Звёздные войны. Эпизод IV: Новая надежда

Для термина «Звёздные войны» см. также другие значения.

Для термина «Новая надежда» см. также другие значения.

Звёздные войны. Эпизод IV: Новая надежда
Star Wars
Жанр	космическая опера, фантастика, приключения
Режиссёр	Джордж Лукас
Продюсер	Джордж Лукас Гэри Куртц Рик Маккалум (спец. издание 1997 года)
Автор сценария	Джордж Лукас
В главных ролях	Марк Хэмилл Харрисон Форд Кэрри Фишер Дэвид Проуз Питер Кашинг Алек Гиннесс Питер Мейхью Энтони Дэниелс Кенни Бэйкер
Оператор	Гилберт Тейлор
Композитор	Джон Уильямс
Кинокомпания	Lucasfilm 20th Century Fox
Длительность	121 мин.
Бюджет	$11 млн
Сборы	$775 398 007
Страна	США США
Язык	английский
Год	1977
Предыдущий фильм	Звёздные войны. Эпизод III: Месть ситхов (по хронологии событий)
Следующий фильм	Звёздные войны. Эпизод V: Империя наносит ответный удар
IMDb	ID 0076759
Выход фильма «Звёздные войны. Эпизод IV: Новая надежда» (оригинальное название — Star Wars)

К:Фильмы 1977 года

«Звёздные войны. Эпизод IV: Новая надежда» (англ. Star Wars. Episode IV: A New Hope), изначально выпущенный под названием «Звёздные войны» (англ. Star Wars) — эпический приключенческий фильм 1977 года в жанре космическая опера, снятый режиссёром и сценаристом Джорджем Лукасом, его третья полнометражная картина и вторая выпущенная компанией Lucasfilm. Фильм является первым в саге по году выпуска и четвёртым по сюжетной хронологии.

В 1974 году, вдохновлённый космическими операми вроде сериала «Флэш Гордон», самурайскими фильмами Акиры Курасавы (большей частью «Тремя негодяями в скрытой крепости») и книгой Джозефа Кэмпбелла «Тысячеликий герой», Лукас начал работу над «Звёздными войнами». С бюджетом в 11 миллионов долларов фильм вышел 25 мая 1977 года и стал одним из самых популярных на то время, заработав 215 миллионов долларов в США и более 337 миллионов долларов во всём мире только во время кинопроката. Кроме этого фильм получил 6 наград Киноакадемии. Фильм несколько раз переиздавался, часто с существенными изменениями — самой известной версией является Специальное издание 1997 года с обновлёнными спецэффектами и воссозданными сценами. Последний раз в фильм вносились изменения в 2011 году. В СССР фильм был показан с дубляжом киностудии имени Горького в кинотеатрах в 1987 году.

Сюжет

«В Галактике бушует гражданская война. Корабли повстанцев, нанеся удар с тайной базы, одержали первую победу над жестокой Галактической Империей.

Во время сражения шпионы повстанцев смогли добыть секретные чертежи супероружия Империи — ЗВЕЗДЫ СМЕРТИ, укреплённой космической станции, обладающей достаточной огневой мощью, чтобы уничтожить целую планету.

Преследуемая зловещими агентами Империи, принцесса Лея летит домой на своём корабле, везя с собой украденные чертежи, которые могут спасти её народ и вернуть свободу галактике…»

Оригинальный текст (англ.)  

It is a period of civil war. Rebel spaceships, striking from a hidden base, have won their first victory against the evil Galactic Empire.

During the battle, Rebel spies managed to steal secret plans to the Empire's ultimate weapon, the DEATH STAR, an armored space station with enough power to destroy an entire planet.

Pursued by the Empire's sinister agents, Princess Leia races home aboard her starship, custodian of the stolen plans that can save her people and restore freedom to the galaxy....

— Вступление

Джедаи полностью уничтожены, Галактическая Империя во главе с императором держит всю Галактику в своей власти.

