Здание дворянского собрания (Курск)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Здание
Здание Дворянского собрания

Здание Дворянского собрания
Страна Россия
Город Курск
Дата постройки 1877 год
Статус  Объект культурного наследия РФ [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=4610001000 № 4610001000]№ 4610001000
Координаты: 51°43′33″ с. ш. 36°11′31″ в. д. / 51.7260167° с. ш. 36.1919750° в. д. / 51.7260167; 36.1919750 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=51.7260167&mlon=36.1919750&zoom=17 (O)] (Я)
У этого термина существуют и другие значения, см. Дом дворянского собрания.

 памятник архитектуры (федеральный)

Зда́ние Дворя́нского собра́ния — трёхэтажное кирпичное угловое здание в стиле эклектики, располагающееся в историческом центре города Курска по адресу ул. Сонина, 4 на пересечении улиц Сонина (ранее — Верхне-Набережной) и Ендовищенской[1][2], памятник архитектуры федерального значения[3][4]. Построенное в 1877 году и первоначально предназначавшееся для Дворянского собрания, здание за свою длительную историю дважды было серьёзно повреждено при пожаре (в 1892 и 1943 годах), претерпело ряд существенных реконструкций, не затронувших, впрочем, кирпичные фасады. В различные годы в этом доме располагались Дворянское собрание, Рабочий дворец, Реввоенсовет Южного фронта, музей искусств, клуб железнодорожников, Дом Красной Армии, гарнизонный Дом офицеров[5]. В настоящее время здание передано на баланс Курской областной государственной филармонии, которая планирует разместить в нём свою вторую концертную площадку[6][7].





История

Предыстория

В конце XVIII века на месте современного здания Дворянского собрания располагалось здание Благородного собрания с примыкающим к нему театром, построенным в 1792 году на средства курского дворянства[9][10]. Театральный зал имел 26 лож, 115 кресел и стульев в партере, а также галерею на 150 мест. Помещение не отличалось удобством: из лож и партера был только один выход, коридоры узки, вход на галерею шёл по очень крутому подъёму и был так узок, что в нём едва могли разойтись два зрителя.

В 1805 году на подмостках этого театра, принадлежавшего братьям Барсовым, дебютировал 17-летний крепостной графа Г. С. Волькенштейна М. С. Щепкин, впоследствии великий русский актёр[9][11][12][13].

В ночь на 30 декабря 1875 (11 января 1876) года, после бенефиса суфлёра В. И. Соболева, в здании публичного театра по вине пьяного переписчика ролей начался пожар[14]. Непрофессиональные действия пожарных привели к потере театра и Благородного собрания, которые сгорели дотла[15][16].

До Октябрьской революции

На месте сгоревшего вместе с театром Благородного собрания в 1877 году[18][19] на средства курских дворян[20] по проекту неизвестного архитектора[К 1][12][23] было построено новое кирпичное здание Дворянского собрания[13]. Внутренняя отделка продолжалась и после 1877 года. На третьем этаже здания разместились помещения пансионата для 30, а позднее (после 1902 года) 100 дворянских детей — учащихся гимназии и реального училища[24][25][26].

17 (29) октября 1892 года около двух часов дня в здании Дворянского собрания по неустановленной причине вспыхнул пожар, который быстро распространился по всему зданию[27]. К четырём часам утра 18 октября все перекрытия дома рухнули вовнутрь, остались лишь голые стены. Пожар был настолько сильным, что на помощь местным пожарным пришлось вызвать пожарную дружину из соседнего города Орла[14][28], однако даже совместными усилиями стихию не удалось укротить: за несколько дней по соседству выгорел целый жилой массив из деревянных домов[25].

Здание восстановлено после пожара по проекту курского епархиального архитектора В. Г. Слесарева[12][29]. Бо́льшую часть расходов взяла на себя государственная казна[30]. После реконструкции парадный вестибюль получил красивую мраморную лестницу, окружённую колоннадой, с двумя бронзовыми статуями-светильниками в виде женщин в античном одеянии. Далее располагался аванзал, по сторонам которого размещались столовый зал (справа) и гостиная в стиле ампир (слева), затем следовал богато украшенный лепниной Большой зал со сценой и балконом, поддерживаемым кариатидами. Отделка вестибюля и залов была пышной: использовались бронза, хрусталь, зеркала, цветные шпалеры, роскошная мебель[12][23].

По постановлению губернского дворянского собрания от января 1896 года в Большом зале в 1902 году установлен памятник императору Александру III в виде бронзовой статуи царя на сером мраморном четырёхугольном пьедестале[31] с надписью «Императору Александру III благодарное Курское дворянство»; в торжественном открытии памятника 1 (14) сентября 1902 года принимал участие император Николай II, прибывший в Курск на военные манёвры[32][33][34][35][36]. Епископ Курский и Белгородский Лаврентий с духовенством совершил богослужение, после чего предводитель дворянства Курской губернии А. Д. Дурново сдёрнул с памятника белое шёлковое покрывало и прочёл монарху благодарственный адрес. Через красивую анфиладу холлов Николая II провели в верхние этажи здания, где он осмотрел дворянский пансион-приют[37].

По стенам Большого зала на хорах располагались 16 белых мраморных табличек размерами 67 x 133 см с высеченными на них именами дворян — начальников и офицеров дружин курского ополчения времён Крымской войны, а также серая мраморная доска со списком курских дворян, погибших и умерших от ран при обороне Севастополя 5 и 7 сентября 1855 года[26][31]. Кроме того, в Большом зале находились портреты участников Отечественной войны 1812 года, размещался в пяти витринах Дворянский музей, основанный в 1911—1912 годах[15], а по стенам были развешаны гербы 15 уездов Курской губернии[12][24].

В Большом зале до Октябрьской революции изредка проходили собрания дворян Курской губернии, на которых они обсуждали свои сословные дела. Всё остальное время этот вместительный зал сдавался под концерты или театральные постановки: здесь проходили оперные спектакли труппы М. В. Лентовского, в опере «Демон» выступал Ф. И. Шаляпин[17], с 1911 года пела звезда русской эстрады курянка Н. В. Плевицкая[38][39]. При необходимости Большой зал из концертного помещения мог быть превращён в бальный зал[25].

22 ноября (5 декабря) 1914 года Николай II, следуя на Кавказ в действующую армию, сделал остановку в Курске[40] и посетил один из военных госпиталей, располагавшийся в здании Дворянского собрания и рассчитанный на 75 офицеров и военнослужащих нижних чинов (попечительницей этого госпиталя была жена предводителя дворянства Курской губернии Н. В. Дондукова-Изъединова)[41]. К приезду императора в верхней части фасада Дворянского собрания был вывешен вензель «Н II А», располагавшийся под изображением короны Российской империи[17][33].

После Октябрьской революции

После Октябрьской революции у здания появились новые хозяева. Накануне первой годовщины Октябрьской революции, 5 ноября 1918 года, здание Дворянского собрания было переименовано в Рабочий дворец[28], а Большой зал — в аудиторию Маркса — Энгельса. Дом был отдан трудящимся. В те дни здесь нередко проходили митинги и собрания. В здании разместились профсоюзные организации, в залах устраивались праздники для пролетариата. В Большом зале перед собравшимися курянами выступали многие известные деятели революции (Н. И. Подвойский, Ф. А. Сергеев (Артём)[13], Н. И. Бухарин). 15 декабря 1918 года Рабочий дворец посетил Л. Д. Троцкий[27].

В сентябре 1919 года Курск был занят частями Добровольческой армии Вооружённых сил Юга России, и в здании Дворянского собрания разместился командующий 1-го армейского корпуса генерал-лейтенант А. П. Кутепов со своим штабом[15].

После ухода из Курска частей Добровольческой армии в январе — феврале 1920 года в здании Дворянского собрания располагались командование, штаб и Реввоенсовет Южного фронта[13], одним из членов которого был И. В. Сталин[19][35]. В здании помимо Сталина разместились командующий Южный фронтом А. И. Егоров, начальник штаба Н. Н. Петин, члены Реввоенсовета фронта Л. П. Серебряков, М. М. Лашевич, Р. И. Берзин[25]. Реввоенсовет располагался в прилегающем к Большому залу фойе, а в маленькой угловой комнате был кабинет Сталина. Дважды выступал в аудитории Маркса — Энгельса председатель ВЦИК М. И. Калинин, прибывший в Курск 4 марта 1920 года с агитпоездом «Октябрьская революция»[2][15].

