховрину | ||
| Статистика | |||
| Дата учреждения | |||
| Учредитель | |||
| Количество награждений |
награждён 1 человек | ||
| Диаметр |
28 мм | ||
| Материал | |||
| Медальер |
Карл Леберехт | ||
Медаль «За бескорыстие» — государственная награда Российской империи, которой был награждён только один человек.
Содержание
Основные сведения
Медаль «За бескорыстие» учреждена 19 июля 1824 года указом Александра I. Указ об учреждении был сообщён главным начальником военных поселений А. А. Аракчеевым управляющему Кабинетом Его Императорского Величества Д. А. Гурьеву[1][2].
Порядок награждения
Медаль впервые упоминается в справочниках Санкт-Петербургского монетного двора 30-х годов XIX века, но, тем не менее, длительное время не был известен порядок награждения и о предназначении данной медали в работах фалеристов лишь высказывались догадки. Однако впоследствии, спустя 150 лет, обстоятельства награждения стали известны[3]. Награждён данной наградой был только один человек: унтер-офицер Ховрин, учитель Нижегородского военно-сиротского отделения корпуса военных поселений. Награждённый в 1823 году самостоятельно, без участия полиции, поймал вора и вернул владельцу, майору Колтовскому, командиру 3-го батальона учебного Карабинерского полка, похищенное в Нижнем Новгороде на крупную сумму: 18 400 рублей. 14 августа медаль была отчеканена на Санкт-Петербургском монетном дворе, 22 августа 1824 года отправлена для вручения[1][3]. Необходимо отметить, что обычно за подобные заслуги награждали медалями «За усердие» или «За полезное»[3].
Описание медали
Медаль была сделана из серебра. Диаметр 28 мм. На лицевой стороне медали изображён портрет Александра I, обращённый вправо. Вдоль края медали по окружности надпись «АЛЕКСАНДРЪ I.ИМП.ВСЕРОСС.». На оборотной стороне медали горизонтальная надпись в две строки: «ЗА БЕЗКОРЫСТIЕ», под ней фигурная черта[1][2][4].
Порядок ношения
Медаль имела ушко для крепления к ленте. Носить медаль следовало на груди. Лента медали — Аннинская[1].
Изображения медали
- Medal "For unselfishness", replica, bronze, averse.jpg
Аверс, новодел, бронза
- Medal "For unselfishness", replica, bronze, reverse.jpg
Реверс, новодел, бронза
Напишите отзыв о статье "Медаль «За бескорыстие»"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 Петерс Д. И. Наградные медали Российской империи XIX—XX веков. Каталог. — М.: Археографический центр, 1996. — С. 90. — 291 с. — ISBN 5-86169-043-X., № 71
- ↑ 1 2 [medalirus.ru/dopolnitelno/medal-bezkorystie.php Медаль За безкорыстие]. Сайт «Награды императорской России 1702—1917 гг.». Проверено 24 февраля 2013. [www.webcitation.org/6FJpOBOrU Архивировано из первоисточника 23 марта 2013].
- ↑ 1 2 3 Петерс Д. И. [medalirus.ru/stati/peters-redkix-nagradnyx-medaljax.php О некоторых редких наградных медалях России XIX века]. Сайт «Награды императорской России 1702—1917 гг.». Проверено 24 февраля 2013. [www.webcitation.org/6ECTJKq9E Архивировано из первоисточника 5 февраля 2013].
- ↑ Смирнов В. П. Описанiе русскихъ медалей. № 409. — СПб., 1908. — С. 209.
Литература
- Чепурнов Н. И. Наградные медали Государства Российского. — М.: Русский мир, 2000. — С. 272. — 768 с. — ISBN 5-89577-024-X.
|
Медали Российской Империи на Викискладе? |
|---|
Отрывок, характеризующий Медаль «За бескорыстие»
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?
Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.
Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.
Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.
Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