Принцесса Лея, член Галактического Имперского Сената — на самом деле одна из предводителей повстанцев наравне со своим отцом, Бэйлом Органой. Силы Империи во главе с лордом-ситхом Дартом Вейдером захватывают её, чтобы узнать, где находится база повстанцев. В последний момент принцесса успевает отправить просьбу о помощи с двумя дроидами — R2-D2 и C-3PO — на близлежащую планету Татуин некоему Оби-Вану Кеноби.

Волей случая дроиды попадают в собственность к Люку Скайуокеру, молодому 19-летнему пилоту, который мечтает покинуть Татуин, но его дядя Оуэн Ларс не хочет, чтобы Люк повторил путь своего отца. R2-D2 сбегает и самовольно отправляется на поиски Кеноби. Люк и C-3PO пускаются вслед, стремясь вернуть сбежавшего дроида, и там встречают Оби-Вана Кеноби. Оби-Ван Кеноби, известный под именем «Бен Кеноби», живёт отшельником далеко от населенных пунктов и считается сумасшедшим стариком. Оби-Ван рассказывает юноше о том, что он и отец Люка, много лет тому назад были рыцарями-джедаями Республики и участвовали в Войнах Клонов. Но с реорганизацией Республики в Галактическую Империю наступили «тёмные времена». Почти все джедаи были выслежены и уничтожены Империей, а сам отец Люка был убит Вейдером, учеником Оби-Вана. Оби-Ван передаёт Люку световой меч его отца, которого Люк никогда не видел (а Оби-Ван, напротив, хорошо знал), и уговаривает Люка лететь с ним на Алдераан на помощь принцессе Лее. Люк колеблется, но в это время родных дядю и тётю Люка, у которых тот жил, убивают имперские штурмовики, ищущие дроидов. Увидев своих убитых дядю и тётю, Люк соглашается, поскольку на Татуине его больше ничего не держит. По дороге в космопорт Кеноби использует способности джедая, что позволяет им пройти незамеченными через пост штурмовиков.

В космопорту они нанимают пилота-контрабандиста Хана Соло и его корабль «Сокол Тысячелетия». У Соло проблемы с местным криминальным авторитетом Джаббой Хаттом, но он обещает Джаббе отдать долг после возвращения.

Дарт Вейдер по-прежнему пытается вынудить принцессу указать местоположение базы повстанцев, но даже пытки и угрозы не дают результатов. В конце концов он добивается своего, пригрозив принцессе уничтожением её родной планеты — Алдераана. Принцесса говорит, что база на Дантуине, но Алдераан всё равно уничтожают ради демонстрации нового оружия Империи — «Звезды Смерти» — огромной космической станции, способной уничтожать целые планеты за несколько секунд. Однако вскоре Имперцы обнаруживают, что база повстанцев на Дантуине давно заброшена — Лея их обманула.

В это время Хан Соло и его пассажиры выходят из гиперпространственного прыжка в расчётной точке, но вместо Алдераана обнаруживают лишь обломки. Более того, их корабль привлекает внимание Имперцев, и с помощью притягивающего луча его буксируют на Звезду Смерти. Героям удаётся спрятаться в потайных отсеках корабля, предназначенных для контрабанды, и обыск не приносит результатов. Чуть позднее, обезвредив нескольких штурмовиков, герои проникают вглубь космической станции. Оби-Ван отправляется отключить притягивающий луч, а Люк уговаривает Хана отправиться на спасение томящейся в заключении Леи, пообещав тому большую награду от принцессы. Люк и Хан вытаскивают Лею из камеры, но после этого вынуждены спасаться бегством от штурмовиков. Чудом избежав смерти в мусорном блоке тюрьмы, они возвращаются к «Соколу Тысячелетия».

Оби-Ван в это время, снова используя Силу, отключает притягивающий луч, но нарывается на Дарта Вейдера. В битве с ним состоялся переход Кеноби в состояние Призрака Силы, что свидетельствует о том, что в своём развитии он достиг высот совершенства, превратившись в духа. Конец их схватки успевает увидеть Люк. Все герои, кроме исчезнувшего Кеноби, успешно покидают Звезду смерти и улетают на настоящую базу повстанцев — Явин IV, прихватив с собой чертежи всей гигантской имперской станции. К несчастью, они не знают о том, что имперцы поставили на их корабль устройство слежения и летят за ними по пятам.

