Зегель, Артур Вольдемарович
| Артур Вольдемарович Зегелис | |
| латыш. Artūrs Zēģelis | |
 | |
| Род деятельности: |
начальник Липецкой уездной ЧК |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: |
х. Паперзе, Лифляндская губерния |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Арту́р Вольдема́рович Зе́гель (Артурс Зэ́делис, латыш. Artūrs Zēģelis; 1897—1920) — революционный деятель, чекист.
А. В. Зегель — сын латышского крестьянина с хутора Паперзе Валкского уезда Лифляндской губернии. В 1915 году получил среднее образование. В этом же году был призван в армию. Воевал на фронтах первой мировой войны в составе Латышской стрелковой дивизии (по другим данным служил в Преображенском лейб-гвардии полку)[1]. В 1917 году вместе с товарищами примкнул к большевикам.
Принимал участие в штурме Зимнего дворца в 1917 году. Воевал на фронтах гражданской войны в качестве наемника в составе дивизии Красных латышских стрелков. Принимал участие в боях с войсками Юденича и Краснова.
В июне 1918 году стал членом РКП(б).
В 1919 году был направлен для работы в московскую чрезвычайную комиссию ВЧК. В июле 1920 года переведён на железнодорожную станцию Тамбов следователем транспортной чрезвычайной комиссии. Проявил себя как активный борец с врагами революции.
В апреле 1920 года назначен начальником Липецкого ЧК.
В конце декабря Артур Зегель находился в селе Инжавино, которое 30 (31) декабря 1920 года захватил отряд Объединённой партизанской армии Тамбовского края. Зегель с отрядом чекистов забаррикадировался на окраине села в мельнице, где и погиб, отражая атаки партизан.
На следующий, 1921-й, год Липецкий уездный исполком переименовал Лебедянскую улицу, на которой он жил, в улицу Зегеля. В начале 1970-х живший в Липецке поэт Сергей Панюшкин посвятил чекисту Зегелю поэму «Артур Зегель»[2].
Напишите отзыв о статье "Зегель, Артур Вольдемарович"
Примечания
Литература
- Константинов С. Кто вы — Артур Зегель? // Липецкая газета — 2000. — 16 дек.
- Мелихов Ф. Зегель Артур Вольдемарович // Липецкая энциклопедия. — Липецк, 2000. — Т. 2. — С. 67.
- Зегель Артур Вольдемарович : к 105-летию со дня рождения // События и даты Липецкого края на 2002 год. — Липецк, 2001. — С. 56.
Отрывок, характеризующий Зегель, Артур Вольдемарович
– Вы думаете?… – сказала Анна Павловна, чтобы сказать что нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера.– Мы после поговорим, – сказала Анна Павловна, улыбаясь.
И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот всё виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он всё боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он всё ждал чего нибудь особенно умного. Наконец, он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.
Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат; в другом, молодом, красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем Мортемар и Анна Павловна.
Виконт был миловидный, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно считавший себя знаменитостью, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрд`отель подает как нечто сверхъестественно прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной кухне, так в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что то сверхъестественно утонченное. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия, и что были особенные причины озлобления Бонапарта.
