Землетрясение на Джомолунгме (2015)

Землетрясение на Джомолунгме 2015 года — часть катастрофического землетрясения в Непале, произошедшего 25—26 апреля 2015 года, в разгар весеннего сезона восхождений на Джомолунгму (Эверест). Землетрясение вызвало сход снежных лавин, число жертв которых уже превысило число погибших от лавины 2014 года и стало рекордным за всю историю восхождений на высочайшую вершину.

Когда случилось землетрясение, на Джомолунгме, расположенной в 220 километрах от эпицентра землетрясения, находилось от 700 до более чем 1000 человек .

Базовый лагерь

В южном Базовом лагере, расположенном у подножия Джомолунгмы в Непале, в 2015 году одновременно находилось рекордное количество альпинистов из разных стран, планировавших восхождение на Джомолунгму: 359 человек, многие из которых не смогли это сделать в предыдущем году из-за схода большой лавины и вернулись, чтобы повторить попытку. Кроме них, там находились горные проводники, носильщики, обслуживающий персонал.

На Базовый лагерь обрушилось несколько мощных снежных лавин, и большинство людей погибли именно там.

Верхние лагеря

Альпинисты, находившиеся выше Базового лагеря, в Лагере I и Лагере II, от лавин не пострадали, но оказались отрезанными от мира. Маршрут восхождения от Базового лагеря до Лагеря I пролегает через сложный для прохождения и опасный ледопад Кхумбу, испещрённый множеством глубоких ледниковых расселин. Лёд там находится в постоянном движении, поэтому каждый год шерпам-альпинистам приходится заново закреплять верёвки и алюминиевые лестницы, служащие мостами через трещины в леднике, оборудовать проходимый маршрут восхождения для других. Без этого проходить ледопад Кхумбу могут только самые опытные профессиональные альпинисты — но и для них это связано с большим риском.

Лавины, сошедшие по ледопаду, разрушили большую часть оборудованного маршрута, и в результате альпинисты не могли безопасно спуститься обратно в Базовый лагерь или продолжать восхождение к вершине. Альпинисты, оставшиеся в Базовом лагере, через пару дней после происшествия сообщили в Twitter о «большом опустошении» и «значительной неизвестности». Некоторые даже утверждали, что местность теперь выглядит так, «как будто на неё сбросили атомную бомбу». Один альпинист в Facebook написал, что люди, застрявшие на Джомолунгме выше базового лагеря, «приходят в отчаяние».

Спасательная операция

К утру 26 апреля для проведения спасательной операции на Джомолунгму прибыли высотные вертолёты AS.350 В3 Военно-воздушных сил Индии. В разреженном воздухе на такой высоте они могли летать, но подъёмная сила значительно снизилась, и в результате вертолёт не мог брать на борт более двух пассажиров одновременно. 22 тяжело раненных были доставлены в деревню Пхериче, но затем ухудшившаяся погода не позволила продолжить эвакуацию. В деревне Пхериче, через которую проходят маршруты многих восходителей на Джомолунгму, расположен сезонный полевой госпиталь, действующий только во время восхождений на Джомолунгму. В нём работают волонтёры — местные и иностранные, и туда были доставлены пострадавшие от лавин.

Так как вертолёты были заняты эвакуацией тяжело раненых из Базового лагеря, для эвакуации альпинистов из верхних лагерей их не хватало. Была предпринята попытка в экстренном порядке заново оборудовать маршрут на ледопаде Кхумбу, чтобы часть альпинистов могла вернуться в Базовый лагерь по земле. Днём 26 апреля вертолёт забросил в Лагерь I необходимое снаряжение, после чего группа шерпов и иностранных горных проводников спустилась на ледопад и принялась за восстановление маршрута. Навстречу им из Базового лагеря поднималась другая команда, которая восстанавливала тот же маршрут снизу. Во время этих работ трое шерпов погибли, доведя общий счёт жертв трагедии до 24, и данная попытка восстановления оборудованного маршрута не имела успеха.

На следующий день вертолётная эвакуация альпинистов из Лагеря I возобновилась. Ещё несколько человек были эвакуированы, но около 100 всё ещё оставались в лагерях I и II.

27 апреля из Лагеря I было эвакуировано 60 человек, из Лагеря II — 170. Альпинисты из Лагеря II смогли самостоятельно спуститься в Лагерь I, откуда были забраны вертолётами. 28 апреля эвакуация альпинистов из верхних лагерей была завершена.

Погибшие и пострадавшие

См. также: Список людей, погибших при восхождении на Джомолунгму

Альпинистская команда индийской армии смогла эвакуировать 61 альпиниста и обнаружила тела 19 погибших

Среди погибших оказался исполнительный директор компании «Google» Даниэл Фрединбург. Он прибыл на Джомолунгму вместе с тремя другими сотрудниками компании для того, чтобы проводить детальное картографирование этой местности для осуществления будущего геоинформационного проекта, подобного «Google Earth».

Итого, по имеющимся сведениям, количество людей, находившихся на Джомолунгме во время землетрясения, составляет от семисот до более чем тысячи. Пострадавших — не менее 61 человека; несколько десятков пока остаются пропавшими без вести. К 25 апреля было обнаружено 17 тел погибших, и ещё одно — 27 апреля. 27 апреля один из тяжело раненных скончался в больнице в Катманду. 28 апреля «Ассоциация альпинистов Непала» (англ. Nepal Mountaineering Association) сообщила о 19 погибших, из которых десять были опознаны как непальские шерпы, пять — как иностранные альпинисты (двое американцев, китаец, австралиец и японец), и четыре тела пока остаются неопознанными. 27 апреля журнал «National Geographic» сообщил о 24 погибших на Джомолунгме.