  • Мемориальная доска Сергееву Ф. А. В Курске.jpg
    Мемориальная доска Сергееву Ф. А. на стене здания бывшего Дворянского собрания
  • Мемориальная доска Калинину М. И. В Курске.jpg
    Мемориальная доска Калинину М. И. на стене здания бывшего Дворянского собрания

12 сентября 1920 года в здании открылся музей искусств. В 1922 году в Рабочем дворце разместили губотдел труда, губсобес, пролетарский клуб. Ещё позднее здание отдали клубу железнодорожников, и 25 апреля 1926 года на его сцене выступал В. И. Качалов. 19 и 20 февраля 1927 года[13] со сцены железнодорожного клуба свои стихи читали В. В. Маяковский и его друг Н. Н. Асеев[2][38]. Зрителем на вечере их творчества был учащийся Курского землеустроительного техникума Л. И. Брежнев, впоследствии описавший этот эпизод в своих мемуарах[42].

12 ноября 1929 года в здании был открыт Дом Красной Армии[29]. В нём проходили торжественные заседания, функционировал кинотеатр, выступали приглашённые артисты, устраивались спортивные соревнования. В 1937 году на первом этаже Дома Красной Армии была устроена мемориальная комната в честь пребывания в Курске И. В. Сталина с памятной доской на двери: «Комната, где в январе 1920 г. находился кабинет члена Революционно-Военного Совета Южного фронта И. В. Сталина». В комнате размещалась экспозиция, посвящённая пребыванию И. В. Сталина в Курске и включавшая фотографии, копии, чертежи и репродукции. У южной стены на пьедестале был установлен бюст Сталина[15].

После Великой Отечественной войны

В феврале 1943 года при отступлении из Курска фашистские оккупанты подожгли здание[13][19], после чего оно долго лежало в руинах[29]. В начале 60-х годов XX века здание Дворянского собрания было восстановлено по проекту харьковского института «Военпроект» (архитектор П. Шпара) на средства Министерства обороны, при этом внешний вид здания был полностью сохранён, а внутри произведена значительная реконструкция. Здесь разместился гарнизонный Дом офицеров со зрительным залом на 900 мест, ставший важным культурным центром города[2].

27 июня 1963 года в трёх залах Дома офицеров был открыт музей Курской битвы[43] общей площадью 350 м², в котором представлены личные вещи военачальников, образцы советского и трофейного оружия и военного снаряжения, карты, схемы, макеты, документальные материалы, фотокопии боевых донесений, ордена, медали, произведения живописи и графики[44]. 6 августа 1963 года в связи с 20-летием Курской битвы музей посетила группа военачальников — участников сражения на Курской дуге: командующий войсками Центрального фронта, дважды Герой Советского Союза, маршал К. К. Рокоссовский, член Военного Совета фронта генерал-лейтенант К. Ф. Телегин[2], маршал авиации С. А. Красовский, генералы М. А. Козлов, М. А. Еншин, Г. В Годин. В составе делегации также была композитор А. Н. Пахмутова[44].

В апреле 1970 года на торжественном заседании в Доме офицеров Председатель Совета Министров СССР А. Н. Косыгин вручил Курской области второй орден Ленина[25].

С 12 октября 1995 года в части помещений Дома офицеров начал работать планетарий[45]. В здании разместилась библиотека с книжным фондом более 20 тысяч томов, различные студии и тематические кружки для взрослых и детей, ветеранские организации, клуб «Фронтовые подруги», военно-охотничье общество[46].

В 2010 году Министерством обороны РФ принято решение о повсеместной ликвидации домов офицеров. В ходе исполнения приказа «О ликвидации федеральных государственных учреждений культуры и искусства, находящихся в ведении Министерства обороны РФ», подписанного министром А. Э. Сердюковым[47], руководством Минобороны было дано предписание о закрытии Дома офицеров Курского гарнизона с последующей возможной продажей здания, что вызвало широкий общественный резонанс в Курске[20][30]. Были расформированы многочисленные кружки и студии, работавшие в здании, экспонаты музея Курской битвы переведены в запасники областного краеведческого музея, перестали проводить концерты гастролирующих популярных исполнителей[48]. Однако, благодаря личному вмешательству губернатора А. Н. Михайлова, здание не было продано, а безвозмездно передано в собственность Курской области с условием, что в нём продолжит работу Курский гарнизонный военный суд[47][49]. В Доме офицеров разместится вторая концертная площадка Курской государственной филармонии[48][50], на баланс которой в 2012 году было передано здание. В 2012 году ООО «Ростехпроект» (г. Тамбов) в течение 8 месяцев разработало проектно-сметную документацию по реконструкции здания, на что администрацией Курской области было выделено 9 миллионов рублей. С 26 августа 2013 года на объекте ведутся ремонтные работы: произведена замена стропильной системы кровли, балок перекрытия, гидроизоляция фундамента. На ремонт бывшего Дома офицеров планируется потратить более 500 миллионов рублей, работы будут продолжаться не менее двух лет и должны завершиться в конце 2015 года[6][7].

Архитектура здания

Большое трёхэтажное кирпичное угловое здание с роскошными фасадами, выполненными без штукатурки лицевым и фигурным кирпичом с расшивкой, в стиле эклектики[18], сочетающее формы итальянского ренессанса и барокко[38]. Здание имеет удачные пропорции двух больших объёмов (при рассмотрении из внутреннего дворика), объединённых по улице Сонина единым нарядным фасадом. Объёмно-композиционное построение характеризуется симметричными акцентами парадного входа, увенчанного мощным аттиком. Здание украшено горизонтальными поэтажными карнизами, пилястрами и столбиками с металлической решёткой на крыше[22]. Общая площадь помещений здания составляет 6000 м²[50].

  • Здание Дворянского собрания, Курск. Юго-восточный фасад.jpg
    Юго-восточный фасад, выходящий
    на улицу Сонина
  • Здание Дворянского собрания (Курск).jpg
    Юго-западный фасад, выходящий
    на улицу Ендовищенскую
  • Здание Дворянского собрания (Курск). Внутренний дворик.jpg
    Внутренний дворик, разделяющий здание на две неравные части: большую (справа) и меньшую (слева)

Здание бывшего Дворянского собрания хорошо просматривается с улицы Дзержинского. Вместе с увенчанной башней угловой частью главного здания «Курского электроаппаратного завода» (здание бывшей мужской классической гимназии) оно является частью архитектурного ансамбля при подходе к Красной площади[2].

Архитектор А. А. Морозова так отзывается о здании бывшего Дворянского собрания:

...распределение и форма оконных проёмов, отбор лаконичных деталей пластики фасадов, столбики с металлической решеткой на крыше... у респектабельного здания Дворянского собрания Курска... тяготеют к ранней эклектике А. И. Штакеншнейдера...

— Морозова А. А. Дом Лопатина в Петербурге и здание Дворянского собрания в Курске — «близнецы и братья» // История Петербурга. 2008. — № 1 (41). — С. 82.[22]

Помимо положительных, в различные годы существовали и альтернативные отзывы об архитектурной ценности здания. Так, В. Ф. Габель и И. Н. Гулин в своей книге «Курск» (1951) утверждают, что здание бывшего Дворянского собрания является ярким примером поры разброда в архитектуре конца XIX века, неся на себе печать эклектики и модерна[19].

...дом, хороший по формам, являлся в то же время ярким примером перегруженности фасадов разностильными измельчёнными деталями.

— Габель В. Ф., Гулин И. Н. Курск. 1951. — С. 23[19]

Схожую оценку дают В. И. Самсонов и М. И. Яжгур в книге «Курск. Путеводитель по историческим и памятным местам»[13] и М. Л. Теплицкий в книге «Автографы в камне»[2].

