Звягинцева, Вера Клавдиевна

Вера Клавдиевна Звягинцева
Дата рождения:	31 октября (12 ноября) 1894(1894-11-12)
Место рождения:	Москва
Дата смерти:	9 июля 1972(1972-07-09) (77 лет)
Место смерти:	Москва
Гражданство:	СССР СССР
Род деятельности:	поэтесса, переводчик

Ве́ра Кла́вдиевна Звя́гинцева (31 октября (12 ноября) 1894, Москва — 9 июля 1972, Москва) — поэтесса, переводчик, заслуженный деятель культуры Армении.

Биография

В детстве Вера Звягинцева жила в с. Кунчерове Кузнецкого уезда Саратовской губернии (в настоящее время — Неверкинского района Пензенской области), училась в гимназиях Пензы и Кузнецка. Дружила с Максимилианом Волошиным, Мариной Цветаевой, Арсением Тарковским, Павлом Антокольским, Сергеем Дурылиным и рядом театральных людей. Её знакомство с Пудовкиным состоялось на рубеже 1910-х-1920-х годов во время участия в выездных спектаклях перед красноармейцами. Её воспоминания о Екатерине Рощиной-Инсаровой, Валерии Брюсове и Борисе Пастернаке и других были частично опубликованы в советской печати.

В 1917 году она успешно окончила курсы сценического искусства Е. Н. Музиль и стала профессиональной актрисой. В 1917-1922 годах работала в профессиональных столичных труппах — в театре Комедии, затем в театре Мейерхольда, во Втором Советском передвижном театре, в Театре РСФСР.

В 1922 году Звягинцева навсегда ушла со сцены. Она выпустила в свет дебютный сборник стихов «На мосту» (1922), через несколько лет — «Московский ветер» (1926). Затем Звягинцева на несколько десятилетий погрузилась в переводы украинских, армянских, грузинских, белорусских, кабардинских и других поэтов СССР. Переводила также персидские газели и касыды (Руми, Джами). Особенно многочисленны её переводы с армянского (О. Туманяна, М. Налбандяна, А. Исаакяна). Публиковались также её переводы литовских поэтов Казиса Боруты, Людаса Гиры, Ванды Диджюлите.

В 1964 году Вера Клавдиевна снова начала писать собственные стихи. Основовлвлвные произведения: «Саратовская земля», «Московский ветер», «По русским дорогам», «Зимняя звезда», «Вечерний день», «Исповедь», «Моя Армения», поэма «Радищев».

Похоронена на кладбище в Переделкино.

На её могиле в 1975 установлен памятник работы известного армянского скульптора Самвела Казаряна, в ту пору он был ещё студентом, его нашёл профессор Левон Мкртчян и вовлёк в проект изготовления памятника Звягинцевой.

Сочинения

• На мосту: Стихотворения / Обл. П. В. Сивкова. М., 1922. — 64 с.
• Московский ветер: [Стихи]. М.: Узел, [1926]. — 32 с.
• По русским дорогам: Стихи / Худ. М. Компанеец. [М.]: Сов. писатель, 1946. — 124 с.
• Зимняя звезда: Стихи. М.: Сов. писатель, 1958. — 127 с.
• Вечерний день: [Стихи]. [М.: Сов. писатель, 1963]. — 118 с.
• Моя Армения: [Стихи, избр. переводы] / [Сост. и авт. предисл Л. Мкртчян]. Ереван: Айпетрат, 1964. — 166 с.
• Исповедь: Стихи. М.: Сов. писатель, 1967. — 99 с.
• Избр. стихи / [Вступит. статья Л. Озерова]. М.: Худ. лит., 1968. — 271 с.
• Моя Армения: [Стихи, избр. переводы] / [Предисл. К. Чуковского; Сост. и вступит. статья Л. М. Мкртчяна]. Ереван: Айастан, 1969. — 186 с.

Литература

• Левон Мкртчян. Идейность и мастерство, Лит. Армения, 1958, № 1;
• Маари Г., Книга признательности, Лит. Армения, 1961, № 2.
• Вера Звягинцева. Моя Армения: Составление, предисловие Левона Мкртчяна. Ереван: Армгосиздат, 1964; Второе изд. Ереван: Айастан, 1969.
• Озеров Л. Поэзия Веры Звягинцевой // Звягинцева В. Избр. стихи. М., 1968. С. 3—22.
• Краткая литературная энциклопедия
• Левон Мкртчян. Поэт Армении. Ереван: Айастан, 1974, 144 стр. (на арм.яз).
• Душа, открытая людям. Воспоминания, статьи, очерки о Вере Звягинцевой: составление Е. К. Дейч. Ереван: Советакан грох, 1981, 284 с.

Ссылки

• [www.vekperevoda.com/1887/zvyag.htm Вера Звягинцева] на сайте «Век перевода»
• [www.akhmatova.org/mirrors/zviagintceva.htm]
• [www.kinozapiski.ru/ru/article/sendvalues/155/]

Отрывок, характеризующий Звягинцева, Вера Клавдиевна

– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?