ЗИЛ-4104

Поделись знанием:
(перенаправлено с «ЗиЛ-41052»)
Перейти к: навигация, поиск
ЗИЛ-4104
Общие данные
Производитель: Завод имени Лихачёва
Годы пр-ва: 19781983
Класс: представительский
Иные обозначения: ЗИЛ-115
Дизайн
Тип(ы) кузова: 4‑дв. лимузин (7‑мест.)
Компоновка: переднемоторная, заднеприводная
Колёсная формула: 4 × 2
Двигатели
Трансмиссия
Характеристики
Массово-габаритные
Длина: 6339 мм
Ширина: 2086 мм
Высота: 1500 мм
Клиренс: 173 мм
Колёсная база: 3880 мм
Колея задняя: 1663 мм
Колея передняя: 1643 мм
Масса: 3400 кг
Полная масса: 3860 (1800+2060) кг
На рынке
Предшественник
Предшественник
Преемник
Преемник
Сегмент: F-сегмент
Другое
Объём бака: 120 л
ЗИЛ-4104ЗИЛ-4104

ЗИЛ-4104 — автомобиль представительского класса с кузовом лимузин, выпускавшийся заводом им. Лихачёва в 19781983 годах. Опытные автомобили и автомобили первых выпусков имели обозначение ЗИЛ-115[1], которое впоследствии было заменено на ЗИЛ-4104 в связи с принятием в СССР новой системы классификации.

В 1983—1985 годах выпускался автомобиль ЗИЛ-41045, а в 1986—2002 — ЗИЛ-41047. Они имели лишь некоторые внешние отличия от базовой модели, технически все модели серии были одинаковыми.





История

ЗИЛ-114 был сконструирован с большим запасом и мог бы выпускаться ещё долгие годы, но автомобильная мода не стоит на месте и к середине 1970-х он начал устаревать. Поэтому в октябре 1974 г. конструкторы ЗИЛа взялись за создание нового автомобиля. К этому времени был готов к испытаниям форсированный мотор ЗИЛ-114. Был увеличен его рабочий объём, вместо нижнего распредвала появились два верхних, мощность возросла до 315 л.с. К началу 1977 г. окончательно сформировался внешний облик автомобиля.

Внешние изображения
[www.autowp.ru/pictures/zil/4104/autowp.ru_zil_4104_3.jpg ЗИЛ-4104]

Подобно зарубежным автомобилям того времени решетку радиатора сделали главным элементом внешнего вида автомобиля. Это добавило ему солидности и тяжеловесности. Появились хромированные накладки вокруг колёсных арок. Интерьер создавался с учетом целевого использования автомобилей — для государственных деятелей высокого ранга. Приёмочные испытания ЗИЛ-115 (таким был заводской индекс автомобиля) были проведены в январе 1978 г., а в начале октября была собрана первая партия автомобилей получивших обозначение ЗИЛ-4104.

ЗИЛ-4104 стал последним автомобилем, которым пользовался Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев.

Всего с 1978 по 1983 было построено 106 автомобилей ЗИЛ-4104 в различных модификациях[2]. С 1983 по 1985 годы выпускался автомобиль ЗИЛ-41045, отличавшийся от базовой модели только некоторыми внешними деталями. С 1986 по 2002 годы — ЗИЛ-41047, также отличавшийся только деталями. Всего было изготовлено около двухсот ЗИЛ-4104 и его модификаций. Двигатель, трансмиссия, ходовая часть, салон всех автомобилей на базе ЗИЛ-4104, кроме отдельных исключений, были одинаковыми.

Технические характеристики

Кузов

Кузов автомобиля — закрытый цельнометаллический четырёхдверный семиместный с тремя рядами сидений типа лимузин, установленный на периферийной раме с лонжеронами замкнутого прямоугольного сечения. Передние крылья съемные, задние приварные. Передний салон отделён от пассажирского подъёмной стеклянной перегородкой. Два средних сидения — откидные. Автомобиль имел две, для переднего и заднего салонов, независимые системы отопления и кондиционирования, электрические стеклоподъёмники, всеволновый стереофонический радиоприёмник с магнитофонной приставкой и шестью динамиками, лампы индивидуального освещения для каждого пассажира. Все стёкла — трёхслойные, тонированные. Для удобства посадки и высадки, дверные проёмы сделаны большими и высокими. Дверь салона имела изнутри две ручки для открывания, либо самим пассажиром, либо сидящим на откидном месте помощником.

