Зелёная линия (Стокгольмский метрополитен)
Поделись знанием:
В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.
Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
| Зелёная линия | |
| Стокгольмский метрополитен | |
 | |
| Открытие первого участка: | |
|---|---|
| Длина: |
42,13 км км |
| Количество станций: |
49 |
| Время поездки: |
T17-32 минуты, T18-32 минуты, T19-45 минут мин. |
| Максимальное число вагонов в составе поезда: | |
| Число вагонов в составе поезда: | |
| Интервал движения в часы «пик»: |
4-15 минут |
| Среднесуточная перевозка пассажиров, тыс. чел./сутки: |
400 |
| Самая напряжённая станция: |
T-Centralen |
| Наземные участки: |
Есть |
| Электродепо: | |
Зелёная линия (швед. Gröna Linjen) — линия Стокгольмского метрополитена, открывшаяся в 1950 году. Первоначально использовала туннель для скоростного трамвая, построенный в 1933 году. На линии действуют три маршрута — T17, T18 и T19.Зеленая линия не является полностью самостоятельной. Она имеет общие пути с красной линией на участке между станциями "T-Centralen" и "Slussen".
Общая протяженность линии 41,25 км. Располагается на ней в общей сложности 49 станций, 9 из которых бетонные, 3 построены в горной породе и 37 находятся на поверхности. Большая часть путей была преобразована из линии подземного трамвая. Обслуживает 482 000 пассажиров за один рабочий день (2006) и примерно 146 млн в год (2005). Станции на зеленой ветви наиболее близко расположены друг к другу. Между Slussen и Medborgarplatsen всего 449 м. Между Hötorget и T-Centralen 530 м, между Odenplan и S:t Eriksplan 664 м. Первая часть линии была открыта 1 октября 1950 (поезд курсировал между станциями Slussen и Hökarängen). Участок от Hässelby до Gullmarsplan общий для всех трех маршрутов (T17 начинается на станции Åkeshov, а T18 на станции Alvik). После Gullmarsplan линия T19 отклоняется в западном направлении до конечной остановки Hagsätra. Две другие расстаются станцию позже на остановке Skärmarbrink, T18 следует на юг до Farsta strand, T17 на восток до Skarpnäck. Итого линия фактически функционирует как три самостоятельные ветви Т17 Åkeshov — Skarpnäck Т18 Alvik — Farsta strand Т19 Hässelby strand — Hagsätra Большая часть линии находится на поверхности, самый длинный тоннель находится на участке Gamla stan — Odenplan — мост S:t Eriksbron (3,4 км), Slussen — мост Skanstullsbron (южный тоннель 1,5 км), мост S:t Eriksbron — Lindhagensplan (Кунгсхольмен 1,2 км).
Содержание
Закрытия на линии
С 25 марта по 17 августа 2008 происходило техническое обновление этой старейшей линии стокгольмского метро. Участок от Blåsut до Farsta strand был закрыт, а подземное сообщение приостановлено и заменено на автобусное. Значительному обновлению в то время были подвергнуты не только железнодорожные пути, но и здания станций.
Также линия закрывалась с 21 марта по 25 сентября 2011 на участке Гулльмарсплан — Хэгсетра, закрытый участок был заменён автобусами.
И закрывали участок Альвик — Бруммаплан, с 11 по 27 июля 2014 года.
