Зеебах, Мария

Мария Зеебах (нем. Marie Seebach; 24 февраля 1830, Рига — 3 августа 1897, Санкт-Мориц) — немецкая актриса.

Родилась в Риге, Ливония, Российская империя, в семье актёра Вильгельма Фридриха Зеебаха (1798—1863). Появившись на сцене первый раз в Нюрнберге в роли Джулии в «Кине», она выступала в качестве субретки в Любеке, Данциге и Касселе. В 1852 году она достигла своего первого большого успеха в Thaliatheater в Гамбурге в роли Гретхен в «Фаусте» Гёте и оставалась там до 1854 года, когда начала играть в Вене.

Затем она играла в Мюнхене, создав себе репутацию трагической актрисы и играя главные роли в таких спектаклях, как «Джейн Эйр» и «Адриана Лекуврёр». С 1855 по 1866 год она играла в придворном театре в Ганновере, а в 1859 году вышла замуж за тенора Альберта Нимана. В 1866 году она последовала за мужем в Берлин, но развелась с ним через два года. В 1870—1871 году она посетила Соединённые Штаты, и дала в семнадцати городах не меньше чем 160 выступлений, играя в основном в «Фаусте». В 1886 году она была принята на постоянную в Берлинский театр. Она ушла со сцены в 1897 году, а умерла 3 августа того же года. В 1895 году она открыла дом для бедных актёров и актрис в Веймаре, который был назван в её честь.

Библиография

• Otto Franz Gensichen: Aus Marie Seebach’s Leben. Berlin: Duncker 1900
• Walther Schödel: Marie Seebach. Das Leben e. grossen Schauspielerin. Rudolstadt: Greifenverlag 1959
• Paul Meßner: Unsterbliches Gretchen. Eine Marie-Seebach-Biographie. Weimar: Wartburg-Verlag 1995

• Эта статья (раздел) содержит текст, взятый (переведённый) из одиннадцатого издания энциклопедии «Британника», перешедшего в общественное достояние.

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Зеебах, Мария

– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.


Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.