Напишите отзыв о статье "Здание дворянского собрания (Курск)"

Комментарии

  1. ↑ Президент Курского областного краеведческого общества Ю. А. Бугров в 2005 году на страницах научно-исторического журнала «Курский край» (2005. № 10. С. 63) сделал предположение о том, что здание Дворянского собрания построено по проекту известного петербургского архитектора М. А. Макарова (1827—1873). На эту идею курского краеведа натолкнуло внешнее сходство здания в Курске со зданием «Дома Лопатина» в Санкт-Петербурге, расположенным по адресу Невский проспект, 100. Убедительных документальных подтверждений этого предположения нет, кроме того, жизнь М. А. Макарова оборвалась в 1873 году — за два года до того, как сгорело дотла старое здание Дворянского собрания[21][22].

Примечания

  1. ↑ [kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=4610001000 Здание Дворянского собрания]. Памятники истории и культуры народов Российской Федерации. ФГУП ГИВЦ Минкультуры России (2011). Проверено 4 октября 2013.
  2. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Теплицкий М. Л. Дом офицеров. (Бывшее Дворянское собрание) // Автографы в камне. Архитектурная летопись Курска. — Курск: Курская городская тирография, 2001. — С. 38. — 1000 экз. — ISBN 5-8366-0224-1.
  3. ↑ Указ Президента Российской Федерации № 176 от 20 февраля 1995 года.
  4. ↑ Решение Курского облисполкома № 454 от 8 мая 1968 года.
  5. ↑ Шпилев А. Г. [old-kursk.ru/book/myz_arh/book5.html Благородное Собрание]. — Курск: Курский государственный областной музей археологии, 2001. — 12 с.
  6. ↑ 1 2 Рита Милостная. [www.kpravda.ru/article/culture/025812/ Дом офицеров реконструируют]. Газета «Курская правда», №124 (25540), 2013 г. (15.10.2013). Проверено 16 января 2014.
  7. ↑ 1 2 Виктор Крюков. [gikursk.ru/paper/3429/878/ «Любовь к родному пепелищу…»]. Газета «Городские известия», №102 (3429), 2013 г. (23.08.2013). Проверено 29 декабря 2013.
  8. ↑ Склярук В. И. [old-kursk.ru/events/s090505.html Город как на ладони]. Курск дореволюционный (05.05.2010). Проверено 19 января 2014. [www.webcitation.org/6A0GokZZL Архивировано из первоисточника 18 августа 2012].
  9. ↑ 1 2 Внукова Т. Курский драматический театр имени А. С. Пушкина. — Тула: ИПО «Лев Толстой», 1992. — С. 3. — 40 с. — 8000 экз.
  10. ↑ Купчинский И. А. Театр в Курске. — Курск, 1887.
  11. ↑ Левченко В. В., Грива Т. А. Дом бывшего Дворянского собрания // Музеи и памятники Курской области. Путеводитель-справочник. — Курск: «Сеймъ», 1996. — С. 96. — 256 с. — 15 000 экз.
  12. ↑ 1 2 3 4 5 Монастырев И. Е., 2012, с. 25.
  13. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Самсонов В. И., Яжгур М. И. Дом №4 по Верхне-Набережной улице // Курск. Путеводитель по историческим и памятным местам. — Курск: Курское книжное издательство, 1962. — С. 24—28. — 156 с. — 20 000 экз.
  14. ↑ 1 2 [www.old.gi-kursk.ru/number/2940/seim/000176/ Шумел пожар...]. Газета «Городские известия», №81 (2940), 2010 г. (06.07.2010). Проверено 16 октября 2012. [www.webcitation.org/6Ctoy1IhP Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
  15. ↑ 1 2 3 4 5 Шпилев А. Г. [old-kursk.ru/book/myz_arh/book5.html Благородное собрание]. Курск дореволюционный (22.06.2009). Проверено 12 октября 2012. [web.archive.org/20130616221249/old-kursk.ru/book/myz_arh/book5.html Архивировано из первоисточника 16 июня 2013].
  16. ↑ Чурилова Г. А. [old-kursk.ru/book/kk/kk013.html Курский край в истории культуры России XIX в.] // [old-kursk.ru/book/kk/kk000.html Курский край в истории Отечества] / Под редакцией Л. С. Полнера. — Курск: Курский государственный технический университет, 1996. — 206 с. — 3000 экз. — ISBN 5-230-06857-4.
  17. ↑ 1 2 3 Монастырев И. Е., 2012, с. 26.
  18. ↑ 1 2 [dic.academic.ru/dic.nsf/city_of_russia/569/Курск%7C Курск] // Города России: энциклопедия. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. — С. 229—231. — 559 с. — 50 000 экз. — ISBN 5-85270-026-6.
  19. ↑ 1 2 3 4 5 Габель В. Ф., Гулин И. Н. Курск. — М.: Государственное издательство литературы по строительству и архитектуре, 1951. — С. 23. — 88 с. — 6000 экз.
  20. ↑ 1 2 Валентина Алексеева. [vipvkurske.com/articles/382/ Курский Дом офицеров уйдет с молотка?]. Журнал «VIP/ Взгляд. Информация. Партнерство», №5(63), 2010 г.. Проверено 15 октября 2012. [www.webcitation.org/6Ctoz7MZW Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
  21. ↑ Бугров Ю. А. Гипотеза (рус.) // Курский край. — Курск: ЮМЭКС, 2005. — № 10 (73). — С. 63.
  22. ↑ 1 2 3 Морозова А. А. [www.mirpeterburga.ru/docs/online/history_41.pdf Дом Лопатина в Петербурге и здание Дворянского собрания в Курске — «близнецы и братья»] (рус.) // История Петербурга. — СПб., 2008. — № 1 (41). — С. 82.
  23. ↑ 1 2 Александра Черных. [www.old.gi-kursk.ru/number/3260/actual/004514/ От Дворянского собрания до Дома офицеров]. Газета «Городские известия», №89 (3260), 2012 г. (26.06.2012). Проверено 16 октября 2012. [www.webcitation.org/6Ctp0SMmN Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
  24. ↑ 1 2 Монастырев И. Е., Донченко Ю. В. Дворянское собрание // Курск на старой открытке. — Курск: Курский областной комитет государственной статистики, 2001. — С. 54—63. — 200 с. — 3000 экз. — ISBN 5-901958-01-2.
  25. ↑ 1 2 3 4 5 Грива Т. А., Степанов В. Б. Дом офицеров // Курск: Краеведческий словарь-справочник / Под редакцией Ю. А. Бугрова. — Курск: ЮМЭКС, 1997. — С. 123—124. — 495 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-89365-005-0.
  26. ↑ 1 2 Танков А. А., Златоверховников Н. И. [old-kursk.ru/strit/t1902-2.html Обозрение Курска] // Путеводитель по Курску. — Курск, 1902. — С. 16—17.
  27. ↑ 1 2 [www.old.gi-kursk.ru/number/3014/seim/000206/ Курский по праву]. Газета «Городские известия», №155 (3014), 2010 г. (28.12.2010). Проверено 15 октября 2012. [www.webcitation.org/6Ctp1MXaM Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
  28. ↑ 1 2 3 4 Монастырев И. Е., 2012, с. 121.
  29. ↑ 1 2 3 Склярук В. И., Логачев Н. Ф., Озеров Ю. В. [old-kursk.ru/book/post-cart/page308.html Дворянское депутатское собрание] // Старые курские открытки. Каталог иллюстрированных почтовых карточек 1899—1930 годов с объяснением видов города. — 2-е издание, исправленное и дополненное. — Курск: Пресс-Факт, 2005. — С. 308—309. — ISBN 5-86354-106-7.
  30. ↑ 1 2 Валерия Борисова. [www.dddkursk.ru/number/839/new/007057/ Дом офицеров уйдет с молотка?]. Еженедельник «Друг для друга», №45 (839), 2010 г. (09.11.2010). Проверено 17 октября 2012. [www.webcitation.org/6Ctp2FD3N Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
  31. ↑ 1 2 Златоверховников Н. И. [old-kursk.ru/book/zlat/zl001.html Город Курск] // Памятники старины и нового времени и другие достопримечательности Курской губернии. — Курск: Типография губернского правления, 1902. — 98 с.
  32. ↑ Владимир Степанов. [www.old.gi-kursk.ru/number/3280/seim/000323/ Тяжело в ученье]. Газета «Городские известия», №109 (3280), 2012 г. (11.09.2012). Проверено 16 октября 2012. [www.webcitation.org/6Ctp45Zyb Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
  33. ↑ 1 2 Антон Филиппов. [www.dddkursk.ru/number/980/planet/002400/ Император Николай II дважды бывал в Курске]. Еженедельник «Друг для друга», №30 (980), 2013 г. (23.07.2013). Проверено 30 декабря 2013.
  34. ↑ Грива Т. А. [www.old-kursk.ru/events/gr061207.html «Чем бы была жизнь без любви...»]. Курск дореволюционный (22.09.2013). Проверено 19 января 2014.
  35. ↑ 1 2 Монастырев И. Е., 2012, с. 27.
  36. ↑ Тарасова Н. И. [old-kursk.ru/book/korovin/1902-p020.html Периодическая печать о пребывании в Курске Николая II] // [old-kursk.ru/book/korovin/1902index.html Курский военно-исторический сборник. Выпуск 9: «Прекрасные качества солдата вновь были проявлены на маневрах…» (К 110-летию проведения на территории Курской губернии больших маневров в высочайшем присутствии)]. — Курск: РПК «Orange», 2012. — С. 20—28. — 85 с.
  37. ↑ Степанов В. Б. [old-kursk.ru/book/korovin/1902-p012.html В Высочайшем присутствии] // [old-kursk.ru/book/korovin/1902index.html Курский военно-исторический сборник. Выпуск 9: «Прекрасные качества солдата вновь были проявлены на маневрах…» (К 110-летию проведения на территории Курской губернии больших маневров в высочайшем присутствии)]. — Курск: РПК «Orange», 2012. — С. 12—19. — 85 с.
  38. ↑ 1 2 3 Степанов В. Б. [old-kursk.ru/kp/kp068.html Вниз по улице Сонина] // Пешком по городу. Путеводители по историческому центру г. Курска. — Курск: ИПП Курск, 2006. — С. 147—171. — 368 с. — 1000 экз. — ISBN 5-91267-001-5.
  39. ↑ Владимир Степанов. [www.kpravda.ru/article/culture/011899/ Читая строки Надежды Плевицкой]. Газета «Курская правда», №213 (24868), 2009 г. (02.10.2009). Проверено 17 октября 2012. [www.webcitation.org/6BkfhvsCi Архивировано из первоисточника 28 октября 2012].
  40. ↑ Крюков В. В. [old-kursk.ru/book/kursk_980/gi120807.html Вот пробил час, и мы в окопах...]. Курск дореволюционный (30.09.2013). Проверено 19 января 2014.
  41. ↑ Озеров Ю. В. [www.old-kursk.ru/events/oz060823.html Как это было: Последний визит последнего императора]. Курск дореволюционный (22.09.2013). Проверено 19 января 2014.
  42. ↑ Александр Демченко. [www.dddkursk.ru/number/984/planet/002418/ Маяковский в Курске: разговоры о социализме и загранице]. Еженедельник «Друг для друга», №34 (984), 2013 г. (20.08.2013). Проверено 30 декабря 2013.
  43. ↑ Гузанов В. Г., Троян С. П., Гнездилов Г. В., Гребенюк О. Н. Курск. Фотоальбом. — М.: Планета, 1982. — С. 30—31. — 176 с. — 35 000 экз.
  44. ↑ 1 2 Левченко В. В., Грива Т. А. Военно-исторический музей Курской битвы // Музеи и памятники Курской области. Путеводитель-справочник. — Курск: «Сеймъ», 1996. — С. 37. — 256 с. — 15 000 экз.
  45. ↑ Власенко Г. В. Планетарий // Курск: Краеведческий словарь-справочник / Под редакцией Ю. А. Бугрова. — Курск: ЮМЭКС, 1997. — С. 296—297. — 495 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-89365-005-0.
  46. ↑ Ольга Глухих. [www.old.gi-kursk.ru/number/3003/actual/002226/ Приступить к ликвидации]. Газета «Городские известия», №144 (3003), 2010 г. (02.12.2010). Проверено 16 октября 2012. [www.webcitation.org/6Ctp4w9S4 Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
  47. ↑ 1 2 Ольга Глухих. [www.old.gi-kursk.ru/number/3031/new/001896/ Некультурной ликвидации военной культуры не предвидится]. Газета «Городские известия», №16 (3031), 2011 г. (05.02.2011). Проверено 16 октября 2012. [www.webcitation.org/6Ctp6gree Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
  48. ↑ 1 2 Марина Фёдорова. [www.old.gi-kursk.ru/number/3210/new/002612/ У филармонии будет вторая концертная площадка]. Газета «Городские известия», №39 (3210), 2012 г. (31.03.2012). Проверено 16 октября 2012. [www.webcitation.org/6Ctp5oF2g Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
  49. ↑ Ольга Глухих. [www.old.gi-kursk.ru/number/3012/new/001827/ Решается судьба Дома офицеров]. Газета «Городские известия», №153 (3012), 2010 г. (23.12.2010). Проверено 16 октября 2012. [www.webcitation.org/6Ctp7ZnEp Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
  50. ↑ 1 2 Валерия Борисова. [www.dddkursk.ru/number/912/new/007933/ Дом офицеров станет филиалом филармонии]. Еженедельник «Друг для друга», №14 (912), 2012 г. (03.04.2012). Проверено 17 октября 2012. [www.webcitation.org/6Ctp8QDM7 Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].

