Медаль «За воинскую доблесть» (Италия)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «За военную доблесть»)
Перейти к: навигация, поиск
Медаль «За воинскую доблесть»
Оригинальное название

Al valore militare

Страна

Италия Италия

Тип

медаль

Кому вручается

Солдатам и офицерам

Основания награждения

За выдающиеся заслуги, проявленные на поле боя

Статус

вручается

Статистика
Параметры

диаметр медали 33,5 мм ширина ленты 32 мм.

Дата учреждения

26 марта 1833 года

Количество награждений

2143 (золотая медаль)

Золотая медаль «За воинскую доблесть» (итал. Medaglia d'oro al valor militare, M.O.V.M.) — медаль, учреждённая королём Виктором Амадеем III 21 мая 1793 года. Вручалась за храбрость и отвагу, проявленные на поле боя. Вышла из употребления в период господства Наполеона, была возрождена 1 апреля 1815 года Виктором Эммануилом I. И им же несколько месяцев спустя, 4 августа 1815, медаль «За воинскую доблесть» была заменена на Савойский военный орден (итал. Ordine militare di Savoia).

В 1833 году Карл Альберт восстановил Золотую медаль «За воинскую доблесть», а также добавил Серебряную и Бронзовую. На лицевой стороне медалей были изображёны: овальный щит с крестом Савойского дома обрамленный ветвями лавра и оливкового дерева, царский венец и надпись «AL VALORE MILITARE»; а на обратной стороне содержалась информация о награждённом, обрамленная двумя лавровыми ветвями. Золотой медалью «За воинскую доблесть», которая ценилась на уровне высших наград Итальянского королевства, награждались солдаты и офицеры за выдающиеся заслуги. По статуту награды, кавалеру Золотой медали даже старший в чине должен отдать честь первым.

Медаль «За воинскую доблесть» существовала и в Итальянской социальной республике (Респу́блика Сало́) с 1943 года по 1945 год. В отличие от королевской награды на аверсе медали, вместо королевского герба, был помещен римский короткий меч — гладиус, острием вверх, обрамленный венком из лавровых и дубовых ветвей.

В 1946 Италия стала парламентской республикой и после утверждения в 1948 году государственной эмблемы Итальянской Республики монархическая символика на медалях — щит и корона были заменены на большую звезду на фоне зубчатого колеса окруженную ветвями оливкового дерева и дуба.

Напишите отзыв о статье "Медаль «За воинскую доблесть» (Италия)"



Литература

  • Тарас Д. А. Боевые награды союзников Германии во II мировой войне. — Мн.: Харвест, 2004. — 208 с. — ISBN 985-13-1706-3.
  • Le Medaglie d’Oro al valor militare. [Gruppo Medaglie d’Oro al valor militare d’Italia]. Roma 1965. 804 p.  (итал.)

Ссылки

  • [www.quirinale.it/elementi/Onorificenze.aspx?pag=41&qIdOnorificenza=20&cognome=&nome=&daAnno=1800&aAnno=2010&luogoNascita=&testo=&ordinamento=OCO_ANNO_DECRETO%20DESC,OCO_MESE_DECRETO%20DESC,OCO_GIORNO_DECRETO%20DESC Список награждённых Золотой медалью «За воинскую доблесть»] (Официальный сайт Президента Республики Италия)

Отрывок, характеризующий Медаль «За воинскую доблесть» (Италия)

«Зачем принесли туда ребенка? подумал в первую секунду князь Андрей. Ребенок? Какой?… Зачем там ребенок? Или это родился ребенок?» Когда он вдруг понял всё радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети. Дверь отворилась. Доктор, с засученными рукавами рубашки, без сюртука, бледный и с трясущейся челюстью, вышел из комнаты. Князь Андрей обратился к нему, но доктор растерянно взглянул на него и, ни слова не сказав, прошел мимо. Женщина выбежала и, увидав князя Андрея, замялась на пороге. Он вошел в комнату жены. Она мертвая лежала в том же положении, в котором он видел ее пять минут тому назад, и то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном, детском личике с губкой, покрытой черными волосиками.
«Я вас всех люблю и никому дурного не делала, и что вы со мной сделали?» говорило ее прелестное, жалкое, мертвое лицо. В углу комнаты хрюкнуло и пискнуло что то маленькое, красное в белых трясущихся руках Марьи Богдановны.

Через два часа после этого князь Андрей тихими шагами вошел в кабинет к отцу. Старик всё уже знал. Он стоял у самой двери, и, как только она отворилась, старик молча старческими, жесткими руками, как тисками, обхватил шею сына и зарыдал как ребенок.

Через три дня отпевали маленькую княгиню, и, прощаясь с нею, князь Андрей взошел на ступени гроба. И в гробу было то же лицо, хотя и с закрытыми глазами. «Ах, что вы со мной сделали?» всё говорило оно, и князь Андрей почувствовал, что в душе его оторвалось что то, что он виноват в вине, которую ему не поправить и не забыть. Он не мог плакать. Старик тоже вошел и поцеловал ее восковую ручку, спокойно и высоко лежащую на другой, и ему ее лицо сказало: «Ах, что и за что вы это со мной сделали?» И старик сердито отвернулся, увидав это лицо.

Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.


Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!