Земельный суд Леобена

Земельный суд Леобена (нем. Landesgericht Leoben (LG Leoben)) — государственный региональный суд компетентной юрисдикции федеральной земли Штирия. Суд расположен в городе Леобен.

Адрес суда: 8700 Леобен, Др. Ханс-Грос-Штрасе, 7, тел. +43 3842 404.

Географические координаты Земельного суда Леобена: 47°22′38″ с. ш. 15°06′19″ в. д.47.3773583° с. ш. 15.1053083° в. д. / 47.3773583; 15.1053083 (region=AT-6)   

Руководство суда (2016):

• Председатель земельного суда — Доктор Ульрике Хаберль-Шварц;
• заместитель председателя суда — Доктор Роберт Врезоуник;
• администратор суда — Манфред Моизи.

Полномочия суда

Земельный суд Леобена является судом региональной инстанции и рассматривает уголовные и гражданские дела, поступающих от семи, существующих в настоящее время, районных судов Штирии, находящихся в территориальной подсудности данного суда (Брукк-ан-дер-Мур, Леобен, Лицен, Мурау, Мюрццушлаг, Шладминг и Юденбург). Он также рассматривает гражданские правовые отношения (за редкими исключениями) с суммами спора более 15000 евро. Кроме того, Земельный суд Леобена, рассматривает апелляции на постановления районных судов Штирии, находящихся в территориальной подсудности данного суда, а также рассматривает дела по трудовому и социальному законодательству Австрии в этой части федеральной земли Штирия независимо от суммы спора. Ведение реестра всех компаний, созданных в Штирии, находящихся в территориальной подсудности данного суда, также является прерогативой для Земельного суда Леобена.

Территориальная юрисдикция Земельного суда Леобена охватывает всю северо-западную часть федеральной земли Штирия и распространяется на её пять политических округов: Брукк-Мюрццушлаг, Леобен, Лицен, Мурау и Мурталь. Вышестоящим судом для него является Высший земельный суд Граца.

⇑

Здание суда

Земельный суд Леобена в настоящее время располагается в здании на Др. Ханс-Грос-Штрасе, 7.

Земельный суд Леобена размещается на 5-ти этажах по левой стороне здания на Др. Ханс-Грос-Штрасе, 7 (нем. Dr. Hanns-Groß-Straße 7), в котором также находятся прокуратура и районный суд Леобена. Доступ в суд через главный вход. Помещения верхних этажей Земельного суда Леобена обслуживаются со 2 этажа лифтом зелёного цвета. В общем, все помещения Земельного суда Леобена обозначены на досках объявлений зеленого цвета.

• Цокольный этаж: входной контроль, вход в земельный и районный суды, сервисный центр земельного и районного судов, бухгалтерия земельного и районного судов, оборудование (система) для проведения видеоконференций, кафетерий, копировальный центр, судебные залы "А" и "В", департаменты по решению споров социального и трудового права, помещения для технического персонала, туалет для инвалидов.
• 1-й этаж: судебные залы "C"—"G", туалет для инвалидов.
• 2-й этаж: судебные залы "J"—"N", судейский корпус (магистрат) коммерческого департамента, туалет для инвалидов.
• 3-й этаж: департаменты по уголовным делам и апелляциям по уголовным делам, по делам банкротства, по регистрации коммерческих компаний.
• 4-й этаж: департаменты по гражданским делам, по ведению реестра компаний, по вопросам социального и трудового права; регистрационный отдел, офисные помещения по решению вопросов трудового и социального права.
• 5-й этаж: Председатель земельного суда, заместитель председателя земельного суда, администратор, бюро земельного суда, департамент обжалования (апелляции) гражданского правосудия, внутренний аудитор, офисная библиотека, помещение для обучения (тренажерный зал), туалет для инвалидов.

