Звенигородский укрупнённый сельский район

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Звенигородский укрупнённый сельский район
Страна

СССР

Входил в

Московскую область

Включал

40 сельсоветов

Административный центр

г. Звенигород

Дата образования

1963 год

Дата упразднения

1965 год

Звенигородский укрупнённый сельский район — административно-территориальная единица в составе Московской области РСФСР в 1963—1965 гг.

Район был образован в соответствии с объединённым решением исполнительных комитетов промышленного и сельского областных Советов от 30 декабря 1962 года[1] и утверждён указом Президиума Верховного совета РСФСР от 1 февраля 1963 года[2], а его состав и административно-территориальное деление определены объединённым решением промышленного и сельского исполкомов области от 27 апреля 1963 года[3]. Звенигородский укрупнённый сельский район стал одним из 12 укрупнённых сельских районов, образованных в новых границах вместо 34 упразднённых районов Московской области.

В состав района вошли сельские территории 40 сельских советов пяти упразднённых районов — Звенигородского, Красногорского, а также частей Истринского, Наро-Фоминского и Ульяновского районов. Административным центром стал город Звенигород.

Таким образом, в Звенигородский укрупнённый сельский район были включены:

  • Аксиньинский, Акуловский, Больше-Вяземский, Введенский, Горский, Ершовский, Захаровский, Каринский, Кубинский, Ликинский, Назарьевский, Наро-Осановский, Никольский, Саввинский, Сидоровский, Улитинский, Успенский, Часцовский, Шараповский и Юдинский сельсоветы из Звенигородского района;
  • Обушковский и Павло-Слободский сельсоветы из Истринского района;
  • Барвихинский, Воронковский, Ильинский, Мамоновский, Марьинский, Новоивановский и Павшинский сельсоветы из Красногорского района;
  • Атепцевский, Каменский, Крюковский, Марушкинский, Новофёдоровский, Первомайский, Петровский и Ташировский сельсоветы из Наро-Фоминского района;
  • Внуковский, Терешковский и Филимонковский сельсоветы из Ульяновского района.

Также в административное подчинение городу Красногорску была передана территория клинического санатория «Архангельское» Воронковского сельсовета, а из Павло-Слободского сельсовета в подчинение дачному посёлку Снегири — территория дома отдыха Президиума Верховного совета СССР[3].

26 августа 1963 года вновь образованный посёлок Селятино Петровского сельсовета был передан в административное подчинение дачному посёлку Алабино[4].

31 августа 1963 года Павшинский сельсовет был переименован в Митинский в связи с переносом административного центра[5].

В конце 1964 года разделение органов управления по производственному принципу было признано нецелесообразным и указом Президиума Верховного совета РСФСР от 21 ноября[6] и исполняющим его решением Мособлисполкома от 11 января 1965 года[7] все укрупнённые сельские районы Московской области были упразднены и восстановлены обычные районы. На территории расформированного Звенигородского укрупнённого сельского района был образован Одинцовский район, в состав которого перешли Аксиньинский, Акуловский, Барвихинский, Больше-Вяземский, Введенский, Горский, Ершовский, Захаровский, Каринский, Кубинский, Ликинский, Мамоновский, Назарьевский, Наро-Осановский, Никольский, Новоивановский, Саввинский, Сидоровский, Улитинский, Успенский, Часцовский, Шараповский и Юдинский сельсоветы, остальная часть территории была разделена между Истринским, Красногорским, Ленинским и Наро-Фоминским районами Московской области.

Напишите отзыв о статье "Звенигородский укрупнённый сельский район"



Примечания

  1. Решение исполнительных комитетов промышленного и сельского областных Советов № 25/9 от 30 декабря 1962 г. «Об изменении административно-территориального деления Московской области».
  2. Указ Президиума Верховного совета РСФСР от 1 февраля 1963 г. «Об укрупнении сельских районов и изменении подчинённости районов и городов».
  3. 1 2 Решение промышленного и сельского исполкомов области № 272/236 от 27 апреля 1963 г. «О составе сельских укрупнённых районов, административном подчинении рабочих посёлков, расширении черты городов, образовании рабочих посёлков и сельсоветов».
  4. Объединённое решение промышленного и сельского Мособлисполкомов № 506/455 от 26 августа 1963 г.
  5. Решение исполкома сельского Мособлсовета № 518 от 31 августа 1963 г. «Об изменении административно-территориального деления некоторых сельсоветов Волоколамского, Дмитровского, Егорьевского, Звенигородского, Можайского, Орехово-Зуевского и Солнечногорского районов».
  6. Указ Президиума Верховного совета РСФСР от 21 ноября 1964 г. «Об объединении краевых, областных промышленных и сельских Советов депутатов трудящихся».
  7. Решение Мособлисполкома № 16 от 11 января 1965 г. «О разукрупнении районов и подчинении городов Московской области».

Литература

  • Справочник по административно-территориальному делению Московской области 1929—2004 гг. — М.: Кучково поле, 2011. — С. 177—178. — 896 с. — 1500 экз. — ISBN 978-5-9950-0105-8.

Отрывок, характеризующий Звенигородский укрупнённый сельский район

– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?