Детали кузова изготавливались вручную и индивидуально подгонялись одна к другой при сборке. Кузов покрывался 9-15 слоями краски с промежуточной сушкой и полировкой каждого слоя. Пассажирский салон оформлялся под индивидуальные вкусы будущего «владельца», двери, рамки окон и передней панели отделывались шпоном карельской берёзы, сидения имели велюровую обивку.

Двигатель

Двигатель автомобиля — атмосферный, бензиновый, четырёхтактный, восьмицилиндровый, V-образный (90°), рабочим объёмом 7,7 л и мощностью 315 л.с. Головка и блок цилиндров изготовлены из алюминиевого сплава, «мокрые» чугунные гильзы. Два верхних (по одному в каждом блоке) распредвала приводятся с помощью двухрядной роликовой цепи. По два клапана на цилиндр с гидрокомпенсаторами зазора. Четырёхкамерный карбюратор, два электрических бензонасоса перед топливным баком. Два масляных радиатора, один — с охлаждением от системы охлаждения двигателя, другой — с воздушным охлаждением. Две дублирующие друг друга 12-вольтовые контактные транзисторные системы зажигания. Генератор переменного тока (1,15 кВт), две аккумуляторных батареи общей ёмкостью 120 А·ч.

Трансмиссия

Автоматическая трансмиссия с гидротрансформатором и трёхступенчатой планетарной коробкой передач. Селектор переключения передач расположен на тоннеле между передними сидениями. В трансмиссии предусмотрен механический стопор для удержания автомобиля на уклоне. Он растормаживается автоматически при трогании с места. Привод на задние колёса карданным валом с промежуточной опорой, гипоидная главная передача в неразрезном заднем мосту.

Шасси

Передняя подвеска независимая, бесшкворневая, на поперечных рычагах со стабилизатором поперечной устойчивости. В качестве упругого элемента использовался торсион диаметром 28 мм, расположенный вдоль рамы, который действовал на нижний рычаг. Задняя — зависимая, на продольных несимметричных полуэллиптических рессорах с реактивными тягами. Малолистовые рессоры большой длины (1550 мм) имели полиэтиленовые прокладками между листами. Телескопические амортизаторы спереди и сзади.

Рулевой механизм — винт-шариковая гайка и зубчатый сектор, с гидроусилителем. Передаточное число — 17,5. Для удобства управления, положение рулевого колеса можно регулировать.

Дисковые вентилируемые тормоза спереди (диаметр дисков — 292,2 мм, толщина — 33 мм) и сзади (315,7х32 мм). Двухконтурный гидравлический привод, каждый контур которого действует на тормозные механизмы всех колёс. Один общий вакуумный усилитель и два отдельных гидровакуумных усилителя в каждом контуре. Барабанный стояночный тормоз встроен в ступицы дисков задних тормозов. Приводился в действие педалью слева от водителя. Растормаживание стояночного тормоза — автоматическое.

Штампосварные колёса, размерность шин — 9,35-15" (235-15").

Модификации

Отдельные модернизированные варианты ЗИЛ-4104 выпускались вплоть до 2000 года. По некоторым модификациям информация до сих пор засекречена.

ЗИЛ-41041 Седан

С 1986 года на базе лимузина ЗИЛ-41047 выпускался автомобиль сопровождения с пятиместным кузовом седан и укороченной до 3300 мм базой. Уменьшение длины до 5750 мм и снижение массы до 3160 кг придало автомобилю более высокие динамические показатели. Формально производство модели не прекращено[3], но реально автомобили не выпускаются. С 1986 по 2000 год выпущено 26 экземпляров[4], 12 из них построено в конце 1990-х по заказу мэрии Москвы, 3 штуки были порезаны для производства автомобиля "41041 АМГ"[5].

