Звартноц
| Достопримечательность | |
Звартноц
| |
 Храм Звартноц | |
| Страна | Армения |
Звартно́ц (арм. Զվարթնոց), что в переводе с древнеармянского означает «Храм Бдящих ангелов»[1], храм раннесредневековой армянской архитектуры, расположен близ Еревана и Вагаршапата (Эчмиадзина). В 2000-ом году руины храма и археологическая территория вокруг него включены в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Содержание
История
Согласно армянскому историку Себеосу, построен при католикосе Нерсесе III Строителе 640—650 годах, планировавшем перенести свою резиденцию из Двина в Вагаршапат. Нерсесу III также приписываются строительство сооружений в Двине и Хор-Вирапе и похожей на Звартноц церкви в его родном селе Ишхан в Тайке. На церемонии освящения колоссального храма присутствовал византийский император Констант II, пожелавший построить такой же в Константинополе. В X веке храм из-за слабости узлов опор второго яруса обвалился во время землетрясения. Руины Звартноца открыты раскопками в 1901—1907 годов. К настоящему времени почти целиком реконструирован первый ярус.
Описание
Храм, по реконструкции Т. Тораманяна, представлял собой круглое трехъярусное купольное сооружение (диаметр нижнего яруса 35,75 м). В круг основания вписан крест, три крыла которого образованы по полукругу 6 колоннами, а восточное крыло — апсида — было глухой стеной, которую покрывали мозаики и фрески. У алтарной апсиды — высокое возвышение, с одной стороны — амвон, впереди — крестильная купель. Сзади к апсиде примыкало квадратное помещение, видимо, ризница, из которой поднимались по лестнице в коридор, шедший по верху первого яруса.
Фасады храма были украшены аркатурой, резьбой, рельефными плитами с орнаментами и гроздьями граната и винограда. Колонны Звартноца увенчаны массивными капителями с изображениями крестов, орлов, донаторов храма. На юго-западе от храма — развалины патриаршего дворца, жилых помещений Нерсеса III, винодавильни.
Этимология
Летописец Себеос был первым, кто назвал храм «Звартноц»: «Здесь построена церковь, называемая „Звартноц“ что означает сонм небесных воинов (бдящих, или ангелов небесных, которые явились св. Григорию Просветителю на месте будущего храма.»[1]
Камсар Аветисян в своей книге «Арменоведческие этюды» пишет: "…так называется (храм), потому что он посвящён небесным бдящим, ведь по-армянски «звартун» раньше означало также «ангел». Так что Звартноц означает «Храм ангелов»[2]
Только Себеос упоминал храм как «Звартноц», в то время как остальные летописцы называли его храмом св. Григория в Вагаршапате.
Влияние архитектуры Звартноца
Влияние Звартноца очевидно на памятниках 2-й половины VII века — храмы в Аруче, Зораворе, Талине, Егварде; церкви Спасителя и Пастушья в Ани, X—XI веках — церкви в монастырях Хцконк и Мармашен. Звартноц копируют храмы в Банак и Гагикашен в Ани, а также церковь в селе Лекит[3].
Галерея
- Zvartnots temple1.JPG
- Zvartnots temple4.JPG
- Zvartnots - column capital with Nerses monogram - October 1972.jpg
- Zvartnots4.jpg
- Zvartnots1.jpg
- Ruins of Zvartnots Temple - Column.jpg
- Zvartnots img 6971.jpg
- Zvartnots2.jpg
- Zvart1.jpg
- Zvartnots church.jpg
- Zvarthnotz plan.jpg
Напишите отзыв о статье "Звартноц"
Примечания
- ↑ 1 2 [ejmiatsin.am/mer-qaxaq/tangaranner-ev-patkerasrahner/584--.html Զվարթնոց պատմամշակութային արգելոց - թանգարան » Էջմիածնի քաղաքապետարանի պաշտոնական կայք]
- ↑ [armenianhouse.org/avetisyan/places.html Ինչ են պատմում հայրենի տեսարժան վայրերի անունները]
- ↑ Линецкий А.В., Двуреченских В.А., Гаспарян М.Ю., Родина Е.Ю., Делба В.В., Акимов П.А., Давыдов А.В., Жосану П.А., Еропкина Е.Г., Непочатой Д.А. Оценка историко-культурного наследия Армении. — Москва: Тровант, 2010. — С. 201-211. — 744 с.
См. также
Ссылки
- Э. А. Мирзоян «[ethics.narod.ru/articles12/4849.htm Истоки Символизма в христианской Архитектуре Армении поздней Древности и раннего Средневековья]» (краткий философский анализ)
- [www.armenica.org/cgi-bin/armenica.cgi?=2=ba=1====baz0008=== Звартноц на Armenica.org]
| |||||||
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Звартноц
ХПосле похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
