Зельма, Георгий Анатольевич

Георгий Анатольевич Зельма
Георгий Анатольевич Зельманович
Род деятельности:	фотограф, фотокорреспондент, журналист
Дата рождения:	1906(1906)
Место рождения:	Ташкент, Российская империя
Дата смерти:	1984(1984)
Награды и премии:

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Ге́оргий Анато́льевич Зе́льма (настоящая фамилия — Зельмано́вич; 1906—1984) — советский фотограф и фоторепортёр. Фотокорреспондент «Известий», «Огонька», «Красной Звезды» и других изданий в 1920—1930-х годах, военный фотокорреспондент на полях боевых действий в Великую Отечественную войну. Занимался фотографией более 60 лет.

Биография

Родился в 1906 году в Ташкенте в семье Анатолия и Эсфири Иосифовны Зельманович. В 1921 году переехал в Москву, где он начал фотографировать старой камерой «Kodak» 9×12. Получил первый опыт фотографирования в студии «Пролеткино» и во время театральных репетиций для журнала «Театр». Продолжил работать в агентстве «Руссфото», куда он пришел учеником фотографа и вскоре начал работать самостоятельно.

С 1924 по 1927 года Г. А. Зельма работал в качестве фотокорреспондента агентства на своей родине в Узбекистане, Афганистане, Иране и Центральной Азии. Публиковался в «Правде Востока». В 1927 году Г. А. Зельма вступил в ряды РККА, служил в Москве. После демобилизации в 1929 году возвратился в Ташкент на непродолжительное время.

После возвращения в Москву Г. А. Зельма публиковался в журнале «Советское фото», фотографирует на камеру Leica. На протяжении 1930-х годов направлялся в командировки на шахты и заводы Донбасса, в колхозы Тульской области и на учения РККА на черноморское побережье. Работал вместе с Р. Л. Карменом над работами «Советский Союз из неба» и «10 лет Якутской Советской Социалистической Республики», который были опубликованы в журнале «СССР на стройке». Также работал вместе с М. В. Альпертом и А. М. Родченко.

Во время Великой Отечественной войны интендант III ранга, в качестве корреспондента газеты «Известия» работал на передовых в Молдавии, Одессе и на Украине. Его самые известные фотографии сделаны во время битвы за Сталинград, где он воевал зимой 1942—1943 годов. Создал хронику боёв за город. Член ВКП(б).

После войны Г. А. Зельма работал в журнале «Огонёк», а с 1962 года — в агентстве «Новости».

Умер в 1984 году.

Сын — кинорежиссёр Зельма, Тимур Георгиевич

Работы находятся в собраниях

• The Museum of Modern Art, New York[www.moma.org/collection/browse_results.php?criteria=O%3ADE%3AI%3A4%7CA%3AYM%3AB%3A1940-1949&page_number=320&template_id=1&sort_order=1]

Книги с участием работ Г. Зельмы

• Цветные фотографии в книге «10 лет Советская Латвия», Латвийское Гос. Издательство, Рига 1950
• «Антология Советской фотографии, 1917—1940» Издательство ПЛАНЕТА, Москва 1986
• «Антология Советской фотографии, 1941—1945» Издательство ПЛАНЕТА, Москва 1987
• PROPAGANDA & DREAMS, Edition Stemmle 1999 ISBN 3-908161-80-0

Литература

• Г. Чудаков. Репортёр и жизнь. // журнал «Советское фото», 1980, № 12

Ссылки

• [www.foto-video.ru/art/portfolio/19813.html Биография Г. А. Зельмы]
• [www.museum.ru/N24683 Выставка работ Г. А. Зельмы]
• [www.rosculture.ru/regions/show/?id=20888& Также о выставке]
• [www.mdf.ru/search/authors/zelma/ Фотографии Г. А. Зельмы]
• [www.1418.ru/photo.php?photographer=14 Фотохроника войны. Г. А. Зельма]

Отрывок, характеризующий Зельма, Георгий Анатольевич

– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.


Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.