Земгале

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Зе́мгале (латыш. Zèmgale [zæmgale]), Земга́лия (в исторической литературе также Семига́лия) — одна из пяти исторических областей Латвии, названная по древнему балтийскому племени земгалов.





О названии

Известно два литовских названия Земгалии — Žem̃gala и Žiẽmgala (латышское Zèmgale является книжным заимствованием из нем. Semgallen). В пользу исконности вокализма первого говорит лат. Semigalia из датского хроники Annales Ryenses (XIII век), в пользу второго — швед. Sœimgala, Sœimgalum (надписи на двух рунических памятных камнях XI века из Южной Швеции[2]) и др.-рус. зимигола, зимѣгола (Лаврентьевская летопись). Первый вариант связывают с лит. žẽmė, латыш. zeme «земля» или лит. žẽmas, латыш. zems «низкий». Второй вариант, вероятно, является когнатом лит. žiemà, латыш. ziema «зима». К. Буга и Я. Эндзелин считали, что первичен вариант Žiẽmgala, этимологически обозначавший «зимний (северный) край», а Žem̃gala является результатом народной этимологии, сблизившей название с низменностями. Альтернативная этимология О. Бушса предполагает гидронимическое происхождение топонима: от названия реки вроде Жеймике или Жеймяна[3][4][5].

География

Расположена на юге страны по левому берегу Западной Двины и граничит с Курляндией, Жемайтией, Селией и Аукштайтией.

История

В Средние века Земгалия была частью Курляндии и в её составе стала составной частью Латвии, поэтому на гербе Латвии она не представлена отдельной звёздочкой, а лишь в связке с Курляндией. В XIII веке захвачена немецкими рыцарями и становится частью Ливонии. С 1561 года в составе Курляндского герцогства15961617 годах самостоятельное Земгальское герцогство), в 17951917 годах восточная часть Курляндской губернии Российской империи.

Ландшафт Земгале преимущественно равнинный. Помимо Западной Двины важной рекой является Лиелупе. Наиболее крупными городами Земгале являются бывшая столица Елгава, а также Бауска.

Достопримечательности

Главной туристической достопримечательностью региона является Рундальский дворец работы Бартоломео Растрелли, примерно в 10 км от Бауски. Ежегодно в течение третьей недели июля здесь проходит Фестиваль старинной музыки. Поблизости расположены ещё три замка, построенные в конце XVIII века, — Межотне, Кауцминде и Борнсминде.

В Елгаве, бывшей столице Курляндского герцогства, находится герцогский дворец — тоже работа Растрелли, а также Петровская Академия — редкий образец архитектуры барокко XVIII века.

См. также

Напишите отзыв о статье "Земгале"

Примечания

  1. Зинкявичюс З., Лухтанас А., Чеснис Г. Земгалы пали последними // Откуда родом литовцы / Пер. с лит. и ред. Б. Синочкиной. — Вильнюс: Mokslo ir enciklopedijų leidybos institutas, 2006. — С. 92. — ISBN 5-420-01570-6.
  2. Зинкявичюс З., Лухтанас А., Чеснис Г. Земгалы пали последними // Откуда родом литовцы / Пер. с лит. и ред. Б. Синочкиной. — Вильнюс: Mokslo ir enciklopedijų leidybos institutas, 2006. — С. 91. — ISBN 5-420-01570-6.
  3. Kabelka J. Baltų filologijos įvadas. — Vilnius: Mokslas, 1982. — С. 77.
  4. Дини П. Балтийские языки. — М.: ОГИ, 2002. — С. 252-253. — ISBN 5-94282-046-5.
  5. Топоров В. Н. Балтийские языки // Языки мира. Балтийские языки. — М.: Academia, 2006. — С. 29—30. — 224 с. — ISBN 5-87444-225-1.

Отрывок, характеризующий Земгале

– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.