Литература

  • Александра Черных. [old.gi-kursk.ru/number/3260/actual/004514/ От Дворянского собрания до Дома офицеров]. Газета «Городские известия», №89 (3260), 2012 г. (26.06.2012). Проверено 16 октября 2012. [www.webcitation.org/6Ctp0SMmN Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
  • Валентина Алексеева. [vipvkurske.com/articles/382/ Курский Дом офицеров уйдет с молотка?]. Журнал «VIP/ Взгляд. Информация. Партнерство», №5 (63), 2010 г. Проверено 15 октября 2012. [www.webcitation.org/6Ctoz7MZW Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
  • Грива Т. А., Степанов В. Б. Дом офицеров // Курск: Краеведческий словарь-справочник / Под редакцией Ю. А. Бугрова. — Курск: ЮМЭКС, 1997. — С. 123—124. — 495 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-89365-005-0.
  • Златоверховников Н. И. [old-kursk.ru/book/zlat/zl001.html Город Курск] // Памятники старины и нового времени и другие достопримечательности Курской губернии. — Курск: Типография губернского правления, 1902. — 98 с.
  • [www.old.gi-kursk.ru/number/3014/seim/000206/ Курский по праву]. Газета «Городские известия», №155 (3014), 2010 г. (28.12.2010). Проверено 15 октября 2012. [www.webcitation.org/6Ctp1MXaM Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
  • Левченко В. В., Грива Т. А. Военно-исторический музей Курской битвы // Музеи и памятники Курской области. Путеводитель-справочник. — Курск: «Сеймъ», 1996. — С. 37. — 256 с. — 15 000 экз.
  • Левченко В. В., Грива Т. А. Дом бывшего Дворянского собрания // Музеи и памятники Курской области. Путеводитель-справочник. — Курск: «Сеймъ», 1996. — С. 96. — 256 с. — 15 000 экз.
  • Левченко В. В., Грива Т. А. Здание бывшего Дворянского собрания // Встреча с Курском. Путеводитель-справочник. — Курск: «Курск», 1993. — С. 47. — 175 с. — 25 000 экз.
  • Монастырев И. Е. [old-kursk.ru/book/monastr/card/index.html История Курска в старой открытке: Путеводитель-справочник по площадям, улицам и окрестностям города в старых открытках конца ХIХ — начале ХХ веков]. — Курск: «Курск», 2012. — 129 с.
  • Монастырев И. Е., Донченко Ю. В. Дворянское собрание // Курск на старой открытке. — Курск: Курский областной комитет государственной статистики, 2001. — С. 54—63. — 200 с. — 3000 экз. — ISBN 5-901958-01-2.
  • Морозова А. А. [www.mirpeterburga.ru/docs/online/history_41.pdf Дом Лопатина в Петербурге и здание Дворянского собрания в Курске — «близнецы и братья»] (рус.) // История Петербурга. — СПб., 2008. — № 1 (41). — С. 82.
  • Самсонов В. И., Яжгур М. И. Дом №4 по Верхне-Набережной улице // Курск. Путеводитель по историческим и памятным местам. — Курск: Курское книжное издательство, 1962. — С. 24—28. — 156 с. — 20 000 экз.
  • Склярук В. И., Логачев Н. Ф., Озеров Ю. В. [old-kursk.ru/book/post-cart/page308.html Дворянское депутатское собрание] // Старые курские открытки. Каталог иллюстрированных почтовых карточек 1899—1930 годов с объяснением видов города. — 2-е издание, исправленное и дополненное. — Курск: Пресс-Факт, 2005. — С. 308—309. — ISBN 5-86354-106-7.
  • Степанов В. Б. [old-kursk.ru/kp/kp068.html Вниз по улице Сонина] // Пешком по городу. Путеводители по историческому центру г. Курска. — Курск: ИПП Курск, 2006. — С. 147—171. — 368 с. — 1000 экз. — ISBN 5-91267-001-5.
  • Танков А. А., Златоверховников Н. И. [old-kursk.ru/strit/t1902-2.html Обозрение Курска] // Путеводитель по Курску. — Курск, 1902. — С. 16—17.
  • Теплицкий М. Л. Дом офицеров. (Бывшее Дворянское собрание) // Автографы в камне. Архитектурная летопись Курска. — Курск: Курская городская тирография, 2001. — С. 38. — 1000 экз. — ISBN 5-8366-0224-1.
  • Шпилев А. Г. [old-kursk.ru/book/myz_arh/book5.html Благородное Собрание]. — Курск: Курский государственный областной музей археологии, 2001. — 12 с.