⇑

История

Предыстория

Революция 1848 года повлияла существенным образом на австрийскую юрисдикцию того времени, сформировав предпосылки, действующие и по сегодняшний день. Судоустройство, созданное в те времена, существенно не претерпело изменений до нашего времени. Было создано четыре уровня судов следующих типов: районные суды, земельные суды, высшие региональные (апелляционные) суды и Верховный суд. Эти четыре вида судебных инстанций были дифференцированы по размеру иска или тяжести преступления, вплоть до апелляции принятых ими решений в вышестоящих судах. Верховный суд, как последняя инстанция, уже был в Вене и во времена империи и его функции с 1918 года до сегодняшнего дня (за исключением периода национал-социализма) оставались практически неизменными.

Следующий уровень, ниже Верховного суда, формируется высшими судами. В 1855 году их было во всей империи девятнадцать, а сегодня их осталось в Австрии только четыре, а именно — в Вене, Граце, Инсбруке и Линце. Они действуют в основном в качестве апелляционных судов. Далее следуют так называемые суды первой инстанции. Этот собирательный термин стал необходимым, поскольку, помимо районных судов, были ещё земельные, а также другие специальные районные суды: коммерческие, ювенильные и по вопросам социального и трудового права. Из всех этих судов, существовавших со времён монархии, естественно, уже значительное число не существует. В пределах современной Австрии их было первоначально семнадцать, а в настоящее время — двадцать после того, как был распущен в 2003 г. Венский суд по делам молодежи.

Иерархия

В юрисдикции Высшего земельного суда Граца — Земельный суд Граца по гражданским делам, Земельный суд Граца по уголовным делам, Земельный суд Клагенфурта и Земельный суд Леобена. Самый низкий уровень юрисдикции, в конечном счёте, формируется в районных судах. В Штирии (в современных границах) было первоначально 45 районных судов, из которых в сферу деятельности (юрисдикцию) Земельного суда Леобена подпадали 22. Это количество судов сохранялось довольно длительное время, пока не сократилось до семи. Районные суды, подпадающие под юрисдикцию Земельного суда Леобена, в настоящее время располагаются в Шладминге, Лицене, Мурау, Юденбурге, Мюрццушлаге, Брукк-ан-дер-Мур и Леобене. За последние 160 лет помимо судебных слияний и модификации их размеров юрисдикция районных судов изменяется и из-за дифференциации пределов стоимости иска, переименований, что было естественно. Снова и снова на основании предложений или идей для реальной поддержки и изменений в содержании этой организации судебной системы. К примеру, речь шла о реорганизации трибуналов первой инстанции с распространением этой программы на районные суды. Эти суды должны были быть усилены и для того, чтобы отказаться от апелляционных судов. Но это реформирование было заблокировано. Вся система австрийского судоустройства поэтому с середины 19-го века в основном устоялась и осталась практически без изменений в вертикали власти и применяется до сих пор.

Формирование суда

После создания правовой основы для новой судебной организации необходимо было приступить к её реализации. Были поставлены вопросы: "кто", "где" и "с кем". Выбор земельного суда в крайсе Брукк пал на Леобен. Этот вопрос был решён постановлением кайзера № 339, опубликованном 25 июля 1849 г., а также персональным советом Верхней Штирии (нем. Obersteiermark). Председателем Земельного суда Леобена с 28 декабря 1849 года бывшим "Советом земельных судов Штирии" был назначен доктор Генрих (Хайнрих) Периссутти (нем. Dr. Heinrich Perissutti). Присягнув 18 февраля 1850 в Граце он начал свою деятельность 4 апреля 1850 года. Он переехал в Леобен (есть доказательства того, что он пребывал на Нижней площади в доме № 121 [ нем. Unteren Platz, Haus Nummer 121 ]). В настоящее время это Тиммердорфергассе, 2 (нем. heute Timmersdorfergasse 2). Вопрос для местонахождения суда в Леобене успешно решается в течение довольно короткого времени. Было выбрано здание в бывшем доминиканском монастыре (нем. Grundbuch 60327 Leoben Einlagezahl 103), которое находилось в собственности города Леобена и было представлено в вечное пользование судебной системе для её собственных целей по соглашению от 11 августа 1853 года. Здание необходимо было приспособить для новой задачи, и это занимает ещё некоторое время, а именно до начала лета 1856 года.

