Здесь восходит солнце (книга)

Здесь восходит солнце
Here Comes the Sun: The Spiritual and Musical Journey of George Harrison
Автор:	Джошуа Грин
Жанр:	биография
Язык оригинала:	английский
Оригинал издан:	2006
Издатель:	John Wiley & Sons
Страниц:	307
ISBN:	047169021X
[books.google.com/books?id=BSZtZUWge-IC&printsec=frontcover&source=gbs_atb#v=onepage&q&f=false Электронная версия]

«Здесь восходит солнце. Духовные и музыкальные поиски Джорджа Харрисона» (англ. Here Comes the Sun: The Spiritual and Musical Journey of George Harrison) — биография Джорджа Харрисона, рассказывающая о его духовных поисках, и, в частности, о том, какое влияние индуистская вера оказала на его творчество. Автор — Джошуа Грин. На английском языке книга впервые была опубликована в 2006 году издательством John Wiley & Sons. В том же году вышел перевод книги на русский язык.

Сюжет

Книга повествует о религиозных верованиях Харрисона, о его контактах со своими собратьями-кришнаитами, а также о том, как религиозные взгляды музыканта повлияли на его творчество. В книге описываются интересные истории из жизни Харрисона, поведанные теми, кто был более всего близок к музыканту в конце 1960-х — начале 1970-х годов — период, в который Харрисон открыто говорил о своих религиозных убеждениях. Харрисон любил быть битлом, но хотел лучшего. Этой более хорошей вещью стала бхакти-йога, которой Харрисон учился сначала у Рави Шанкара, а затем у основателя Международного общества сознания Кришны Бхактиведанты Свами Прабхупады. Поиск Харрисоном самоосознания послужил вдохновением в его творчестве.

История написания

До написания «Здесь восходит солнце», в течение нескольких лет Джошуа Грин занимался исследованием Холокоста, создав документальные фильмы и написав книги на эту тему. Когда после работы с материалами об ужасах концентрационных лагерей Грин впал в депрессию, его жена посоветовала ему написать книгу о Джордже Харрисоне. Грин лично знал Харрисона, приняв вместе с ним участие в записи The Radha Krsna Temple — первого в истории музыки поп-альбома санскритских мантр. Среди более чем тысячи биографий о The Beatles, Грин не нашёл ни одной, в которой бы подробно рассказывалось о духовном пути легендарного музыканта. Своей книгой Грин надеялся заполнить этот пробел.

Грин рассказал в беседе с корреспондентом The New York Times: «Я хотел поведать историю о Харрисоне как благодарность ему, а также потому, что я думаю, что моё поколение готово заново обрести утерянный энтузиазм». Грин также заметил, что занимаясь популяризацией индуистской духовности, Харрисон в 1970-е годы на две декады опередил своё время. Харрисон много пострадал от критики и насмешек. Люди в то время не могли понять и оценить то, чем он занимался и Харрисон принимал это близко к сердцу.

Критика

По мнению Скота Бауэра из Associated Press книга представляет собой «захватывающее чтиво», в особенности для тех, кто мало знаком с послебитловской жизнью Джорджа Харрисона. К недостаткам книги Бауэр относит то, что действия Харрисона «никогда не ставятся под вопрос или рассматриваются в более критическом свете». Так как книга в основном сфокусирована на религиозных верованиях музыканта, после её прочтения трудно составить целостное представление о том, кем был Харрисон. Однако, в книге успешно описан духовный путь Харрисона, на что, собственно и претендовал автор.

Бауэр находит наиболее интересными те части книги, в которых автор описывает то, «как вера Харрисона создавала конфликты в его жизни». В качестве примера Бауэр приводит описанный Грином период из жизни музыканта, во время которого Харрисон проявляет тенденцию делить своих друзей на «трансцендентальных» и на материалистичных. В результате Харрисон дистанцируется от своих друзей-музыкантов, что вызывает у него озабоченность. По мнению Бауэра, более глубокий анализ этой динамики сделал бы книгу гораздо более сильной. Улучшению книги также способствовало бы более подробное освящение позднего периода жизни Харрисона, во время которого произошёл значительный спад в его музыкальном творчестве. По мнению Бауэра, Грин часто прибегает к лестным и чрезмерно детальным описаниям встреч Харрисона с другими кришнаитами. Автор настолько вдаётся в детали, что читатель даже узнаёт о том, какие именно вегетарианские блюда подавались и т. п.

Бауэр пишет, что Харрисон, вне всяких сомнений, был глубоко религиозным человеком и его вера заметно повлияла на его музыку. Однако, у читателей, незнакомых с биографией музыканта, после прочтения книги может возникнуть впечатление, что в жизни Харрисона центральную роль всегда играл Кришна и только Кришна. Однако, отмечает Бауэр, простое прослушивание песен музыканта и взгляд на другие его интересы (включая кинопрдюссерство) доказывает, что это было далеко не так. Однако, несмотря на эти недостатки, книга успешно освещает духовный аспект карьеры Харрисона, — аспект, который практически никогда не освещался подробно.

По мнению Алана Зукера из Yoga Journal, книга даёт возможность глубоко взглянуть на внутреннюю жизнь Харрисона. Зукер отмечает, что согласно Грину, даже свою известную песню «Something» Харрисон посвятил не Патти Бойд, а Кришне. Однако, пишет Зукер, читателя ожидает в книге всего несколько подобных открытий.

Литература

• Bauer, Scott (Mar 15, 2006), "[www.nctimes.com/entertainment/books-and-literature/article_5bfe88d3-a419-546d-b82c-e67375cddba8.html 'Here Comes the Sun' illuminates George Harrison's faith and music]", Chicago Tribune: 7, <www.nctimes.com/entertainment/books-and-literature/article_5bfe88d3-a419-546d-b82c-e67375cddba8.html> 
• Ellwood, Robert (2007), "[www.jstor.org/stable/10.1525/nr.2007.11.1.131 Review of Here Comes the Sun: The Spiritual and Musical Journey of George Harrison by Joshua M. Greene]", Nova Religio Т. 11 (1): 131-132, <www.jstor.org/stable/10.1525/nr.2007.11.1.131> 
• Mead, Julia C. (January 8, 2006), "[query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=9B00E4D81130F93BA35752C0A9609C8B63&sec=&spon=&pagewanted=all Tracing George Harrison's Journeys]", The New York Times, <query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=9B00E4D81130F93BA35752C0A9609C8B63&sec=&spon=&pagewanted=all> 
• Stefanel, Renzo (2011), "[www.xtm.it/DettaglioLibriDvd.aspx?ID=11240 Joshua M. Greene: Here Comes The Sun]", Extra!, <www.xtm.it/DettaglioLibriDvd.aspx?ID=11240> 
• Zucker, Alan (2006), "[books.google.com/books?id=-ekDAAAAMBAJ&pg=PA127 Bhakti Beatle]", Yoga Journal: 127, <books.google.com/books?id=-ekDAAAAMBAJ&pg=PA127> 

Ссылки

• [www.herecomesthesunbook.com/ Официальный сайт]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Здесь восходит солнце (книга)

Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.