ЗИЛ-41042

Внешние изображения
[picasaweb.google.com/lh/photo/sRr2iC1bDIp2KzPHYqx8XCTb0CtcND2vykQ4F0UnHTU?feat=embedwebsite ЗИЛ-41042]

Одновременно с разработкой лимузина готовилась к выпуску и его санитарная версия — автомобиль с кузовом универсал ЗИЛ-41042 (ЗИЛ-115А). Для того, чтобы не выделяться на фоне правительственного кортежа, все такие автомобили красили в чёрный цвет, за что они получили прозвище «Чёрный Доктор»[6]. Вопреки распространённому мнению, оборудование этого автомобиля не соответствовало требованиям реанимобиля. Он предназначался всего лишь для перевозки высокопоставленных больных при вынужденной госпитализации. Автомобиль был рассчитан на бригаду из трёх врачей и одного лежачего пациента. Длина кузова универсала была увеличена, а над медицинской частью салона устанавливалась надстройка. Задняя дверь состояла из двух секций: верхняя поднималась, нижняя откидывалась. Вес автомобиля составлял 3,9 т. Задняя левая дверь была фальшивой, за ней располагалось запасное колесо и инструмент. Изнутри автомобиль был отделан по высочайшему классу, даже носилки были из натуральной кожи. Созданные позже на базе ЗИЛ-41045 и ЗИЛ-41047 медицинские универсалы носили то же обозначение — ЗИЛ-41042. Построенные на основе ЗИЛ-41047 автомобили отличались цельной задней дверью, поднимающейся вверх. Всего на базе ЗИЛ-4104 и его модификаций было изготовлено четыре санитарных автомобиля[7].

ЗИЛ-41043

Автомобиль спецсвязи ЗИЛ-41043 производился с 1980 по 1983 годы на базе универсала ЗИЛ-41042. Имел экранированную систему электрооборудования и встроенную в крышу параболическую антенну правительственной связи.

ЗИЛ-41044 Фаэтон

В 1981 году был создан парадный фаэтон ЗИЛ-41044 (ЗИЛ-115В) с автоматически складываемым верхом (время опускания-поднимания — не более 20 с) и автоматически складываемыми рамками боковых стёкол. От базовой модели он отличался укороченной на 580 мм базой, двумя дверьми и отсутствием правого сиденья, а в центре салона была установлена тумба с поручнем. Кроме того, автомобиль оборудовался блоком микрофонов, радиостанцией и антеннами на задних крыльях. Всего было изготовлено три таких автомобиля.

До 2009 года они принимали участие в военных парадах на Красной пощади: две машины были предназначены для министра обороны и командующего парадом, третья — резервная, во время парада дежурила у Спасских ворот на случай непредвиденных ситуаций. В настоящее время[когда?] все они на ходу и находятся на балансе Министерства обороны РФ.

ЗИЛ-41045

Выпускался в 1983—1985 годах. В связи с приходом нового Генерального секретаря ЦК КПСС в 1983 году, в автомобиль были внесены внешние косметические изменения и он получил новое обозначение ЗИЛ-41045. Убрали блестящие накладки с колёсных арок, молдинг идущий по порогу перенесли выше — на двери, изменили переднюю часть кузова — решётку радиатора и фары, установили несколько иные задние фонари, ряд других внешних элементов, но в целом сам автомобиль остался прежним. Не поменялась ни ходовая часть, ни салон, ни кузов.

ЗИЛ-41046

Автомобиль связи ЗИЛ-41046 выпускался в 1983—1985 годах на базе лимузина ЗИЛ-4104. Внешне он ничем не отличался от базовой модели. Имел экранированную электропроводку и систему спецсвязи «Кавказ». Система специальной радиотелефонной подвижной связи долговременной криптостойкости «Кавказ» используется на правительственных автомобилях и правительственных объектах и в настоящее время.[когда?]

ЗИЛ-41047

Очередная смена руководства страны в 1985 году вызвала появление следующей модификации автомобиля — ЗИЛ-41047. Сдвоенные фары стали прямоугольными, по-иному стилизована решётка радиатора, заменены задние фонари, указатели поворотов перемещены на торцы крыльев. Исчезли поворотные форточки на передних дверях, а зеркала заднего вида получили новый корпус и стали устанавливаться не на дверь, а в угол окна (см. фото в начале статьи). Была проведена и техническая доработка некоторых систем автомобиля с целью соответствия международным экологическим нормам на токсичность отработанных газов. Двигатель ЗИЛ-4104 оснастили бесконтактной электронной системой зажигания. В 1988 году гидромеханическая трансмиссия подверглась модернизации: была изменена конструкция муфты свободного хода и нескольких прилегающих деталей, что увеличило надежность узла. ЗИЛ-41047 получил 16-дюймовые колеса и ещё более широкую (265 мм) «резину». Шины особой марки «Гранит» имели конструкцию, позволявшую двигаться при разгерметизированном колесе, что достигалось за счет очень жестких боковин покрышки и находящегося внутри специального геля. Такая шина способна выдержать до семи пулевых попаданий.