На Явине IV идёт разработка планов масштабной военной кампании. Люк встречает своих старых друзей, вступивших в ряды Альянса повстанцев. Хан Соло, выполнивший заказ и действительно получивший вознаграждение от принцессы, собирается улетать на Татуин, чтобы отдать долг Джаббе. Он не поддаётся уговорам Люка остаться и помочь повстанцам.

Тем временем Звезда Смерти подходит к Явину и занимает позицию для атаки. Она практически неуязвима, но, благодаря добытым чертежам, всё-таки удаётся найти её единственное слабое место — это узкая двухметровая вентиляционная шахта, ведущая прямо в главный реактор. Вход в шахту защищают имперские истребители, которым помогают орудийные системы на поверхности станции. Только очень опытный пилот сможет поразить эту цель, требуются протонные торпеды, так как у шахты есть лучевая защита.

Люк входит в состав красного звена под позывным «Красный-5» и принимает участие в атаке на Звезду Смерти. В битве почти всё его звено погибает, и у него самого на хвосте висит истребитель Дарта Вейдера, но в этот момент неожиданная атака с фланга чуть не уничтожает Вейдера и отбрасывает его корабль далеко с места боя — это вернулся Хан Соло, в последний момент пересмотревший свои жизненные ценности и решивший не бросать своих новых друзей. Теперь путь для Люка свободен. Он решает отказаться от системы компьютерного наведения и, доверившись одной лишь Силе, запускает протонную торпеду прямо в шахту.

По законам жанра, ракета достигает цели в последний момент, когда луч, который должен уничтожить Явин IV, уже начинает фокусироваться. Звезда смерти взрывается. Люк, Хан и другие повстанцы, как и Дарт Вейдер, с трудом избегают взрывной волны.

В последней сцене фильма принцесса Лея на торжественной церемонии вручает медали Люку и Хану. Люк Скайуокер и Хан Соло становятся героями Альянса за восстановление Республики.

В ролях

Актёр	Персонаж	Дубляж киностудии имени М. Горького (1990)	Дубляж студии «AB-Video» (2004)	Дубляж студии «CPIG» (2010)	Описание персонажа
Марк Хэмилл	Люк Скайуокер	Андрей Ташков	Михаил Тихонов	Даниил Эльдаров	Амбициозный юноша, который живёт с дядей и тётей на ферме на планете Татуин и мечтает о более достойной жизни. Узнаёт о своём происхождении от Оби-Вана и становится его падаваном.
Харрисон Форд	Хан Соло	Вадим Андреев	Юрий Деркач	Денис Беспалый	Самовлюблённый контрабандист, капитан корабля «Сокол Тысячелетия».
Кэрри Фишер	Лея Органа	Наталья Казначеева	Алёна Ивченко	Марианна Шульц	Член Имперского Сената и лидер Альянса повстанцев.
Дэвид Проуз (образ)/Джеймс Эрл Джонс (голос)	Дарт Вейдер	Дмитрий Матвеев	Дальвин Щербаков	Владимир Антоник	Бывший джедай, глава армейских сил Империи, представитель тёмной стороны Силы.
Питер Кашинг	Уилхуфф Таркин	Владимир Корецкий	Алексей Золотницкий	Рудольф Панков	Один из военачальников сил Империи, капитан «Звезды смерти».
Алек Гиннесс	Оби-Ван Кеноби	Владимир Корецкий	Виктор Петров	Борис Токарев	Один из последних представителей ордена рыцарей-джедаев.
Энтони Дэниелс	C-3PO	Игорь Ясулович	Никита Прозоровский	Александр Коврижных	Робот-переводчик («протокольный дроид»), принадлежащий Люку Скайуокеру.
Кенни Бейкер	R2-D2	Юльен Балмусов			Дроид-астромеханик.
Питер Мейхью	Чубакка	Юрий Пузырёв			Представитель расы вуки, второй пилот корабля «Сокол Тысячелетия».
Фил Браун	Оуэн Ларс	Владислав Ковальков	Борис Быстров	Александр Хотченков	Приёмный дядя Люка Скайуокера.
Шелла Фрейзер	Беру Ларс				Приёмная тётя Люка Скайуокера.
Ларри Уорд (голос)	Джабба Хатт				Глава контрабандистов.