Дальнейшие последствия

Такое стихийное бедствие значительно затруднило восхождения на вершину Джомолунгмы и увеличило риск, но не сделало их невозможными.

Власти КНР после случившегося запретили продолжать восхождения на Джомолунгму в этом сезоне, и северные маршруты восхождения (со стороны Тибета) были закрыты. Власти Непала не стали делать этого, оставив вопрос на усмотрение руководителей экспедиций, туристических компаний и отдельных альпинистов.

Ветеран Джомолунгмы Рассел Брайс, владелец «Himalayan Experience», посчитал продолжение восхождений после землетрясения слишком опасным, принял решение отказаться от них в этом сезоне, и отозвал с Джомолунгмы всех оставшихся членов своей команды. Аналогичное решение принял и Деннис Бродвелл («Mountain Gurus»), посчитав неуместным занятие активным отдыхом во время такого бедствия. А румынский альпинист Алекс Гаван (Alex Gavan), заснявший для Интернета сход лавины и его последствия в базовом лагере, 27 апреля написал в своём блоге, что он отказывается от восхождения и покидает Джомолунгму, чтобы помогать пострадавшим от землетрясения непальцам.

Но другие альпинисты решили совершать восхождение, несмотря на случившееся. Несколько человек сразу же обратились к властям Непала за разрешениями на новую попытку восхождения, и уже 29 апреля эти разрешения были выданы.

«Лестницы будут отремонтированы в следующие два-три дня — заявил начальник Департамента туризма Непала Тулси Гутам, — и восхождения продолжатся. Нет причин для кого-либо, чтобы покидать экспедицию. Не стоит ожидать нового землетрясения — на это нет никаких научных обоснований… и мы чувствуем, что, несмотря на афтершоки, земля достаточно устойчива для альпинизма».

Однако этот оптимистический прогноз не оправдался: заново оборудовать маршрут восхождения через ледопад Кхумбу и далее до вершины Джомолунгмы не удалось. Команда исследователей ледопада из «Комитета контроля загрязнения Сагарматхи» (англ. Sagarmatha Pollution Control Committee) установила, что такое уже не получится сделать в этом сезоне восхождений, к тому же сохраняется опасность новых подземных толчков и схода новых лавин, и маршрут лучше закрыть. Председатель «Комитета контроля загрязнения Сагарматхи» Анг Дорджи Шерпа (Ang Dorjee Sherpa) по телефону из Базового лагеря сообщил, что 10 альпинистов по-прежнему собираются на вершину, но из восьми исследователей ледопада Кхумбу четверо уже пострадали от лавины, и недопустимо подвергать такому риску жизни других людей; кроме того, серак на западном склоне нестабилен и легко может обрушиться. 12 мая, уже после нового землетрясения в Непале, президент «Ассоциации операторов экспедиций Непала» (англ. Expedition Operators' Association of Nepal) Дамбар Параджули (Dambar Parajuli) сообщил, что в южном Базовом лагере Джомолунгмы не осталось ни альпинистов, ни горных проводников.

В результате всех этих происшествий в весенний сезон восхождений 2015 года на вершину Джомолунгмы не поднялся ни один человек — такое случилось впервые за 41 год. 29 мая, в день первовосхождения на Джомолунгму, министр туризма Непала Крипасур Шерпа заявил, что альпинисты, которые не смогли совершить восхождения из-за землетрясений и лавин, смогут использовать выданные им разрешения на восхождение и в следующем году, но пока что никаких заявок о продлении разрешений от них не поступало.

В осенний сезон восхождений того же года власти Непала возобновили выдачу разрешений на восхождение. 23 августа первое разрешение получил 33-летний японский альпинист Нобуказу Курики, планирующий одиночное восхождение по стандартному маршруту через Юго-восточный Гребень.

В отличие от Южного Базового лагеря и маршрутов на леднике Кхумбу, горные тропы, приюты и другая туристическая инфраструктура на подходах к Джомолунгме с непальской стороны — пострадали минимально.

См. также

• Землетрясение в Непале (2015)
• Базовый лагерь Джомолунгмы
• Список людей, погибших при восхождении на Джомолунгму

Ссылки

• [news.nationalgeographic.com/2015/04/150425-everest-earthquake-basecamp-nepal-himalaya-climbing-sherpa/?utm_source=Facebook&utm_medium=Social&utm_content=link_fb20150425news-nepalquakesherpas&utm_campaign=Content&sf8799979=1 Everest Base Camp a ‘War Zone’ After Earthquake Triggers Avalanches] — National Geographic  (англ.)
• [www.nepalmountaineering.org/newspage-225-Name%20List%20of%2015%20identified%20dead%20body%20among%2019%20dead%20body%20found%20at%20Mt.%20Everest Name List of 15 identified dead body among 19 dead body found at Mt. Everest]  (англ.) — список 15 опознанных погибших на сайте «Ассоциации альпинистов Непала»

Отрывок, характеризующий Землетрясение на Джомолунгме (2015)

Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.


В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.