Згожелец
Город
Показать/скрыть карты
|
Згоже́лец (польск. Zgorzelec, нем. Görlitz, н.-луж. Zgórjelc, в.-луж. Zhorjelc, рус. Сгорелец) — город в Згожелецком повяте Нижнесилезского воеводства Польши.
Город, который является городской гминой, расположен на реке Нысе Лужицкой.
История
В период Третьего рейха в городе существовал Шталаг VIIIA.
Восточная часть города после Второй мировой войны была отделена от Гёрлица (см. история Гёрлица). Красная армия передала управление городом в руки польских властей, а оставшееся немецкое население было депортировано в советскую оккупационную зону Германии. Сначала не было ясно, будет ли окончательно включена правобережная часть города в Польскую республику, и поэтому в первые месяцы и года после 1945 года здесь поселились мало поляков. Вместо этого в 1949 году в городе было размещено около 15 000 беженцев из Греции, спасавшихся от гражданской войны.[1]
В городе 6 июля 1950 года был подписан Згожелецкий договор между ПНР и ГДР, который определил восточную границу Германии вдоль линии Одер — Нейсе. С этого момента и началось развитие Гёрлица как польского города; немецкое название которого было переведено на польский язык и принято в качестве официального.
География
Зимнее время в Згожельце полностью совпадает с центральноевропейским, поскольку город располагается на 15-м меридиане, по которому и определяется центральноевропейское время.
Спорт
В городе базируются клубы:
- Турув Згожелец (Turów Zgorzelec) — баскетбольный клуб (экстра-класс),
- Ныса Згожелец (Nysa Zgorzelec) — футбольный клуб (IV лига).
Известные жители
Греки в Згожельце
В 1980-х годах большинство греков-политических эмигрантов и беженцев после гражданской войны Греции 1946 — 1949 годов, населявших Згожелец, возвратилось на родину, однако до сих пор в городе проживает около 200 греков. Греки жили не только в Згожельце. Самым известным представителем греческой общины в Силезии является певица Елени (pl:Eleni Tzoka).
С 1999 года в Згожельце проходит Международный фестиваль греческой песни.[2] Кроме того, в городе существует отдел Общества польских греков.[3]
Напишите отзыв о статье "Згожелец"
Ссылки
- [www.zgorzelec.com Официальный сайт города Згожелец]
- ↑ [grecja-online.pl/hellada/grecja/kompendium/kultura/hellada_grecja_festiwal.html grecja-online.pl]
- ↑ [zgorzelec.info/index.php?k_d=418&k_news_offset=20& zgorzelec.info], [www.zgorzelec.com/index.php?k_d=318& www.zgorzelec.com]
- ↑ [www.greece.pl/polski/grecypdn.htm www.greece.pl]
|
Это заготовка статьи по географии Польши. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Згожелец
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
