Звегинцов, Владимир Владимирович

Владимир Владимирович Звегинцов
Место рождения:	Царское Село
Научная сфера:	военная история

Влади́мир Влади́мирович Звегинцо́в (1 ноября 1914, Царское Село — 30 января 1996, Париж) — русский военный историк, известный прежде всего как исследователь военной формы одежды Русской императорской армии. Автор фундаментальных трудов по униформе Русской армии.

Биография

Родился в 1914 году в Царском Селе в семье офицера Кавалергардского полка. Отец, Владимир Николаевич Звегинцов, происходил из старинного дворянского рода, имевшего девиз «Слову своему хозяин и раб», во время Первой мировой войны воевал на фронте, был последним командиром своего полка, в годы гражданской войны состоял в Добровольческой армии. Мать, Анастасия Михайловна (урожденная Раевская), была фрейлиной императрицы Александры Фёдоровны, во время войны работала сестрой милосердия в полевом госпитале. В ноябре 1920 года семья Звегинцовых эвакуировалась из Крыма и через Константинополь и Сербию прибыла в Италию.

В Риме В. В. Звегинцов учился во Французском лицее. Среднее образование закончить пришлось уже в Париже, куда семья переехала в 1928 году. В 1935 году получил высшее экономическое образование в Коммерческой школе в Швейцарии, после чего долгие годы работал в Международной Торговой Палате в Париже.

Был активным пожизненным членом (в зрелые годы — одним из руководителей) юношеских организаций: Национальной организаций витязей и Национальной организации русских разведчиков.

Традиции служения России, хранившиеся в семье, пример отца — военного писателя и полкового летописца, доступность вывезенных из России материалов и источников, сподвигли В. В. Звегинцова взяться за работу по истории Русской Армии. Этой работе он посвящал всё своё свободное время.

Своё первое серьёзное исследование в области военной истории он провёл в середине 1930-х годов, когда собрал и классифицировал около 1200 русских военных песен.

С 1959 по 1980 год вышли в свет главные труды В. В. Звегинцова: «Русская армия 1914 года. Подробная дислокация…», «Хронология русской армии (1700—1917)», «Знамена и штандарты русской армии от XVI века до 1914 года», «Русская армия». Последний из названных трудов представляет собой восемь томов (на русском и французском языках) с описанием и рисунками (около 10 000 изображений) обмундирования и снаряжения русской армии в её историческом развитии (1700—1917). Автор собрал воедино, тщательно проанализировал и систематизировал разнообразные источники из фондов зарубежных и российских музеев, архивов, библиотек и частных коллекций, создав уникальный свод и фундаментальную основу для будущих исследований.

Наследие В. В. Звегинцова насчитывает также множество статей — результат активного сотрудничества в ряде специальных журналов: эмигрантских «Военной были», «Военно-историческом вестнике», французских «Carnet de la Sabretache», «Uniformes» и др.

Только в конце 1980-х годов В. В. Звегинцову удалось установить прочные контакты с рядом исследователей и любителей русской военной старины в России. Тогда же его работы стали поступать в Россию вместе со значительным количеством редких книг и журналов. С начала 1990-х годов он стал приезжать в Россию. Историк бывал в разных городах, где проходили его встречи с читателями. Благодаря В. В. Звегинцову в Российский государственный военно-исторический архив была передана бесценная коллекция документов «Кавалергардской семьи» — объединения офицеров-эмигрантов Кавалергардского полка.

Умер 30 января 1996 года. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Наследие

В 2005 году рукописи главных трудов историка («Формы Русской армии 1914 года», «Русская армия 1914 года. Подробная дислокация», «Знамена и штандарты Русской армии от XVI века до 1914 года») на русском и французском языках, выполненные в цвете и существующие в единственном экземпляре, были переданы в библиотеку-фонд «Русское Зарубежье» (г. Москва) его сыновьями Степаном и Николаем — такова была предсмертная воля Звегинцова. В планах библиотеки-фонда издать цветные версии трудов.

Главные труды

• «Русская армия», в 7-ми частях.
• «Формы Русской армии. 1914 год».
• «[www.grwar.ru/library/Zvegintsov/index.html Русская армия 1914 г.: подробная дислокация, формирования 1914—1917 гг., регалии и отличия]».
• «Хронология Русской армии. 1700—1917 гг.», в 3-х частях.
• «Знамена и штандарты русской армии от XVI века до 1914 года».
• «Русская армейская кавалерия. 1907—1914».

Ссылки

• [www.imha.ru/knowledge_base/base-8/1144525487-zvegincov-vladimir-vladimirovich.html Сайт Международной военно-исторической ассоциации]
• [www.rp-net.ru/store/element.php?IBLOCK_ID=30&SECTION_ID=275&ELEMENT_ID=2582 Издательство «Русский путь»]
• Клевалина Н. [www.rg.ru/2006/12/16/rutych-dary.html Горящая свеча] // «Российская газета» — Федеральный выпуск № 4250 от 16 декабря 2006 г.
• [grenader-ekb.ru/page114/ Цветные авторские рисунки В. В. Звегинцова]

Отрывок, характеризующий Звегинцов, Владимир Владимирович

– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.