Зибель, Генрих фон

Генрих фон Зибель

Генрих фон Зибель (нем. Heinrich von Sybel; 2 декабря 1817, Дюссельдорф — 1 августа 1895, Марбург) — немецкий историк и политический деятель, идеолог крупной буржуазии во время революции 1848—1849 гг., позже сторонник политики Пруссии. Отец археолога Людвига Зибеля.

Слушал в Берлине лекции у Ранке; был профессором в Бонне, Марбурге и Мюнхене. В Мюнхене, где он был секретарём известной в своё время «исторической комиссии», им было предпринято издание актов немецких сеймов и основан в 1859 пользовавшийся широкой известностью исторический журнал («Historische Zeitschrift»).

В 1861 Зибель вернулся на кафедру истории в Бонн, а в 1875 переселился в Берлин, где получил должность директора прусских государственных архивов, предпринял (с 1878) обширное (рассчитанное на 70 томов) издание архивных документов и вошёл в состав комиссии по изданию «Monumenta Germaniae Historica». Был депутатом сначала в гессенской, затем в прусской палате; в последней, где он примкнул к «малогерманской» партии, выступал противником правительства в известном в то время вопросе о преобразовании армии и в польском вопросе; позже примкнул к национал-либералам и был членом северо-германского рейхстага. Им основана немецкая рейнская ассоциация для борьбы с ультрамонтанством («Deutscher Verein der Rheinprovinz»).

Важнейшие работы Зибеля:

• «Gesch. des ersten Kreuzzugs» (Дюссельдорф, 1841, 2 изд., 1881) — первый строго-критически и по точному методу написанный труд по этому вопросу
• «Entstehung d. deutschen Königthums» (2 изд., 1881)
• «Die Unechtheit des heiligen Kocks in Trier» (3 изд., Бонн, 1845)
• «Die deutsche Nation und das Kaiserreich» (Дюссельдорф, 1862; резкая критика средневековой германской империи и теоретическое оправдание стремлений малогерманской партии)
• «Ueber die Gesetze des historischen Wissens» (Бонн, 1854)
• «Prinz Eugen v. Savoyen» (Мюнхен, 1861)
• «Die Erhebung Europas gegen Napoleon» (Мюнхен, 1860)
• «Kleine histor. Schriften» (3 изд., 1880)
• «Vorträge und Aufsätze» (Берлин, 1814)
• «Frieden in Frankreich» (Дюссельдорф, 1871)
• «Klerikale Politik im XIX J.» (Бонн, 1874)
• «Geschichte der Revoluzionszeit» (1853 и сл., 4 изд., 1878; часть её, до 1795, переведена на русский язык, СПб., 1863—1864).

Последнее сочинение в наибольшей степени способствовало широкой известности Зибеля. Оно написано на основе архивных материалов и рассматривало революцию как событие не только французское, но общеевропейское. Более позднее сочинение Зибеля: «Die Begründung des deutschen Reiches durch Wilhelm I» (1889—1890, Мюнхен и Лейпциг).

Ссылки

• [bautz.de/bbkl/s/s4/sybel_he.shtml SYBEL, Heinrich von, Historiker] в базе данных BBKL (нем.)

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Зибель, Генрих фон

Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.


Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?
Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.