Зелёный Мыс

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Зелёный мыс»)
Перейти к: навигация, поиск
Зелёный МысЗелёный Мыс

</tt> </tt>

</tt> </tt> </tt>

Зелёный Мыс
порт. Cabo Verde, фр. Cap-Vert
Вид со спутника
14°44′41″ с. ш. 17°31′13″ з. д. / 14.74472° с. ш. 17.52028° з. д. / 14.74472; -17.52028 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=14.74472&mlon=-17.52028&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 14°44′41″ с. ш. 17°31′13″ з. д. / 14.74472° с. ш. 17.52028° з. д. / 14.74472; -17.52028 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=14.74472&mlon=-17.52028&zoom=9 (O)] (Я)
АкваторияАтлантический океан
СтранаСенегал Сенегал
Зелёный Мыс

Зелёный Мыс (порт. Cabo Verde, фр. Cap-Vert) — полуостров на африканском побережье Атлантического океана, в Сенегале. На полуострове находится самая западная точка континентальной Африки — мыс Альмади. На южной оконечности Зелёного мыса расположен город Дакар, столица Сенегала.





Зелёный мыс не следует путать с названными в его честь островами и расположенным на них одноимённым государством Острова Зелёного Мыса, последнее находится приблизительно в 560 километрах западнее в Атлантике.

Геология, природа

Зелёный мыс сформирован грядой из нескольких бывших островов вулканического происхождения и намытого местными океаническими течениями между островами и континентом песчаного перешейка. В результате он глубоко выдаётся в океан, имеет форму, напоминающую равносторонний треугольник со сторонами протяжённостью примерно по 15 км каждая, и обращён «остриём» на юго-запад. Это «остриё», называемое фр. Pointe des Almadies, однако, изгибается назад, на юго-восток в сторону островка Горе, образуя полноценную и удобную для судоходства гавань. Рельеф полуострова скалистый, с песчаной областью вглубь континента. Регулярные юго-западные ветра способствовали появлению на полуострове заметной сезонной растительности, в отличие от холмистых песчаных дюн к северу, — что и послужило причиной названия мыса. Вулканические конусы-близнецы Deux Mamelles («Два соска») доминируют над пейзажем вдоль побережья к северо-западу от Дакара.

Западнее городских районов столицы на островах Madeleines находится национальный парк — самый маленький в мире. Le Parc National des Iles de la Madeleine, также как остров Gorée и ряд других, входят в число объектов всемирного наследия ЮНЕСКО.

История

Европейцам мыс известен с 1445 года, когда этих мест достигла экспедиция Диниша Диаша. Португальцы назвали мыс «Зелёным» (Cabo Verde), поскольку здесь, в отличие от пустынных берегов, мимо которых они плыли ранее, росло множество пальм. Вскоре здесь португальцами был основан стратегически важный открытый порт межконтинентальной торговли. Позже мыс стал отправной точкой для французской колониальной экспансии в Западной Африке. Последние в 1857 году основали форт Дакар, давший начало городу. В 1902 году именно Дакар стал столицей обширной федерации колоний — Французской Западной Африки.

Город Дакар ныне вырос, он занимает всю оконечность Зелёного мыса. Около Pointe des Almadies расположен международный аэропорт Дакара (фр. Dakar-Yoff-Léopold Sédar Senghor International Airport), послуживший во времена Второй мировой войны трансатлантическим перевалочным пунктом — вначале для марионеточного прогитлеровского режима Виши, а с 1942 года для союзных сил.

Население

Совокупно население Большого Дакара на январь 2006 года составляло 2,45 млн человек, причём собственно в Дакаре при этом проживало 1,031 млн.[1] Значимая часть местных жителей полуострова образует особую этническую группу Lébou, говорящую на диалекте языка волоф и пользующуюся закреплённой в конституции Сенегала автономией как основанное в 1430 году теократическое мусульманское братство Layene, возглавляемое главным халифом.

Столицей братства является городок (и одна из коммун Дакара) Yoff, расположенный к северу от аэропорта. Основные занятия — рыболовство, строительный бизнес и фермерство. Благочестие и уважение к старшим — наиболее почитаемые благодетели народа Lébou. Он известен своими коллективными танцами изгнания нечистой силы и прочими религиозными ритуалами, большая часть которых происходит при активном участии туристов. Спиртное, однако, запрещено.

