Здорово и вечно (фильм)

Здорово и вечно
Жанр	документальный
Режиссёр	Наталья Чумакова, Анна Цирлина
Продюсер	Борис Хлебников, Тихон Пендюрин, Катерина Марсова
Автор сценария	Наталья Чумакова, Анна Цирлина
Оператор	Александр Симонов, Наталья Чумакова, Ксения Елян, Владимир Яндовка
Кинокомпания	Beat Films
Длительность	78 мин.
Страна	Россия Россия
Язык	русский
Год	2014
IMDb	ID 4094596
[grobfilm.ru/ Официальный сайт]
Выход фильма «Здорово и вечно»

К:Фильмы 2014 года

«Здорово и вечно» — российский документальный фильм Натальи Чумаковой и Анны Цирлиной 2014 года. Фильм рассказывает о музыканте Егоре Летове и его группе «Гражданская оборона», охватывая период с начала 80-х до начала 90-х годов. Фильм вышел в прокат в России 20 ноября 2014 года.

Производство

В 2009 году Наталья Чумакова, жена Егора Летова, смонтировала небольшой 40-минутный фильм из домашнего видео — «Егор Летов: Проект фильма». «Проект фильма» с успехом был показан на фестивале современного кино «2morrow» в Москве в этом же году. Наталья рассчитывала, что найдутся кинематографисты, которые возьмутся за полноценный полнометражный фильм о Летове и «Гражданской обороне», но поскольку этого не произошло стала снимать сама. Съёмки растянулись на пять лет. Первоначально фильм назывался «Гражданская оборона: начало». К ноябрю 2013 года было отснято и отобрано около 300 часов материала. 20 ноября началась краудфандинг-акция на сайте Kroogi для сбора средств нужных для монтажа фильма. Нужная сумма была собрана за месяц. Выход фильма был запланирован на осень 2014 года — это и 50-летие Егора Летова и 30-летие «Гражданской обороны».

Фильм был переименован в «Здорово и вечно» — это одноимённый студийный альбом 1989 года и песня.

Сюжет

Фильм рассказывает о творческом пути Егора Летова с начала 80-х до начала 90-х годов. О том с чего началась любовь к музыке. О жизни в Москве и возвращении в Омск. Как появилась идея первой группы «Посев». Как из этого всего выросла «Гражданская оборона». Отношения с властями и КГБ. Сумасшедший дом. О фестивале в Новосибирске в 1987 году. О знакомстве Егора с Янкой Дягилевой и совместном творчестве. О фестивале в Москве в 1988 году. О создании концептуального музыкального проекта «Коммунизм». Рассказывается о «последнем концерте» «Гражданской обороны» в Таллине в 1990 году и роспуске группы. Фильм заканчивается кадрами с несостоявшегося концерта в Москве в декабре 1993 года.

Принимали участие

• Сергей Летов
• Александр «Иваныч» Рожков
• Валерий «Валерыч» Рожков
• Сергей Жариков
• Константин «Кузьма» Рябинов
• Ирина Рябинова
• Олег «Манагер» Судаков
• Вадим «Лукич» Кузьмин
• Денис Каспирович
• Сергей Тендитный
• Алексей «Плюха» Плюснин
• Фёдор Фомин
• Игорь «Игорёз» Рагулин
• Аркадий Климкин
• Игорь Староватов
• Сергей Фирсов
• Сергей Гурьев
• Игорь «Джефф» Жевтун

Критика

Фильм получил много откликов — доброжелательных либо нейтральных.

Из отрицательных замечаний, «Коммерсантъ» отметил «неубедительность» воспоминаний. Многие авторы указывают также на то, что хоть фильм и раскрывает многие факты из ранней биографии Летова, но тем не менее осталось не раскрыто, почему Летов стал тем, кем стал.

Хотя фильм охватывает сравнительно небольшой промежуток времени, некоторые детали, по мнению некоторых авторов, либо остались недосказаны (Янка Дягилева), либо вообще не упомянуты (участники первой группы «Посев», совместная работа с группой «Инструкция по выживанию»).

См. также

• Следы на снегу (фильм, 2014)

Ссылки

• [grobfilm.ru/ Официальный сайт]
• [vk.com/grobfilm Официальная группа] в социальной сети «ВКонтакте».
• [www.facebook.com/grobfilm Официальная страница] в социальной сети «Facebook».
•  [youtube.com/watch?v=AdnnSCnzKjs «Здорово и вечно. Трейлер #1»]
•  [youtube.com/watch?v=NxJfLA_O7P8 «Здорово и вечно. Трейлер #2»]
•  [youtube.com/watch?v=cyCOS1iqQtM «Встреча с Натальей Чумаковой»] на Пятом международном фестивале документального кино о музыке Beat Film Festival.

Отрывок, характеризующий Здорово и вечно (фильм)

Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…


Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.

В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.