Ссылки

  • [kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=4610001000 Здание Дворянского собрания]. Памятники истории и культуры народов Российской Федерации. ФГУП ГИВЦ Минкультуры России (2011). Проверено 4 октября 2013.
  • Шпилев А. Г. [old-kursk.ru/book/myz_arh/book5.html Благородное собрание]. Курск дореволюционный (22.06.2009). Проверено 12 октября 2012.

Отрывок, характеризующий Здание дворянского собрания (Курск)

Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.


После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.
В 12 м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.
Прежде чем ехать в армию, находившуюся в мае в Дрисском лагере, князь Андрей заехал в Лысые Горы, которые были на самой его дороге, находясь в трех верстах от Смоленского большака. Последние три года и жизни князя Андрея было так много переворотов, так много он передумал, перечувствовал, перевидел (он объехал и запад и восток), что его странно и неожиданно поразило при въезде в Лысые Горы все точно то же, до малейших подробностей, – точно то же течение жизни. Он, как в заколдованный, заснувший замок, въехал в аллею и в каменные ворота лысогорского дома. Та же степенность, та же чистота, та же тишина были в этом доме, те же мебели, те же стены, те же звуки, тот же запах и те же робкие лица, только несколько постаревшие. Княжна Марья была все та же робкая, некрасивая, стареющаяся девушка, в страхе и вечных нравственных страданиях, без пользы и радости проживающая лучшие годы своей жизни. Bourienne была та же радостно пользующаяся каждой минутой своей жизни и исполненная самых для себя радостных надежд, довольная собой, кокетливая девушка. Она только стала увереннее, как показалось князю Андрею. Привезенный им из Швейцарии воспитатель Десаль был одет в сюртук русского покроя, коверкая язык, говорил по русски со слугами, но был все тот же ограниченно умный, образованный, добродетельный и педантический воспитатель. Старый князь переменился физически только тем, что с боку рта у него стал заметен недостаток одного зуба; нравственно он был все такой же, как и прежде, только с еще большим озлоблением и недоверием к действительности того, что происходило в мире. Один только Николушка вырос, переменился, разрумянился, оброс курчавыми темными волосами и, сам не зная того, смеясь и веселясь, поднимал верхнюю губку хорошенького ротика точно так же, как ее поднимала покойница маленькая княгиня. Он один не слушался закона неизменности в этом заколдованном, спящем замке. Но хотя по внешности все оставалось по старому, внутренние отношения всех этих лиц изменились, с тех пор как князь Андрей не видал их. Члены семейства были разделены на два лагеря, чуждые и враждебные между собой, которые сходились теперь только при нем, – для него изменяя свой обычный образ жизни. К одному принадлежали старый князь, m lle Bourienne и архитектор, к другому – княжна Марья, Десаль, Николушка и все няньки и мамки.
Во время его пребывания в Лысых Горах все домашние обедали вместе, но всем было неловко, и князь Андрей чувствовал, что он гость, для которого делают исключение, что он стесняет всех своим присутствием. Во время обеда первого дня князь Андрей, невольно чувствуя это, был молчалив, и старый князь, заметив неестественность его состояния, тоже угрюмо замолчал и сейчас после обеда ушел к себе. Когда ввечеру князь Андрей пришел к нему и, стараясь расшевелить его, стал рассказывать ему о кампании молодого графа Каменского, старый князь неожиданно начал с ним разговор о княжне Марье, осуждая ее за ее суеверие, за ее нелюбовь к m lle Bourienne, которая, по его словам, была одна истинно предана ему.
Старый князь говорил, что ежели он болен, то только от княжны Марьи; что она нарочно мучает и раздражает его; что она баловством и глупыми речами портит маленького князя Николая. Старый князь знал очень хорошо, что он мучает свою дочь, что жизнь ее очень тяжела, но знал тоже, что он не может не мучить ее и что она заслуживает этого. «Почему же князь Андрей, который видит это, мне ничего не говорит про сестру? – думал старый князь. – Что же он думает, что я злодей или старый дурак, без причины отдалился от дочери и приблизил к себе француженку? Он не понимает, и потому надо объяснить ему, надо, чтоб он выслушал», – думал старый князь. И он стал объяснять причины, по которым он не мог переносить бестолкового характера дочери.
– Ежели вы спрашиваете меня, – сказал князь Андрей, не глядя на отца (он в первый раз в жизни осуждал своего отца), – я не хотел говорить; но ежели вы меня спрашиваете, то я скажу вам откровенно свое мнение насчет всего этого. Ежели есть недоразумения и разлад между вами и Машей, то я никак не могу винить ее – я знаю, как она вас любит и уважает. Ежели уж вы спрашиваете меня, – продолжал князь Андрей, раздражаясь, потому что он всегда был готов на раздражение в последнее время, – то я одно могу сказать: ежели есть недоразумения, то причиной их ничтожная женщина, которая бы не должна была быть подругой сестры.
Старик сначала остановившимися глазами смотрел на сына и ненатурально открыл улыбкой новый недостаток зуба, к которому князь Андрей не мог привыкнуть.
– Какая же подруга, голубчик? А? Уж переговорил! А?
– Батюшка, я не хотел быть судьей, – сказал князь Андрей желчным и жестким тоном, – но вы вызвали меня, и я сказал и всегда скажу, что княжна Марья ни виновата, а виноваты… виновата эта француженка…
– А присудил!.. присудил!.. – сказал старик тихим голосом и, как показалось князю Андрею, с смущением, но потом вдруг он вскочил и закричал: – Вон, вон! Чтоб духу твоего тут не было!..