На момент своего выпуска в 1985 г. лимузин ЗИЛ-41047 был самым длинным серийным легковым автомобилем в мире, лишь на 7 мм короче самого длинного в истории Cadillac Series 75 1974-76 модельных годов.

Последний автомобиль этого типа был выпущен для Президента Казахстана в 2002 году. Всего было изготовлено около двухсот ЗИЛ-41047 и его модификаций.

Формально производство модели не прекращено, но реально автомобили не выпускаются. На данный момент[когда?] это последний лимузин российского производства.

ЗИЛ-41048

ЗИЛ-41048 был выпущен в 1984 году в единственном экземпляре и имел «автоматическую регулировку воздуха в салоне», то есть климат-контроль.

ЗИЛ-41049

Автомобиль спецсвязи на базе лимузина ЗИЛ-41047, подобный автомобилю ЗИЛ-41046 и созданный для его замены. В 2000 году было изготовлено 2 автомобиля для в/ч 54799.

ЗИЛ-4105 «Бронекапсула»

Бронированный вариант автомобиля имел три модификации: ЗИЛ-4105 (внешне ЗИЛ-4104), ЗИЛ-41051 (внешне ЗИЛ-41045) и ЗИЛ-41052 (внешне ЗИЛ-41047). В основе конструкции этих автомобилей лежала, так называемая, бронекапсула — несущий объём сложной конфигурации. Весь остальной кузов строился вокруг неё. Бронекапсулы автомобилей были идентичны, сваривались на Курганском заводе. Всего было изготовлено 25 бронекапсул две из которых были предназначены для огневых испытаний (ЗИЛ-4105). Толщина брони от 4 до 10 мм, толщина пуленепробиваемых стекол: лобового — 43 мм, боковых и заднего — 47 мм. Многослойные самозатягивающиеся при пробое пожаровзрывобезопасные топливные баки разрабатывались и производились в опытном производстве НИИ Стали. Снаряженный вес автомобиля, в зависимости от предназначения броневика и наличия оборудования, колебался в пределах 5160-5225 кг. Автомобиль был оборудован двумя отопителями салона повышенной мощности и кондиционером. Всего было построено 14 таких автомобилей, причем для шести из них использовались бронекапсулы отработавших своё автомобилей[8].

ЗИЛ-41072 «Скорпион»

Специальный автомобиль охранения ЗИЛ-41072 «Скорпион» был создан в 1989 г. Автомобиль оборудован широкими подножками, наружными и внутренними поручнями по бокам кузова и в салоне. Люк в крыше необходим для «отработки нештатных ситуаций». В автомобиле есть механизм мгновенного открывания заднего окна. Специальная планировка салона предусматривает поворотные кресла (для удобства наблюдения и стрельбы). Выпущено 8 экземпляров[9].

См. также

Напишите отзыв о статье "ЗИЛ-4104"

