Здание дворянского собрания (Херсон)
Здание дворянского собрания — это построенная в начале XIX века для генерала Лобри усадьба городского типа в классическом стиле, располагающаяся в историческом центре Херсона на пересечении улиц Потемкинской (ранее – Карла Маркса) и Комсомольской.
История
В 1818-1822 годах служило Херсонской губернской мужской гимназией. Позднее было выкуплено херсонским дворянством для нужд Дворянского собрания.
В 1919 году в нем располагается Исполком Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов, а также Херсонский комитет КП(б)У.
С 1920-х годом здание служит городским Домом физкультуры, а в 1935—1941 гг. и 1944—1962 гг. (с перерывом временной оккупацией Херсона фашистами) — Дворцом пионеров». Здесь в разные годы воспитывались будущие Герои Советского Союза Л. Л. Винер, И. А. Кулик, П. Г. Якубовский, чемпионка мира и Олимпийских игр по спортивной гимнастике Л. С. Латынина.
После распада Советского Союза в доме Дворянского собрания размещались уездная управа «Вiльного козацтва» и общество «Українська книгарня». После реставрации здания в 2002-2003 годах в нем находится Херсонский филиал АБ «Брокбизнесбанк».
Напишите отзыв о статье "Здание дворянского собрания (Херсон)"
Ссылки
- www.mycity.kherson.ua/pamyatniki/arhitektura.html
- stihiya.org/print_43720.html
Отрывок, характеризующий Здание дворянского собрания (Херсон)
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