Князь Андрей хотел тотчас же уехать, но княжна Марья упросила остаться еще день. В этот день князь Андрей не виделся с отцом, который не выходил и никого не пускал к себе, кроме m lle Bourienne и Тихона, и спрашивал несколько раз о том, уехал ли его сын. На другой день, перед отъездом, князь Андрей пошел на половину сына. Здоровый, по матери кудрявый мальчик сел ему на колени. Князь Андрей начал сказывать ему сказку о Синей Бороде, но, не досказав, задумался. Он думал не об этом хорошеньком мальчике сыне в то время, как он его держал на коленях, а думал о себе. Он с ужасом искал и не находил в себе ни раскаяния в том, что он раздражил отца, ни сожаления о том, что он (в ссоре в первый раз в жизни) уезжает от него. Главнее всего ему было то, что он искал и не находил той прежней нежности к сыну, которую он надеялся возбудить в себе, приласкав мальчика и посадив его к себе на колени.
– Ну, рассказывай же, – говорил сын. Князь Андрей, не отвечая ему, снял его с колон и пошел из комнаты.
Как только князь Андрей оставил свои ежедневные занятия, в особенности как только он вступил в прежние условия жизни, в которых он был еще тогда, когда он был счастлив, тоска жизни охватила его с прежней силой, и он спешил поскорее уйти от этих воспоминаний и найти поскорее какое нибудь дело.
– Ты решительно едешь, Andre? – сказала ему сестра.
– Слава богу, что могу ехать, – сказал князь Андрей, – очень жалею, что ты не можешь.
– Зачем ты это говоришь! – сказала княжна Марья. – Зачем ты это говоришь теперь, когда ты едешь на эту страшную войну и он так стар! M lle Bourienne говорила, что он спрашивал про тебя… – Как только она начала говорить об этом, губы ее задрожали и слезы закапали. Князь Андрей отвернулся от нее и стал ходить по комнате.
– Ах, боже мой! Боже мой! – сказал он. – И как подумаешь, что и кто – какое ничтожество может быть причиной несчастья людей! – сказал он со злобою, испугавшею княжну Марью.
Она поняла, что, говоря про людей, которых он называл ничтожеством, он разумел не только m lle Bourienne, делавшую его несчастие, но и того человека, который погубил его счастие.
– Andre, об одном я прошу, я умоляю тебя, – сказала она, дотрогиваясь до его локтя и сияющими сквозь слезы глазами глядя на него. – Я понимаю тебя (княжна Марья опустила глаза). Не думай, что горе сделали люди. Люди – орудие его. – Она взглянула немного повыше головы князя Андрея тем уверенным, привычным взглядом, с которым смотрят на знакомое место портрета. – Горе послано им, а не людьми. Люди – его орудия, они не виноваты. Ежели тебе кажется, что кто нибудь виноват перед тобой, забудь это и прости. Мы не имеем права наказывать. И ты поймешь счастье прощать.
– Ежели бы я был женщина, я бы это делал, Marie. Это добродетель женщины. Но мужчина не должен и не может забывать и прощать, – сказал он, и, хотя он до этой минуты не думал о Курагине, вся невымещенная злоба вдруг поднялась в его сердце. «Ежели княжна Марья уже уговаривает меня простить, то, значит, давно мне надо было наказать», – подумал он. И, не отвечая более княжне Марье, он стал думать теперь о той радостной, злобной минуте, когда он встретит Курагина, который (он знал) находится в армии.
Княжна Марья умоляла брата подождать еще день, говорила о том, что она знает, как будет несчастлив отец, ежели Андрей уедет, не помирившись с ним; но князь Андрей отвечал, что он, вероятно, скоро приедет опять из армии, что непременно напишет отцу и что теперь чем дольше оставаться, тем больше растравится этот раздор.
– Adieu, Andre! Rappelez vous que les malheurs viennent de Dieu, et que les hommes ne sont jamais coupables, [Прощай, Андрей! Помни, что несчастия происходят от бога и что люди никогда не бывают виноваты.] – были последние слова, которые он слышал от сестры, когда прощался с нею.
«Так это должно быть! – думал князь Андрей, выезжая из аллеи лысогорского дома. – Она, жалкое невинное существо, остается на съедение выжившему из ума старику. Старик чувствует, что виноват, но не может изменить себя. Мальчик мой растет и радуется жизни, в которой он будет таким же, как и все, обманутым или обманывающим. Я еду в армию, зачем? – сам не знаю, и желаю встретить того человека, которого презираю, для того чтобы дать ему случай убить меня и посмеяться надо мной!И прежде были все те же условия жизни, но прежде они все вязались между собой, а теперь все рассыпалось. Одни бессмысленные явления, без всякой связи, одно за другим представлялись князю Андрею.


