За облаками — небо

Поделись знанием:
(перенаправлено с «За облаками небо»)
Перейти к: навигация, поиск
За облаками — небо
Жанр

Киноповесть, драма

Режиссёр

Юрий Егоров

В главных
ролях

Геннадий Сайфулин
Сергей Никоненко
Игорь Ясулович
Лариса Малеванная

Оператор

Евгений Давыдов

Композитор

Марк Фрадкин

Кинокомпания

Киностудия им. М. Горького

Длительность

75 мин.

Страна

СССР СССР

Год

1973

IMDb

ID 0170826

К:Фильмы 1973 года

«За облаками — небо» — советский художественный фильм 1973 года. Первый фильм авиационной кинодилогии, продолженной фильмом «Там, за горизонтом» (1975).





Сюжет

Фильм посвящён лётчикам-испытателям и конструкторам, которые в первые послевоенные годы, рискуя жизнью, осваивали новую реактивную технику. Кинокартина даёт возможность представить, какого нечеловеческого напряжения стоило поднять страну в тех условиях.

В ролях

Актёр Роль
Геннадий Сайфулин Алексей Седых Алексей Седых
Владислав Дворжецкий Сергей Руднев Сергей Руднев
Юрий Назаров Степан Жерехов Степан Жерехов
Сергей Никоненко Евгений Евгений
Лариса Малеванная Полина Полина
Михаил Глузский Константин Игнатьевич Константин Игнатьевич
Всеволод Сафонов Кравцов Кравцов
Игорь Ясулович Виктор Корецкий Виктор Корецкий
Елена Санаева Тамара Тамара
Данута Столярская Елизавета Руднева Елизавета Руднева
Борис Белов Жилин Жилин
Николай Волков главный конструктор
Вадим Захарченко руководитель полётов
Афанасий Кочетков
Григорий Лямпе
Наина Хонина
Наталья Гвоздикова Нюся Нюся
Елена Максимова мать Евгения
Борис Гитин человек в машине
Павел Махотин адмирал
Станислав Михин Павел Дёмин

Съёмочная группа

Фильм снимался на аэродроме «Орешково» Калужского УАЦ ДОСААФ СССР

Напишите отзыв о статье "За облаками — небо"

Ссылки


Отрывок, характеризующий За облаками — небо

Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.


Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.