Производство

После отмены в 1975 году долго готовившейся режиссёром Алехандро Ходоровски экранизации культового романа Фрэнка Герберта «Дюна» некоторые идеи и визуальные концепции проекта были использованы при съёмках «Новой надежды». Многие также считают, что Лукас явно читал роман и кое-что позаимствовал ещё и оттуда. Герберт шутил по этому поводу: «Я считаю, Лукас должен мне хотя бы ужин».

В 1978 году, в интервью изданию «Голливуд Репортер» Джордж Лукас объяснил: «Мне просто хотелось побыстрее снять фильм, в котором летала бы Звезда Смерти. А она появлялась только в четвёртой части. Поэтому я и начал с неё».

Джордж Лукас первоначально приглашал на роль Оби-Вана Кеноби, а затем Дарта Вейдера звезду фильмов Акиры Куросавы знаменитого киносамурая Тосиро Мифунэ, однако актёр отклонил предложение, т.к. опасался, что фильм будет выглядеть примитивно и дёшево, как многие продукты кинофантастики 1960-1970-х годов.

На роль Хана Соло пробовались Курт Рассел, Роберт Инглунд, Сильвестр Сталлоне и Перри Кинг, на роль принцессы Леи — Терри Нанн, Эми Ирвинг и Синди Уильямс.

Релиз

В 1980-е годы фильм выпущен на Betamax, VHS и VCC компанией «CBS/Fox Video».

Переиздание в 3D

28 сентября 2010 года было объявлено, что все шесть фильмов будут преобразованы в 3D-формат. Их планировалось переиздавать в порядке внутренней хронологии, начиная с первого эпизода, который был выпущен в феврале 2012 года. Однако в связи с покупкой компанией The Walt Disney Company 30 октября 2012 года компании Lucasfilm и сообщением о выпуске нового эпизода «Звёздных войн» в 2015 году от этой идеи было решено отказаться и пустить все силы на работу над новой трилогией.

В СССР и России

В СССР фильм распространялся на «пиратских» видеокассетах в авторских одноголосых закадровых русских переводах, которые озвучивали Алексей Михалёв и Василий Горчаков. Фильм вышел в официальный прокат в СССР вторым после Эпизода V — в 1990 году. До этого трилогия подвергалась критике за низкопробность и обвинялась в намеренных параллелях с СССР, а также из-за американской военной программы, просторечно называемой «Звёздными войнами». К выходу Эпизода IV были созданы четыре оригинальных советских постера, которые стали коллекционной редкостью и продаются на 2015 год по цене от $1 тыс. до 3 тыс.

В России фильм планировали показывать на 1-м канале ТРК «Останкино» 4 октября 1992 года вечером, но сняли с показа как «пиратский» за 3 часа до начала. В 2000 году компания «Лазер Видео» выпустила фильм на VHS вместе с остальными частями оригинальной трилогии в специальной редакции 1997 года.

Премии и номинации

• 1978 — Премия «Оскар»
  • Лучшая работа художника-постановщика
  • Лучший дизайн костюмов
  • Лучшие визуальные эффекты
  • Лучший монтаж
  • Лучшая музыка
  • Лучший звук
  • Премия за особые достижения — за звуковое сопровождение (Бен Барт)
• Номинации на премию «Оскар»
  • Лучший фильм года
  • Лучшая режиссура
  • Лучший оригинальный сценарий
  • Лучшая мужская роль второго плана

• 1979 — Премия BAFTA:
  • Лучший звук
  • премия Энтони Эскуита за лучший звук
• Номинации
  • Лучший фильм, монтаж, лучший художник постановщик, дизайн костюмов

• 1978 — Премия «Золотой глобус»
  • Лучшая музыка к фильму
• номинации
  • Лучшая драма, лучший режиссёр, лучший актёр второго плана.