Примечания

  1. Отечественные легковые автомобили, 2009.
  2. Владимир Винник. [auto-retro-museum.ru/articles/35/ Практика партийного лимузиностроения (ЗИЛ-115)] (рус.). МУЗЕЙ РЕТРО-АВТОМОБИЛЕЙ (22.07.2009). Проверено 22 октября 2012. [www.webcitation.org/6BwhHM5u1 Архивировано из первоисточника 5 ноября 2012].
  3. [www.amo-zil.ru/catalog/detail/?id=760 ЗИЛ-41041 седан] (рус.). ОАО «Завод имени И.А. Лихачева». Проверено 22 октября 2012. [www.webcitation.org/6BwhKYClJ Архивировано из первоисточника 5 ноября 2012].
  4. [belretro.com/2009/11/26/зил-41041-1986-2000 ЗИЛ 41041 (1986 – 2000)] (рус.). Ретро автомобили (Ноябрь 26th, 2009). Проверено 22 октября 2012. [www.webcitation.org/6BwhMZiC2 Архивировано из первоисточника 5 ноября 2012].
  5. Авторевю №20, 2012.
  6. ЗИЛ-41047, 2010, с. 15.
  7. Алексей Хресин. [www.motormedia.ru/archive/number12/art20 Черный доктор] (рус.). MOTOR/МОТОР (Апрель 1997 года). Проверено 22 октября 2012. [www.webcitation.org/6BwhPyrMV Архивировано из первоисточника 5 ноября 2012].
  8. [secuteck.ru/articles2/broneavto/kak-vse-nachinalos-iz-istorii-razvit-auto-nezametnogo-bronirov-chat-2 Как все начиналось... Из истории развития автомобилей незаметного бронирования] (рус.). Системы безопасности. Проверено 8 января 2013. [www.webcitation.org/6DaIAuWw8 Архивировано из первоисточника 11 января 2013].
  9. [www.auto-retro-museum.ru/gallery/g63/# ЗИЛ-41072 «Скорпион»] (рус.). Ретро автомобили. Проверено 22 октября 2012. [www.webcitation.org/6BwhVxTqV Архивировано из первоисточника 5 ноября 2012].

Литература

  1. ЗИЛ-41047 / А. Жаркова. — Москва: Де Агостини, 2010. — Т. 44. — 16 с. — (Автолегенды СССР). — 150 000 экз.
  2. ЗИЛ-4104 / А. Жаркова. — Москва: Де Агостини, 2011. — Т. 58. — 16 с. — (Автолегенды СССР). — 125 000 экз.
  3. С. В. Канунников. Отечественные легковые автомобили. 1896-2000 гг.. — М.: За Рулём, 2009. — С. 224. — 504 с. — 3000 экз. — ISBN 978-5-9698-0275-9.
  4. Евгений Константинов. Машина времени (рус.) // Rolling Wheels : журнал. — 2012. — № 3. — С. 94—102.
  5. И. Николайчук, Е. Прочко. Лимузин высшего класса (рус.) // Моделист-конструктор : журнал. — 1987. — № 1. — С. 12—16.
  6. Тяжёлое машиностроение (рус.) // Rolling Wheels : журнал. — 2012. — № 1. — С. 44—50.
  7. Игорь ВЛАДИМИРСКИЙ [www.autoreview.ru/_archive/section/detail.php?ELEMENT_ID=126064&SECTION_ID=7106 ЗИЛ и остатки былой роскоши] (рус.) // Авторевю : газета. — 2012. — № 20.