Князь Андрей приехал в главную квартиру армии в конце июня. Войска первой армии, той, при которой находился государь, были расположены в укрепленном лагере у Дриссы; войска второй армии отступали, стремясь соединиться с первой армией, от которой – как говорили – они были отрезаны большими силами французов. Все были недовольны общим ходом военных дел в русской армии; но об опасности нашествия в русские губернии никто и не думал, никто и не предполагал, чтобы война могла быть перенесена далее западных польских губерний.
Князь Андрей нашел Барклая де Толли, к которому он был назначен, на берегу Дриссы. Так как не было ни одного большого села или местечка в окрестностях лагеря, то все огромное количество генералов и придворных, бывших при армии, располагалось в окружности десяти верст по лучшим домам деревень, по сю и по ту сторону реки. Барклай де Толли стоял в четырех верстах от государя. Он сухо и холодно принял Болконского и сказал своим немецким выговором, что он доложит о нем государю для определения ему назначения, а покамест просит его состоять при его штабе. Анатоля Курагина, которого князь Андрей надеялся найти в армии, не было здесь: он был в Петербурге, и это известие было приятно Болконскому. Интерес центра производящейся огромной войны занял князя Андрея, и он рад был на некоторое время освободиться от раздражения, которое производила в нем мысль о Курагине. В продолжение первых четырех дней, во время которых он не был никуда требуем, князь Андрей объездил весь укрепленный лагерь и с помощью своих знаний и разговоров с сведущими людьми старался составить себе о нем определенное понятие. Но вопрос о том, выгоден или невыгоден этот лагерь, остался нерешенным для князя Андрея. Он уже успел вывести из своего военного опыта то убеждение, что в военном деле ничего не значат самые глубокомысленно обдуманные планы (как он видел это в Аустерлицком походе), что все зависит от того, как отвечают на неожиданные и не могущие быть предвиденными действия неприятеля, что все зависит от того, как и кем ведется все дело. Для того чтобы уяснить себе этот последний вопрос, князь Андрей, пользуясь своим положением и знакомствами, старался вникнуть в характер управления армией, лиц и партий, участвовавших в оном, и вывел для себя следующее понятие о положении дел.
Когда еще государь был в Вильне, армия была разделена натрое: 1 я армия находилась под начальством Барклая де Толли, 2 я под начальством Багратиона, 3 я под начальством Тормасова. Государь находился при первой армии, но не в качестве главнокомандующего. В приказе не было сказано, что государь будет командовать, сказано только, что государь будет при армии. Кроме того, при государе лично не было штаба главнокомандующего, а был штаб императорской главной квартиры. При нем был начальник императорского штаба генерал квартирмейстер князь Волконский, генералы, флигель адъютанты, дипломатические чиновники и большое количество иностранцев, но не было штаба армии. Кроме того, без должности при государе находились: Аракчеев – бывший военный министр, граф Бенигсен – по чину старший из генералов, великий князь цесаревич Константин Павлович, граф Румянцев – канцлер, Штейн – бывший прусский министр, Армфельд – шведский генерал, Пфуль – главный составитель плана кампании, генерал адъютант Паулучи – сардинский выходец, Вольцоген и многие другие. Хотя эти лица и находились без военных должностей при армии, но по своему положению имели влияние, и часто корпусный начальник и даже главнокомандующий не знал, в качестве чего спрашивает или советует то или другое Бенигсен, или великий князь, или Аракчеев, или князь Волконский, и не знал, от его ли лица или от государя истекает такое то приказание в форме совета и нужно или не нужно исполнять его. Но это была внешняя обстановка, существенный же смысл присутствия государя и всех этих лиц, с придворной точки (а в присутствии государя все делаются придворными), всем был ясен. Он был следующий: государь не принимал на себя звания главнокомандующего, но распоряжался всеми армиями; люди, окружавшие его, были его помощники. Аракчеев был верный исполнитель блюститель порядка и телохранитель государя; Бенигсен был помещик Виленской губернии, который как будто делал les honneurs [был занят делом приема государя] края, а в сущности был хороший генерал, полезный для совета и для того, чтобы иметь его всегда наготове на смену Барклая. Великий князь был тут потому, что это было ему угодно. Бывший министр Штейн был тут потому, что он был полезен для совета, и потому, что император Александр высоко ценил его личные качества. Армфельд был злой ненавистник Наполеона и генерал, уверенный в себе, что имело всегда влияние на Александра. Паулучи был тут потому, что он был смел и решителен в речах, Генерал адъютанты были тут потому, что они везде были, где государь, и, наконец, – главное – Пфуль был тут потому, что он, составив план войны против Наполеона и заставив Александра поверить в целесообразность этого плана, руководил всем делом войны. При Пфуле был Вольцоген, передававший мысли Пфуля в более доступной форме, чем сам Пфуль, резкий, самоуверенный до презрения ко всему, кабинетный теоретик.
Кроме этих поименованных лиц, русских и иностранных (в особенности иностранцев, которые с смелостью, свойственной людям в деятельности среди чужой среды, каждый день предлагали новые неожиданные мысли), было еще много лиц второстепенных, находившихся при армии потому, что тут были их принципалы.
В числе всех мыслей и голосов в этом огромном, беспокойном, блестящем и гордом мире князь Андрей видел следующие, более резкие, подразделения направлений и партий.
Первая партия была: Пфуль и его последователи, теоретики войны, верящие в то, что есть наука войны и что в этой науке есть свои неизменные законы, законы облического движения, обхода и т. п. Пфуль и последователи его требовали отступления в глубь страны, отступления по точным законам, предписанным мнимой теорией войны, и во всяком отступлении от этой теории видели только варварство, необразованность или злонамеренность. К этой партии принадлежали немецкие принцы, Вольцоген, Винцингероде и другие, преимущественно немцы.
Вторая партия была противуположная первой. Как и всегда бывает, при одной крайности были представители другой крайности. Люди этой партии были те, которые еще с Вильны требовали наступления в Польшу и свободы от всяких вперед составленных планов. Кроме того, что представители этой партии были представители смелых действий, они вместе с тем и были представителями национальности, вследствие чего становились еще одностороннее в споре. Эти были русские: Багратион, начинавший возвышаться Ермолов и другие. В это время была распространена известная шутка Ермолова, будто бы просившего государя об одной милости – производства его в немцы. Люди этой партии говорили, вспоминая Суворова, что надо не думать, не накалывать иголками карту, а драться, бить неприятеля, не впускать его в Россию и не давать унывать войску.
К третьей партии, к которой более всего имел доверия государь, принадлежали придворные делатели сделок между обоими направлениями. Люди этой партии, большей частью не военные и к которой принадлежал Аракчеев, думали и говорили, что говорят обыкновенно люди, не имеющие убеждений, но желающие казаться за таковых. Они говорили, что, без сомнения, война, особенно с таким гением, как Бонапарте (его опять называли Бонапарте), требует глубокомысленнейших соображений, глубокого знания науки, и в этом деле Пфуль гениален; но вместе с тем нельзя не признать того, что теоретики часто односторонни, и потому не надо вполне доверять им, надо прислушиваться и к тому, что говорят противники Пфуля, и к тому, что говорят люди практические, опытные в военном деле, и изо всего взять среднее. Люди этой партии настояли на том, чтобы, удержав Дрисский лагерь по плану Пфуля, изменить движения других армий. Хотя этим образом действий не достигалась ни та, ни другая цель, но людям этой партии казалось так лучше.
Четвертое направление было направление, которого самым видным представителем был великий князь, наследник цесаревич, не могший забыть своего аустерлицкого разочарования, где он, как на смотр, выехал перед гвардиею в каске и колете, рассчитывая молодецки раздавить французов, и, попав неожиданно в первую линию, насилу ушел в общем смятении. Люди этой партии имели в своих суждениях и качество и недостаток искренности. Они боялись Наполеона, видели в нем силу, в себе слабость и прямо высказывали это. Они говорили: «Ничего, кроме горя, срама и погибели, из всего этого не выйдет! Вот мы оставили Вильну, оставили Витебск, оставим и Дриссу. Одно, что нам остается умного сделать, это заключить мир, и как можно скорее, пока не выгнали нас из Петербурга!»
Воззрение это, сильно распространенное в высших сферах армии, находило себе поддержку и в Петербурге, и в канцлере Румянцеве, по другим государственным причинам стоявшем тоже за мир.
Пятые были приверженцы Барклая де Толли, не столько как человека, сколько как военного министра и главнокомандующего. Они говорили: «Какой он ни есть (всегда так начинали), но он честный, дельный человек, и лучше его нет. Дайте ему настоящую власть, потому что война не может идти успешно без единства начальствования, и он покажет то, что он может сделать, как он показал себя в Финляндии. Ежели армия наша устроена и сильна и отступила до Дриссы, не понесши никаких поражений, то мы обязаны этим только Барклаю. Ежели теперь заменят Барклая Бенигсеном, то все погибнет, потому что Бенигсен уже показал свою неспособность в 1807 году», – говорили люди этой партии.
Шестые, бенигсенисты, говорили, напротив, что все таки не было никого дельнее и опытнее Бенигсена, и, как ни вертись, все таки придешь к нему. И люди этой партии доказывали, что все наше отступление до Дриссы было постыднейшее поражение и беспрерывный ряд ошибок. «Чем больше наделают ошибок, – говорили они, – тем лучше: по крайней мере, скорее поймут, что так не может идти. А нужен не какой нибудь Барклай, а человек, как Бенигсен, который показал уже себя в 1807 м году, которому отдал справедливость сам Наполеон, и такой человек, за которым бы охотно признавали власть, – и таковой есть только один Бенигсен».
Седьмые – были лица, которые всегда есть, в особенности при молодых государях, и которых особенно много было при императоре Александре, – лица генералов и флигель адъютантов, страстно преданные государю не как императору, но как человека обожающие его искренно и бескорыстно, как его обожал Ростов в 1805 м году, и видящие в нем не только все добродетели, но и все качества человеческие. Эти лица хотя и восхищались скромностью государя, отказывавшегося от командования войсками, но осуждали эту излишнюю скромность и желали только одного и настаивали на том, чтобы обожаемый государь, оставив излишнее недоверие к себе, объявил открыто, что он становится во главе войска, составил бы при себе штаб квартиру главнокомандующего и, советуясь, где нужно, с опытными теоретиками и практиками, сам бы вел свои войска, которых одно это довело бы до высшего состояния воодушевления.
Восьмая, самая большая группа людей, которая по своему огромному количеству относилась к другим, как 99 к 1 му, состояла из людей, не желавших ни мира, ни войны, ни наступательных движений, ни оборонительного лагеря ни при Дриссе, ни где бы то ни было, ни Барклая, ни государя, ни Пфуля, ни Бенигсена, но желающих только одного, и самого существенного: наибольших для себя выгод и удовольствий. В той мутной воде перекрещивающихся и перепутывающихся интриг, которые кишели при главной квартире государя, в весьма многом можно было успеть в таком, что немыслимо бы было в другое время. Один, не желая только потерять своего выгодного положения, нынче соглашался с Пфулем, завтра с противником его, послезавтра утверждал, что не имеет никакого мнения об известном предмете, только для того, чтобы избежать ответственности и угодить государю. Другой, желающий приобрести выгоды, обращал на себя внимание государя, громко крича то самое, на что намекнул государь накануне, спорил и кричал в совете, ударяя себя в грудь и вызывая несоглашающихся на дуэль и тем показывая, что он готов быть жертвою общей пользы. Третий просто выпрашивал себе, между двух советов и в отсутствие врагов, единовременное пособие за свою верную службу, зная, что теперь некогда будет отказать ему. Четвертый нечаянно все попадался на глаза государю, отягченный работой. Пятый, для того чтобы достигнуть давно желанной цели – обеда у государя, ожесточенно доказывал правоту или неправоту вновь выступившего мнения и для этого приводил более или менее сильные и справедливые доказательства.
Все люди этой партии ловили рубли, кресты, чины и в этом ловлении следили только за направлением флюгера царской милости, и только что замечали, что флюгер обратился в одну сторону, как все это трутневое население армии начинало дуть в ту же сторону, так что государю тем труднее было повернуть его в другую. Среди неопределенности положения, при угрожающей, серьезной опасности, придававшей всему особенно тревожный характер, среди этого вихря интриг, самолюбий, столкновений различных воззрений и чувств, при разноплеменности всех этих лиц, эта восьмая, самая большая партия людей, нанятых личными интересами, придавала большую запутанность и смутность общему делу. Какой бы ни поднимался вопрос, а уж рой этих трутней, не оттрубив еще над прежней темой, перелетал на новую и своим жужжанием заглушал и затемнял искренние, спорящие голоса.
Из всех этих партий, в то самое время, как князь Андрей приехал к армии, собралась еще одна, девятая партия, начинавшая поднимать свой голос. Это была партия людей старых, разумных, государственно опытных и умевших, не разделяя ни одного из противоречащих мнений, отвлеченно посмотреть на все, что делалось при штабе главной квартиры, и обдумать средства к выходу из этой неопределенности, нерешительности, запутанности и слабости.
Люди этой партии говорили и думали, что все дурное происходит преимущественно от присутствия государя с военным двором при армии; что в армию перенесена та неопределенная, условная и колеблющаяся шаткость отношений, которая удобна при дворе, но вредна в армии; что государю нужно царствовать, а не управлять войском; что единственный выход из этого положения есть отъезд государя с его двором из армии; что одно присутствие государя парализует пятьдесят тысяч войска, нужных для обеспечения его личной безопасности; что самый плохой, но независимый главнокомандующий будет лучше самого лучшего, но связанного присутствием и властью государя.
В то самое время как князь Андрей жил без дела при Дриссе, Шишков, государственный секретарь, бывший одним из главных представителей этой партии, написал государю письмо, которое согласились подписать Балашев и Аракчеев. В письме этом, пользуясь данным ему от государя позволением рассуждать об общем ходе дел, он почтительно и под предлогом необходимости для государя воодушевить к войне народ в столице, предлагал государю оставить войско.
Одушевление государем народа и воззвание к нему для защиты отечества – то самое (насколько оно произведено было личным присутствием государя в Москве) одушевление народа, которое было главной причиной торжества России, было представлено государю и принято им как предлог для оставления армии.