Внедрение Земельного суда Леобена в организацию правосудия Штирии в первые годы было практически незаметно. Во-первых, апелляционные суды Граца и Клагенфурта были объединены со штаб-квартирой в Граце (принятие решения в 1852 году и его реализация в 1854году) и, во-вторых, дело дошло до "понижения в должности" земельного суда Леобена до уровня "районного суда" (19 января 1853).

Первая Республика и аншлюс

Первая мировая война, распад монархии, Первая Республика и корпоративное государство привнесли в организацию судебной системы Верхней Штирии только значительное падение и множественные изменения. Районные суды Афленц, Маутерн и Обдах были объединены с соседними судами (Федеральный юридический вестник 187/1923; 276/1923). С захватом власти нацистами в 1938 году, на 7 лет отбросило независимую судебную систему страны:

• правосудие должно быть только "От имени немецкого народа", говорят, и видимо имело, вероятно, также отчасти и иной статус, чем раньше;
• с точки зрения терминологии все суды были преобразованы в местные (участковые) суды (Вестник законов для страны Австрия 350/1938).

В дальнейшем на семь лет уменьшилась территориальная подсудность Земельного суда Леобена. Районный суд Аусзе (нем. "Ausseerland") с 15 октября 1938 года был отделен от Штирии и передан в управление гау Обердонау («Верхний Дунай») в территориальную подсудность Земельного суда Вельса.

Вторая Республика

Ешё до окончания Второй мировой войны §1 (1) Конституционного закона от 1 мая 1945 года № 6 были отменены все законы, нормативные акты и все отдельные положения законодательства, принятые после 13 марта 1938 года, несовместимые с наличием свободного и независимого государства Австрии или несоответствующие принципам подлинной демократии и из чувства справедливости противоречат австрийскому народу, или содержащие типичные идеи нацизма. Законом от 3 июля 1945 года № 47 в состав Штирии был вновь возвращён районный суд Аусзе (нем. Bad Aussee) в территориальную подсудность Земельного суда Леобена (Государственный вестник 47/1945). Были и другие изменения. Самым значительным, пожалуй, с 1946 года, стал Федеральный закон от 22 марта 1985 года № 104 по трудовой и социальной юрисдикции, которым с 1 января 1987 года заменили прежние коммерческие суды, включая арбитраж по социальному обеспечению и бюро по примирению сторон, для решения споров по этим вопросам на обычные суды (Федеральный юридический вестник 104/1985)..

Как уже указывалось выше, терминология в отношении Земельного суда Леобена часто менялась. В начале 1849 был создан, среди прочих, "Земельный суд" Леобен (нем. "Landesgericht" Leoben). Постановлением от 19 января 1853 года (нем. Reichsgesetzblatt 10/1853) его ранг был понижен до уровня "районного суда" (нем. „Kreisgericht“), нацисты постановлением от 2 августа 1938 года № 350 превратили его в местный (участковый) (нем. „Landgericht“) суд с 13 августа 1938 года (Вестник законов для страны Австрия 350/1938). Законом от 3 июля 1945 года № 47 (Государственный вестник 47/1945) он снова стал "районным судом" (нем. „Kreisgericht“) до тех пор, пока Федеральный закон от 11 февраля 1993 года № 91 не прояснил ситуацию, и он вновь обретает своё оригинальное обозначение "земельный суд" с 1 марта 1993 года (Федеральный вестник законов 91/1993). При всём при этом, на протяжении всего периода, суд выполнял свои функциональные обязанности и поставленные задачи, хоть и имел три разных названия за эти пять периодов.

⇑

Доказательства и источники

• [www.ris.bka.gv.at/Bund/ Австрийская информационная система] Rechtsinformationssystem des Bundes (RIS)  (нем.)
• [alex.onb.ac.at/ Исторические законы и нормативные акты] ALEX Historische Rechts- und Gesetzestexte Online  (нем.)
• [wiki-de.genealogy.net/Gemeindelexikon_der_im_Reichsrate_vertretenen_K%C3%B6nigreiche_und_L%C3%A4nder Географические справочники, 1903÷1908] GenWiki  (нем.)
• [wiki-de.genealogy.net/Kategorie:Ortslexikon Географические справочники] GenWiki  (нем.)
• [wiki-de.genealogy.net/%C3%96sterreich Австрия] GenWiki  (нем.)
• [wiki-de.genealogy.net/Portal:Regionale_Forschung Региональный научно-исследовательский портал] GenWiki  (нем.)