Ссылки

Отрывок, характеризующий ЗИЛ-4104

– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»
– Qu'on m'amene les boyards, [Приведите бояр.] – обратился он к свите. Генерал с блестящей свитой тотчас же поскакал за боярами.
Прошло два часа. Наполеон позавтракал и опять стоял на том же месте на Поклонной горе, ожидая депутацию. Речь его к боярам уже ясно сложилась в его воображении. Речь эта была исполнена достоинства и того величия, которое понимал Наполеон.
Тот тон великодушия, в котором намерен был действовать в Москве Наполеон, увлек его самого. Он в воображении своем назначал дни reunion dans le palais des Czars [собраний во дворце царей.], где должны были сходиться русские вельможи с вельможами французского императора. Он назначал мысленно губернатора, такого, который бы сумел привлечь к себе население. Узнав о том, что в Москве много богоугодных заведений, он в воображении своем решал, что все эти заведения будут осыпаны его милостями. Он думал, что как в Африке надо было сидеть в бурнусе в мечети, так в Москве надо было быть милостивым, как цари. И, чтобы окончательно тронуть сердца русских, он, как и каждый француз, не могущий себе вообразить ничего чувствительного без упоминания о ma chere, ma tendre, ma pauvre mere, [моей милой, нежной, бедной матери ,] он решил, что на всех этих заведениях он велит написать большими буквами: Etablissement dedie a ma chere Mere. Нет, просто: Maison de ma Mere, [Учреждение, посвященное моей милой матери… Дом моей матери.] – решил он сам с собою. «Но неужели я в Москве? Да, вот она передо мной. Но что же так долго не является депутация города?» – думал он.
Между тем в задах свиты императора происходило шепотом взволнованное совещание между его генералами и маршалами. Посланные за депутацией вернулись с известием, что Москва пуста, что все уехали и ушли из нее. Лица совещавшихся были бледны и взволнованны. Не то, что Москва была оставлена жителями (как ни важно казалось это событие), пугало их, но их пугало то, каким образом объявить о том императору, каким образом, не ставя его величество в то страшное, называемое французами ridicule [смешным] положение, объявить ему, что он напрасно ждал бояр так долго, что есть толпы пьяных, но никого больше. Одни говорили, что надо было во что бы то ни стало собрать хоть какую нибудь депутацию, другие оспаривали это мнение и утверждали, что надо, осторожно и умно приготовив императора, объявить ему правду.
– Il faudra le lui dire tout de meme… – говорили господа свиты. – Mais, messieurs… [Однако же надо сказать ему… Но, господа…] – Положение было тем тяжеле, что император, обдумывая свои планы великодушия, терпеливо ходил взад и вперед перед планом, посматривая изредка из под руки по дороге в Москву и весело и гордо улыбаясь.
– Mais c'est impossible… [Но неловко… Невозможно…] – пожимая плечами, говорили господа свиты, не решаясь выговорить подразумеваемое страшное слово: le ridicule…
Между тем император, уставши от тщетного ожидания и своим актерским чутьем чувствуя, что величественная минута, продолжаясь слишком долго, начинает терять свою величественность, подал рукою знак. Раздался одинокий выстрел сигнальной пушки, и войска, с разных сторон обложившие Москву, двинулись в Москву, в Тверскую, Калужскую и Дорогомиловскую заставы. Быстрее и быстрее, перегоняя одни других, беглым шагом и рысью, двигались войска, скрываясь в поднимаемых ими облаках пыли и оглашая воздух сливающимися гулами криков.
Увлеченный движением войск, Наполеон доехал с войсками до Дорогомиловской заставы, но там опять остановился и, слезши с лошади, долго ходил у Камер коллежского вала, ожидая депутации.