• 1978 — Премия «Грэмми»
  • Лучший альбом музыки из художественного фильма или телевизионной постановки.

• 1978 — Премия «Хьюго»
  • Лучшая постановка.

• 1997 — Премия MTV Movie Award
  • Почётная премия за воплощение роли Чубакки (Питер Мейхью) за всю трилогию «Звёздных войн» 4-6.

• 1977 — Премия ассоциации кинокритиков Лос-Анджелеса
  • Лучшая музыка, лучший фильм.

• 1978 — Премия People Choice Awards
  • любимый фильм

• 1978 — Премия «Золотой экран» (Германия)

• 1978 — «Сатурн» (в 9 номинациях)

Другие факты

• По результатам опроса на сайте myfilms.com цитата «Да пребудет с тобой сила» (англ. May the force be with you) заняла четвёртое место в списке самых любимых реплик кинозрителей. В голосовании приняли участие более 2000 посетителей сайта.
• После этого фильма Джордж Лукас сделал перерыв в режиссуре на 22 года.

Ссылки

• «Звёздные войны. Эпизод IV: Новая надежда» (англ.) на сайте Internet Movie Database  (Проверено 27 ноября 2012)

• Эберт Р. [rogerebert.suntimes.com/apps/pbcs.dll/article?AID=/19770101/REVIEWS/701010315/1023 Обзор и критика фильма] (англ.)
• Фильм в ASCII арте (смотреть)
• Звёздные войны. Эпизод IV: Новая надежда (рус.) на Вукипедии: Вики о Звёздных Войнах

Отрывок, характеризующий Звёздные войны. Эпизод IV: Новая надежда

– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.


От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Он был глух и не слыхал подъезда князя Андрея. Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии.
Князь Андрей подъехал к дому. Несколько лип в старом саду были срублены, одна пегая с жеребенком лошадь ходила перед самым домом между розанами. Дом был заколочен ставнями. Одно окно внизу было открыто. Дворовый мальчик, увидав князя Андрея, вбежал в дом.
Алпатыч, услав семью, один оставался в Лысых Горах; он сидел дома и читал Жития. Узнав о приезде князя Андрея, он, с очками на носу, застегиваясь, вышел из дома, поспешно подошел к князю и, ничего не говоря, заплакал, целуя князя Андрея в коленку.
Потом он отвернулся с сердцем на свою слабость и стал докладывать ему о положении дел. Все ценное и дорогое было отвезено в Богучарово. Хлеб, до ста четвертей, тоже был вывезен; сено и яровой, необыкновенный, как говорил Алпатыч, урожай нынешнего года зеленым взят и скошен – войсками. Мужики разорены, некоторый ушли тоже в Богучарово, малая часть остается.
Князь Андрей, не дослушав его, спросил, когда уехали отец и сестра, разумея, когда уехали в Москву. Алпатыч отвечал, полагая, что спрашивают об отъезде в Богучарово, что уехали седьмого, и опять распространился о долах хозяйства, спрашивая распоряжении.
– Прикажете ли отпускать под расписку командам овес? У нас еще шестьсот четвертей осталось, – спрашивал Алпатыч.
«Что отвечать ему? – думал князь Андрей, глядя на лоснеющуюся на солнце плешивую голову старика и в выражении лица его читая сознание того, что он сам понимает несвоевременность этих вопросов, но спрашивает только так, чтобы заглушить и свое горе.
– Да, отпускай, – сказал он.
– Ежели изволили заметить беспорядки в саду, – говорил Алпатыч, – то невозмежио было предотвратить: три полка проходили и ночевали, в особенности драгуны. Я выписал чин и звание командира для подачи прошения.
– Ну, что ж ты будешь делать? Останешься, ежели неприятель займет? – спросил его князь Андрей.
Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.