⇑

Литература

• [rosreestr.ru/upload/Doc/21-upr/instrukcii/Инструкция%20по%20русской%20передаче%20немецких%20географических%20названий.pdf Инструкция по русской передаче немецких географических названий]. — М.: ГУГК, 1974.
• [alex.onb.ac.at/ Постановления правительства Австрии и федеральных земель] digitalisierte historische österreichische Rechts- und Gesetzestexte  (нем.)
• [wiki-de.genealogy.net/Kategorie:Literatur_zu_%C3%96sterreich Литература об Австрии] GenWiki  (нем.)

⇑

Примечания

⇑

Внешние ссылки

• [translate.google.ru/#de/ru/ Немецко-русский переводчик], Google
• [www.justiz.gv.at/web2013/html/default/2c9484853f60f1650140a0e53128056a.de.html Земельный суд Леобена на веб-сайте Министерства юстиции Австрии]  (нем.)
• Географические координаты Земельного суда Леобена: 47°22′38″ с. ш. 15°06′19″ в. д.47.3773583° с. ш. 15.1053083° в. д. / 47.3773583; 15.1053083 (region=AT-6)   

См. также

• Список судебных округов Штирии
• Список судов и судебных округов Австрии
• Landesgericht Leoben  (нем.)
• Liste österreichischer Gerichte  (нем.)
• Liste der Gerichtsbezirke in Steiermark  (нем.)

Лицензия

• [creativecommons.org/licenses/by/3.0/at/deed.de Лицензия]: Namensnennung 3.0 Österreich (CC BY 3.0 AT)  (нем.)

Отрывок, характеризующий Земельный суд Леобена

Доктор, лечивший Пьера и навещавший его каждый день, несмотря на то, что, по обязанности докторов, считал своим долгом иметь вид человека, каждая минута которого драгоценна для страждущего человечества, засиживался часами у Пьера, рассказывая свои любимые истории и наблюдения над нравами больных вообще и в особенности дам.
– Да, вот с таким человеком поговорить приятно, не то, что у нас, в провинции, – говорил он.
В Орле жило несколько пленных французских офицеров, и доктор привел одного из них, молодого итальянского офицера.
Офицер этот стал ходить к Пьеру, и княжна смеялась над теми нежными чувствами, которые выражал итальянец к Пьеру.
Итальянец, видимо, был счастлив только тогда, когда он мог приходить к Пьеру и разговаривать и рассказывать ему про свое прошедшее, про свою домашнюю жизнь, про свою любовь и изливать ему свое негодование на французов, и в особенности на Наполеона.
– Ежели все русские хотя немного похожи на вас, – говорил он Пьеру, – c'est un sacrilege que de faire la guerre a un peuple comme le votre. [Это кощунство – воевать с таким народом, как вы.] Вы, пострадавшие столько от французов, вы даже злобы не имеете против них.
И страстную любовь итальянца Пьер теперь заслужил только тем, что он вызывал в нем лучшие стороны его души и любовался ими.
Последнее время пребывания Пьера в Орле к нему приехал его старый знакомый масон – граф Вилларский, – тот самый, который вводил его в ложу в 1807 году. Вилларский был женат на богатой русской, имевшей большие имения в Орловской губернии, и занимал в городе временное место по продовольственной части.
Узнав, что Безухов в Орле, Вилларский, хотя и никогда не был коротко знаком с ним, приехал к нему с теми заявлениями дружбы и близости, которые выражают обыкновенно друг другу люди, встречаясь в пустыне. Вилларский скучал в Орле и был счастлив, встретив человека одного с собой круга и с одинаковыми, как он полагал, интересами.
Но, к удивлению своему, Вилларский заметил скоро, что Пьер очень отстал от настоящей жизни и впал, как он сам с собою определял Пьера, в апатию и эгоизм.
– Vous vous encroutez, mon cher, [Вы запускаетесь, мой милый.] – говорил он ему. Несмотря на то, Вилларскому было теперь приятнее с Пьером, чем прежде, и он каждый день бывал у него. Пьеру же, глядя на Вилларского и слушая его теперь, странно и невероятно было думать, что он сам очень недавно был такой же.
Вилларский был женат, семейный человек, занятый и делами имения жены, и службой, и семьей. Он считал, что все эти занятия суть помеха в жизни и что все они презренны, потому что имеют целью личное благо его и семьи. Военные, административные, политические, масонские соображения постоянно поглощали его внимание. И Пьер, не стараясь изменить его взгляд, не осуждая его, с своей теперь постоянно тихой, радостной насмешкой, любовался на это странное, столь знакомое ему явление.
В отношениях своих с Вилларским, с княжною, с доктором, со всеми людьми, с которыми он встречался теперь, в Пьере была новая черта, заслуживавшая ему расположение всех людей: это признание возможности каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по своему; признание невозможности словами разубедить человека. Эта законная особенность каждого человека, которая прежде волновала и раздражала Пьера, теперь составляла основу участия и интереса, которые он принимал в людях. Различие, иногда совершенное противоречие взглядов людей с своею жизнью и между собою, радовало Пьера и вызывало в нем насмешливую и кроткую улыбку.
В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде. Прежде каждый денежный вопрос, в особенности просьбы о деньгах, которым он, как очень богатый человек, подвергался очень часто, приводили его в безвыходные волнения и недоуменья. «Дать или не дать?» – спрашивал он себя. «У меня есть, а ему нужно. Но другому еще нужнее. Кому нужнее? А может быть, оба обманщики?» И из всех этих предположений он прежде не находил никакого выхода и давал всем, пока было что давать. Точно в таком же недоуменье он находился прежде при каждом вопросе, касающемся его состояния, когда один говорил, что надо поступить так, а другой – иначе.
Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.


Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
Кроме грабителей, народ самый разнообразный, влекомый – кто любопытством, кто долгом службы, кто расчетом, – домовладельцы, духовенство, высшие и низшие чиновники, торговцы, ремесленники, мужики – с разных сторон, как кровь к сердцу, – приливали к Москве.
Через неделю уже мужики, приезжавшие с пустыми подводами, для того чтоб увозить вещи, были останавливаемы начальством и принуждаемы к тому, чтобы вывозить мертвые тела из города. Другие мужики, прослышав про неудачу товарищей, приезжали в город с хлебом, овсом, сеном, сбивая цену друг другу до цены ниже прежней. Артели плотников, надеясь на дорогие заработки, каждый день входили в Москву, и со всех сторон рубились новые, чинились погорелые дома. Купцы в балаганах открывали торговлю. Харчевни, постоялые дворы устраивались в обгорелых домах. Духовенство возобновило службу во многих не погоревших церквах. Жертвователи приносили разграбленные церковные вещи. Чиновники прилаживали свои столы с сукном и шкафы с бумагами в маленьких комнатах. Высшее начальство и полиция распоряжались раздачею оставшегося после французов добра. Хозяева тех домов, в которых было много оставлено свезенных из других домов вещей, жаловались на несправедливость своза всех вещей в Грановитую палату; другие настаивали на том, что французы из разных домов свезли вещи в одно место, и оттого несправедливо отдавать хозяину дома те вещи, которые у него найдены. Бранили полицию; подкупали ее; писали вдесятеро сметы на погоревшие казенные вещи; требовали вспомоществований. Граф Растопчин писал свои прокламации.


В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, – важные или самые ничтожные, – отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? – он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.
О Ростовых он слышал, что они в Костроме, и мысль о Наташе редко приходила ему. Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего. Он чувствовал себя не только свободным от житейских условий, но и от этого чувства, которое он, как ему казалось, умышленно напустил на себя.
На третий день своего приезда в Москву он узнал от Друбецких, что княжна Марья в Москве. Смерть, страдания, последние дни князя Андрея часто занимали Пьера и теперь с новой живостью пришли ему в голову. Узнав за обедом, что княжна Марья в Москве и живет в своем не сгоревшем доме на Вздвиженке, он в тот же вечер поехал к ней.
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.