Х
Письмо это еще не было подано государю, когда Барклай за обедом передал Болконскому, что государю лично угодно видеть князя Андрея, для того чтобы расспросить его о Турции, и что князь Андрей имеет явиться в квартиру Бенигсена в шесть часов вечера.
В этот же день в квартире государя было получено известие о новом движении Наполеона, могущем быть опасным для армии, – известие, впоследствии оказавшееся несправедливым. И в это же утро полковник Мишо, объезжая с государем дрисские укрепления, доказывал государю, что укрепленный лагерь этот, устроенный Пфулем и считавшийся до сих пор chef d'?uvr'ом тактики, долженствующим погубить Наполеона, – что лагерь этот есть бессмыслица и погибель русской армии.
Князь Андрей приехал в квартиру генерала Бенигсена, занимавшего небольшой помещичий дом на самом берегу реки. Ни Бенигсена, ни государя не было там, но Чернышев, флигель адъютант государя, принял Болконского и объявил ему, что государь поехал с генералом Бенигсеном и с маркизом Паулучи другой раз в нынешний день для объезда укреплений Дрисского лагеря, в удобности которого начинали сильно сомневаться.
Чернышев сидел с книгой французского романа у окна первой комнаты. Комната эта, вероятно, была прежде залой; в ней еще стоял орган, на который навалены были какие то ковры, и в одном углу стояла складная кровать адъютанта Бенигсена. Этот адъютант был тут. Он, видно, замученный пирушкой или делом, сидел на свернутой постеле и дремал. Из залы вели две двери: одна прямо в бывшую гостиную, другая направо в кабинет. Из первой двери слышались голоса разговаривающих по немецки и изредка по французски. Там, в бывшей гостиной, были собраны, по желанию государя, не военный совет (государь любил неопределенность), но некоторые лица, которых мнение о предстоящих затруднениях он желал знать. Это не был военный совет, но как бы совет избранных для уяснения некоторых вопросов лично для государя. На этот полусовет были приглашены: шведский генерал Армфельд, генерал адъютант Вольцоген, Винцингероде, которого Наполеон называл беглым французским подданным, Мишо, Толь, вовсе не военный человек – граф Штейн и, наконец, сам Пфуль, который, как слышал князь Андрей, был la cheville ouvriere [основою] всего дела. Князь Андрей имел случай хорошо рассмотреть его, так как Пфуль вскоре после него приехал и прошел в гостиную, остановившись на минуту поговорить с Чернышевым.
Пфуль с первого взгляда, в своем русском генеральском дурно сшитом мундире, который нескладно, как на наряженном, сидел на нем, показался князю Андрею как будто знакомым, хотя он никогда не видал его. В нем был и Вейротер, и Мак, и Шмидт, и много других немецких теоретиков генералов, которых князю Андрею удалось видеть в 1805 м году; но он был типичнее всех их. Такого немца теоретика, соединявшего в себе все, что было в тех немцах, еще никогда не видал князь Андрей.
Пфуль был невысок ростом, очень худ, но ширококост, грубого, здорового сложения, с широким тазом и костлявыми лопатками. Лицо у него было очень морщинисто, с глубоко вставленными глазами. Волоса его спереди у висков, очевидно, торопливо были приглажены щеткой, сзади наивно торчали кисточками. Он, беспокойно и сердито оглядываясь, вошел в комнату, как будто он всего боялся в большой комнате, куда он вошел. Он, неловким движением придерживая шпагу, обратился к Чернышеву, спрашивая по немецки, где государь. Ему, видно, как можно скорее хотелось пройти комнаты, окончить поклоны и приветствия и сесть за дело перед картой, где он чувствовал себя на месте. Он поспешно кивал головой на слова Чернышева и иронически улыбался, слушая его слова о том, что государь осматривает укрепления, которые он, сам Пфуль, заложил по своей теории. Он что то басисто и круто, как говорят самоуверенные немцы, проворчал про себя: Dummkopf… или: zu Grunde die ganze Geschichte… или: s'wird was gescheites d'raus werden… [глупости… к черту все дело… (нем.) ] Князь Андрей не расслышал и хотел пройти, но Чернышев познакомил князя Андрея с Пфулем, заметив, что князь Андрей приехал из Турции, где так счастливо кончена война. Пфуль чуть взглянул не столько на князя Андрея, сколько через него, и проговорил смеясь: «Da muss ein schoner taktischcr Krieg gewesen sein». [«То то, должно быть, правильно тактическая была война.» (нем.) ] – И, засмеявшись презрительно, прошел в комнату, из которой слышались голоса.
Видно, Пфуль, уже всегда готовый на ироническое раздражение, нынче был особенно возбужден тем, что осмелились без него осматривать его лагерь и судить о нем. Князь Андрей по одному короткому этому свиданию с Пфулем благодаря своим аустерлицким воспоминаниям составил себе ясную характеристику этого человека. Пфуль был один из тех безнадежно, неизменно, до мученичества самоуверенных людей, которыми только бывают немцы, и именно потому, что только немцы бывают самоуверенными на основании отвлеченной идеи – науки, то есть мнимого знания совершенной истины. Француз бывает самоуверен потому, что он почитает себя лично, как умом, так и телом, непреодолимо обворожительным как для мужчин, так и для женщин. Англичанин самоуверен на том основании, что он есть гражданин благоустроеннейшего в мире государства, и потому, как англичанин, знает всегда, что ему делать нужно, и знает, что все, что он делает как англичанин, несомненно хорошо. Итальянец самоуверен потому, что он взволнован и забывает легко и себя и других. Русский самоуверен именно потому, что он ничего не знает и знать не хочет, потому что не верит, чтобы можно было вполне знать что нибудь. Немец самоуверен хуже всех, и тверже всех, и противнее всех, потому что он воображает, что знает истину, науку, которую он сам выдумал, но которая для него есть абсолютная истина. Таков, очевидно, был Пфуль. У него была наука – теория облического движения, выведенная им из истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей военной истории, казалось ему бессмыслицей, варварством, безобразным столкновением, в котором с обеих сторон было сделано столько ошибок, что войны эти не могли быть названы войнами: они не подходили под теорию и не могли служить предметом науки.
В 1806 м году Пфуль был одним из составителей плана войны, кончившейся Иеной и Ауерштетом; но в исходе этой войны он не видел ни малейшего доказательства неправильности своей теории. Напротив, сделанные отступления от его теории, по его понятиям, были единственной причиной всей неудачи, и он с свойственной ему радостной иронией говорил: «Ich sagte ja, daji die ganze Geschichte zum Teufel gehen wird». [Ведь я же говорил, что все дело пойдет к черту (нем.) ] Пфуль был один из тех теоретиков, которые так любят свою теорию, что забывают цель теории – приложение ее к практике; он в любви к теории ненавидел всякую практику и знать ее не хотел. Он даже радовался неуспеху, потому что неуспех, происходивший от отступления в практике от теории, доказывал ему только справедливость его теории.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Здание_дворянского_собрания_(Курск)&oldid=80825142»