Москва между тем была пуста. В ней были еще люди, в ней оставалась еще пятидесятая часть всех бывших прежде жителей, но она была пуста. Она была пуста, как пуст бывает домирающий обезматочивший улей.
В обезматочившем улье уже нет жизни, но на поверхностный взгляд он кажется таким же живым, как и другие.
Так же весело в жарких лучах полуденного солнца вьются пчелы вокруг обезматочившего улья, как и вокруг других живых ульев; так же издалека пахнет от него медом, так же влетают и вылетают из него пчелы. Но стоит приглядеться к нему, чтобы понять, что в улье этом уже нет жизни. Не так, как в живых ульях, летают пчелы, не тот запах, не тот звук поражают пчеловода. На стук пчеловода в стенку больного улья вместо прежнего, мгновенного, дружного ответа, шипенья десятков тысяч пчел, грозно поджимающих зад и быстрым боем крыльев производящих этот воздушный жизненный звук, – ему отвечают разрозненные жужжания, гулко раздающиеся в разных местах пустого улья. Из летка не пахнет, как прежде, спиртовым, душистым запахом меда и яда, не несет оттуда теплом полноты, а с запахом меда сливается запах пустоты и гнили. У летка нет больше готовящихся на погибель для защиты, поднявших кверху зады, трубящих тревогу стражей. Нет больше того ровного и тихого звука, трепетанья труда, подобного звуку кипенья, а слышится нескладный, разрозненный шум беспорядка. В улей и из улья робко и увертливо влетают и вылетают черные продолговатые, смазанные медом пчелы грабительницы; они не жалят, а ускользают от опасности. Прежде только с ношами влетали, а вылетали пустые пчелы, теперь вылетают с ношами. Пчеловод открывает нижнюю колодезню и вглядывается в нижнюю часть улья. Вместо прежде висевших до уза (нижнего дна) черных, усмиренных трудом плетей сочных пчел, держащих за ноги друг друга и с непрерывным шепотом труда тянущих вощину, – сонные, ссохшиеся пчелы в разные стороны бредут рассеянно по дну и стенкам улья. Вместо чисто залепленного клеем и сметенного веерами крыльев пола на дне лежат крошки вощин, испражнения пчел, полумертвые, чуть шевелящие ножками и совершенно мертвые, неприбранные пчелы.
Пчеловод открывает верхнюю колодезню и осматривает голову улья. Вместо сплошных рядов пчел, облепивших все промежутки сотов и греющих детву, он видит искусную, сложную работу сотов, но уже не в том виде девственности, в котором она бывала прежде. Все запущено и загажено. Грабительницы – черные пчелы – шныряют быстро и украдисто по работам; свои пчелы, ссохшиеся, короткие, вялые, как будто старые, медленно бродят, никому не мешая, ничего не желая и потеряв сознание жизни. Трутни, шершни, шмели, бабочки бестолково стучатся на лету о стенки улья. Кое где между вощинами с мертвыми детьми и медом изредка слышится с разных сторон сердитое брюзжание; где нибудь две пчелы, по старой привычке и памяти очищая гнездо улья, старательно, сверх сил, тащат прочь мертвую пчелу или шмеля, сами не зная, для чего они это делают. В другом углу другие две старые пчелы лениво дерутся, или чистятся, или кормят одна другую, сами не зная, враждебно или дружелюбно они это делают. В третьем месте толпа пчел, давя друг друга, нападает на какую нибудь жертву и бьет и душит ее. И ослабевшая или убитая пчела медленно, легко, как пух, спадает сверху в кучу трупов. Пчеловод разворачивает две средние вощины, чтобы видеть гнездо. Вместо прежних сплошных черных кругов спинка с спинкой сидящих тысяч пчел и блюдущих высшие тайны родного дела, он видит сотни унылых, полуживых и заснувших остовов пчел. Они почти все умерли, сами не зная этого, сидя на святыне, которую они блюли и которой уже нет больше. От них пахнет гнилью и смертью. Только некоторые из них шевелятся, поднимаются, вяло летят и садятся на руку врагу, не в силах умереть, жаля его, – остальные, мертвые, как рыбья чешуя, легко сыплются вниз. Пчеловод закрывает колодезню, отмечает мелом колодку и, выбрав время, выламывает и выжигает ее.
Так пуста была Москва, когда Наполеон, усталый, беспокойный и нахмуренный, ходил взад и вперед у Камерколлежского вала, ожидая того хотя внешнего, но необходимого, по его понятиям, соблюдения приличий, – депутации.
В разных углах Москвы только бессмысленно еще шевелились люди, соблюдая старые привычки и не понимая того, что они делали.
Когда Наполеону с должной осторожностью было объявлено, что Москва пуста, он сердито взглянул на доносившего об этом и, отвернувшись, продолжал ходить молча.
– Подать экипаж, – сказал он. Он сел в карету рядом с дежурным адъютантом и поехал в предместье.
– «Moscou deserte. Quel evenemeDt invraisemblable!» [«Москва пуста. Какое невероятное событие!»] – говорил он сам с собой.
Он не поехал в город, а остановился на постоялом дворе Дорогомиловского предместья.
Le coup de theatre avait rate. [Не удалась развязка театрального представления.]


Русские войска проходили через Москву с двух часов ночи и до двух часов дня и увлекали за собой последних уезжавших жителей и раненых.
Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
– Генерал приказал во что бы то ни стало сейчас выгнать всех. Что та, это ни на что не похоже! Половина людей разбежалась.
– Ты куда?.. Вы куда?.. – крикнул он на трех пехотных солдат, которые, без ружей, подобрав полы шинелей, проскользнули мимо него в ряды. – Стой, канальи!
– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.


В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.
– Вот ловко то! А? Дядюшка Игнат! – говорил мальчик, вдруг начиная хлопать обеими руками по клавишам.
– Ишь ты! – отвечал Игнат, дивуясь на то, как все более и более улыбалось его лицо в зеркале.
– Бессовестные! Право, бессовестные! – заговорил сзади их голос тихо вошедшей Мавры Кузминишны. – Эка, толсторожий, зубы то скалит. На это вас взять! Там все не прибрано, Васильич с ног сбился. Дай срок!
Игнат, поправляя поясок, перестав улыбаться и покорно опустив глаза, пошел вон из комнаты.
– Тетенька, я полегоньку, – сказал мальчик.
– Я те дам полегоньку. Постреленок! – крикнула Мавра Кузминишна, замахиваясь на него рукой. – Иди деду самовар ставь.
Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.