См. также

Напишите отзыв о статье "Зелёный Мыс"

Ссылки

  1. [www.ansd.org/SES2005.pdf Situation économique et sociale du Sénégal, édition 2005, page 163 // Правительство Сенегала, Национальное агентство по статистике и демографии] (PDF). Проверено 8 марта 2007. [web.archive.org/web/20070615173338/www.ansd.org/SES2005.pdf Архивировано из первоисточника 15 июня 2007]. (фр.)
  • [www.dakarville.sn Официальный сайт Дакара] (фр.)
  • [www.britannica.com/EBchecked/topic/150012/Dakar Дакар] в энциклопедии Britannica (англ.)
  • [maps.google.com/maps?ll=14.726830,-17.417793&spn=0.166014,0.234180&t=k&hl=en Спутниковые фотографии] Google Maps (англ.)
  • [www.yoff.nl Geja Roosjen. Stichting Yoff: Project Moving Birds for Senegal 2006—2007]. Amsterdam, Holland. (нид.)
  • [www.unesco.org/csi/pub/papers2/yoff.htm Richard Dumez and Moustapha Kâ. Yoff Le Territoire Assiégé: Un village lébou dans la banlieue de Dakar]. Dossiers régions côtières et petites îles 7. Unesco (2000). (фр.)

Отрывок, характеризующий Зелёный Мыс

– Ежели бы я не знал вас, я подумал бы, что вы не хотите того, о чем вы просите. Стоит мне посоветовать одно, чтобы светлейший наверное сделал противоположное, – отвечал Бенигсен.
Известие казаков, подтвержденное посланными разъездами, доказало окончательную зрелость события. Натянутая струна соскочила, и зашипели часы, и заиграли куранты. Несмотря на всю свою мнимую власть, на свой ум, опытность, знание людей, Кутузов, приняв во внимание записку Бенигсена, посылавшего лично донесения государю, выражаемое всеми генералами одно и то же желание, предполагаемое им желание государя и сведение казаков, уже не мог удержать неизбежного движения и отдал приказание на то, что он считал бесполезным и вредным, – благословил совершившийся факт.


Записка, поданная Бенигсеном о необходимости наступления, и сведения казаков о незакрытом левом фланге французов были только последние признаки необходимости отдать приказание о наступлении, и наступление было назначено на 5 е октября.
4 го октября утром Кутузов подписал диспозицию. Толь прочел ее Ермолову, предлагая ему заняться дальнейшими распоряжениями.
– Хорошо, хорошо, мне теперь некогда, – сказал Ермолов и вышел из избы. Диспозиция, составленная Толем, была очень хорошая. Так же, как и в аустерлицкой диспозиции, было написано, хотя и не по немецки:
«Die erste Colonne marschiert [Первая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то, die zweite Colonne marschiert [вторая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то» и т. д. И все эти колонны на бумаге приходили в назначенное время в свое место и уничтожали неприятеля. Все было, как и во всех диспозициях, прекрасно придумано, и, как и по всем диспозициям, ни одна колонна не пришла в свое время и на свое место.
Когда диспозиция была готова в должном количестве экземпляров, был призван офицер и послан к Ермолову, чтобы передать ему бумаги для исполнения. Молодой кавалергардский офицер, ординарец Кутузова, довольный важностью данного ему поручения, отправился на квартиру Ермолова.
– Уехали, – отвечал денщик Ермолова. Кавалергардский офицер пошел к генералу, у которого часто бывал Ермолов.
– Нет, и генерала нет.
Кавалергардский офицер, сев верхом, поехал к другому.
– Нет, уехали.
«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.
– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
– Ха, ха, ха! Ай да Николай Иванович! ха, ха, ха!..
Офицер чувствовал, что, входя в эту минуту с важным приказанием, он делается вдвойне виноват, и он хотел подождать; но один из генералов увидал его и, узнав, зачем он, сказал Ермолову. Ермолов с нахмуренным лицом вышел к офицеру и, выслушав, взял от него бумагу, ничего не сказав ему.
– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!


На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.