T17
- «Окесхов» (швед. Åkeshov)
- «Бруммаплан» (швед. Brommaplan)
- «Абрахамсберг» (швед. Abrahamsberg)
- «Стура моссен» (швед. Stora mossen)
- «Альвик» (швед. Alvik)
- «Кристинеберг» (швед. Kristineberg)
- «Торильдсплан» (швед. Thorildsplan)
- «Фридхемсплан» (швед. Fridhemsplan)
- «Санкт Эриксплан» (швед. Sankt Eriksplan)
- «Уденплан» (швед. Odenplan)
- «Родмансгатан» (швед. Rådmansgatan)
- «Хёторьет» (швед. Hötorget)
- «Т-Сентрален» (швед. T-Centralen)
- «Гамла стан» (швед. Gamla stan)
- «Слуссен» (швед. Slussen)
- «Мидборьярсплатсен» (швед. Medborgarsplatsen)
- «Сканстулль» (швед. Skanstull)
- «Гулльмарсплан» (швед. Gullmarsplan)
- «Шермарбринк» (швед. Skärmarbrink)
- «Хаммарбихёйден» (швед. Hammarbyhöjden)
- «Бьёркхаген» (швед. Björkhagen)
- «Щеррторп» (швед. Kärrtorp)
- «Багармоссен» (швед. Bagarmossen)
- «Скарпнек» (швед. Skarpnäck)
T18
- «Альвик» (швед. Alvik)
- «Кристинеберг» (швед. Kristineberg)
- «Торильдсплан» (швед. Thorildsplan)
- «Фридхемсплан» (швед. Fridhemsplan)
- «Санкт Эриксплан» (швед. Sankt Eriksplan)
- «Уденплан» (швед. Odenplan)
- «Родмансгатан» (швед. Rådmansgatan)
- «Хёторьет» (швед. Hötorget)
- «Т-Сентрален» (швед. T-Centralen)
- «Гамла стан» (швед. Gamla stan)
- «Слуссен» (швед. Slussen)
- «Мидборьярплацен» (швед. Medborgarplatsen)
- «Сканстулль» (швед. Skanstull)
- «Гулльмаршплан» (швед. Gullmarsplan)
- «Шермарбринк» (швед. Skärmarbrink)
- «Блосут» (швед. Blåsut)
- «Сандсборг» (швед. Sandsborg)
- «Скугсщиркугорден» (швед. Skogskyrkogården)
- «Таллькруген» (швед. Tallkrogen)
- «Губбенген» (швед. Gubbängen)
- «Хёкареньен» (швед. Hökarängen)
- «Фаршта» (швед. Farsta)
- «Фаршта странд» (швед. Farsta strand)
T19
- «Хессельби странд» (швед. Hässelby strand)
- «Хессельби горд» (швед. Hässelby gård)
- «Юханнелунд» (швед. Johannelund)
- «Веллингби» (швед. Vällingby)
- «Рокста» (швед. Råcksta)
- «Блаккеберг» (швед. Blackeberg)
- «Исландсторьет» (швед. Islandstorget)
- «Энгбиплан» (швед. Ängbyplan)
- «Окесхов» (швед. Åkeshov)
- «Бруммаплан» (швед. Brommaplan)
- «Абрахамсберг» (швед. Abrahamsberg)
- «Стура моссен» (швед. Stora mossen)
- «Альвик» (швед. Alvik)
- «Кристинеберг» (швед. Kristineberg)
- «Торильдсплан» (швед. Thorildsplan)
- «Фридхемсплан» (швед. Fridhemsplan)
- «Санкт Эриксплан» (швед. Sankt Eriksplan)
- «Уденплан» (швед. Odenplan)
- «Родмансгатан» (швед. Rådmansgatan)
- «Хёторьет» (швед. Hötorget)
- «Т-Сентрален» (швед. T-Centralen)
- «Гамла стан» (швед. Gamla stan)
- «Слюссен» (швед. Slussen)
- «Мидборьярплацен» (швед. Medborgarsplatsen)
- «Сканстулль» (швед. Skanstull)
- «Гулльмаршплан» (швед. Gullmarsplan)
- «Глобен» (швед. Globen)
- «Энхеде горд» (швед. Enskede gård)
- «Соккенплан» (швед. Sockenplan)
- «Сведмира» (швед. Svedmyra)
- «Стуреби» (швед. Stureby)
- «Бандхаген» (швед. Bandhagen)
- «Хёгдален» (швед. Högdalen)
- «Рогсвед» (швед. Rågsved)
- «Хагсетра» (швед. Hagsätra)
См. также
Напишите отзыв о статье "Зелёная линия (Стокгольмский метрополитен)"
Ссылки
- [www.tunnelbana.ru/greenline/ Описание Зеленой линии на сайте Tunnelbana.ru] (рус.)
|
Это заготовка статьи о метро. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Зелёная линия (Стокгольмский метрополитен)
В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.
Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
