Зелёная банда

Зелёная банда (кит. трад. 青幫, упр. 青帮, пиньинь: Qīng Bāng) — китайская преступная группировка, действовавшая в Шанхае.

История

Зелёная банда зародилась в XVIII веке, как гильдия лодочников, живущих вдоль реки Янцзы. В каждой деревне у них имелись свои люди, у которых можно было поесть и переночевать. Когда Восстание тайпинов докатилось до Янцзы, товары стали возить морем; к тому же река изменила русло, и лодочники остались не у дел. Чтобы прокормиться, они занялись контрабандой соли — в то время право на соляную торговлю имел только император. Завезённый британцами в Китай опиум оказался гораздо прибыльнее, и Зелёная банда наладила сбыт наркотика от Шанхая до верхнего течения Янцзы. Она также контролировала проституцию, казино, рэкет и т. п.

В начале XX века и во время Синьхайской революции Зелёная банда поддерживала республиканцев. Криминальные боевики участвовали в революционных формированиях Чэнь Цимэя. В 1920-1930-е годы Зелёная банда была одной из самых влиятельных политических сил в Шанхае. В 1927 году по соглашению с властями иностранных концессий её боевики устроили массовую резню, истребив около 4 тысяч красногвардейцев. В благодарность за это Чан Кайши фактически легализовал торговлю опиумом на территории Шанхая — глава Зелёной банды Ду Юэшэн стал председателем правления Бюро по борьбе с опиумом.

Во время войны с Японией Зелёная банда поддерживала Чан Кайши.

После прихода к власти китайских коммунистов лидеры Зелёной банды эмигрировали из Шанхая и её деятельность прекратилась.

Структура

Зелёная банда представляла собой систему землячеств и пополнялась за счёт крестьянской молодёжи, приезжавшей в Шанхай на заработки. Парни обращались к землякам, чтобы те помогли им найти работу и жильё, и за это соглашались беспрекословно подчиняться своим благодетелям.

Знаменитые лидеры Зелёной банды: Ду Юэшэн и Хуан Цзиньжун.

Литература

• The Shanghai Green Gang: Politics and Organized Crime, 1919—1937 by Brian G. Martin
• Эльвира Барякина «Белый Шанхай», издательство «Рипол-Классик», 2010 г., ISBN 978-5-386-02069-9

Отрывок, характеризующий Зелёная банда

Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.


После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.