Зиберг, Ян Тадеуш

Ян Тадеуш Зиберг польск. Jan Tadeusz Zyberg <tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr><tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Герб рода "Зиберг"</td></tr>
Воевода инфлянтский
1775 — 1778
Предшественник:	Юзафат Зиберг
Преемник:	Каспер Рогалинский
Воевода берестейский
1778 — 1795
Предшественник:	Николай Тадеуш Лопатинский
Рождение:	1739(1739)
Смерть:	1806(1806)
Род:	Зиберг
Отец:	Юзафат Зиберг
Мать:	Мадлена фон Боннингхаузен
Супруга:	1) Марта Юрьевна Броун 2) София Мошинская 3) Луиза фон Клейст
Дети:	от третьего брака: Изабелла Хелена
Награды:

Ян Тадеуш Зиберг (1739—1806) — государственный деятель Речи Посполитой, подкоморий инфлянтский (1766—1775), воевода инфлянтский (1775—1778) и берестейский (1778—1795).

Биография

Последний мужской представитель курляндского дворянского рода Зибергов. Сын воеводы инфлянтского Юзафата Зиберга (ум. 1779) и Мадлены фон Боннингхаузен. В 1766 году получил должность подкомория инфлянтского, в 1775 году получил должность воеводы инфлянтского. В 1778 году Ян Тадеуш Зиберг был назначен воеводой берестейским.

Был членом Барской конфедерации (1768—1772). В 1784 году был назначен консуляром (советником) Постоянного Совета. Воевода берестейский Ян Тадеуш Зиберг подписал генеральную конфедерацию Четырехлетнего сейма. В 1792 году стал консуляром от сената в Тарговицкой конфедерации.

В 1792 году Ян Тадеуш Зиберг фигурировал в списке польско-литовских послов (депутатов) и сенаторов российского посланника Якова Булгакова, на которого Россия могла бы рассчитывать при ликвидации новой польской конституции 3 мая 1791 года.

Кавалер орденов Святого Станислава (1776) и Белого орла (1778)

Семья

Был женат трижды: на графине Марте Юрьевне Броун, на Софье Мошинской и на Луизе фон Клейст. Имел от третьего брака одну дочь Изабеллу-Хелену (1785—1849), в 1803 году вышедшую за графа Михаила Брёле-Плятера (1777—1863).

Литература

• Долгоруков П. В. Российская родословная книга. — СПб.: Тип. Э. Веймара, 1856. — Т. 3. — С. 222.
• Голубев Е. [www.proza.ru/2010/03/18/1234 Фон Зиберги], 2010

Отрывок, характеризующий Зиберг, Ян Тадеуш

Кутузов молча ехал на своей серенькой лошадке, лениво отвечая на предложения атаковать.
– У вас все на языке атаковать, а не видите, что мы не умеем делать сложных маневров, – сказал он Милорадовичу, просившемуся вперед.
– Не умели утром взять живьем Мюрата и прийти вовремя на место: теперь нечего делать! – отвечал он другому.
Когда Кутузову доложили, что в тылу французов, где, по донесениям казаков, прежде никого не было, теперь было два батальона поляков, он покосился назад на Ермолова (он с ним не говорил еще со вчерашнего дня).
– Вот просят наступления, предлагают разные проекты, а чуть приступишь к делу, ничего не готово, и предупрежденный неприятель берет свои меры.
Ермолов прищурил глаза и слегка улыбнулся, услыхав эти слова. Он понял, что для него гроза прошла и что Кутузов ограничится этим намеком.
– Это он на мой счет забавляется, – тихо сказал Ермолов, толкнув коленкой Раевского, стоявшего подле него.
Вскоре после этого Ермолов выдвинулся вперед к Кутузову и почтительно доложил:
– Время не упущено, ваша светлость, неприятель не ушел. Если прикажете наступать? А то гвардия и дыма не увидит.
Кутузов ничего не сказал, но когда ему донесли, что войска Мюрата отступают, он приказал наступленье; но через каждые сто шагов останавливался на три четверти часа.
Все сраженье состояло только в том, что сделали казаки Орлова Денисова; остальные войска лишь напрасно потеряли несколько сот людей.
Вследствие этого сражения Кутузов получил алмазный знак, Бенигсен тоже алмазы и сто тысяч рублей, другие, по чинам соответственно, получили тоже много приятного, и после этого сражения сделаны еще новые перемещения в штабе.
«Вот как у нас всегда делается, все навыворот!» – говорили после Тарутинского сражения русские офицеры и генералы, – точно так же, как и говорят теперь, давая чувствовать, что кто то там глупый делает так, навыворот, а мы бы не так сделали. Но люди, говорящие так, или не знают дела, про которое говорят, или умышленно обманывают себя. Всякое сражение – Тарутинское, Бородинское, Аустерлицкое – всякое совершается не так, как предполагали его распорядители. Это есть существенное условие.
Бесчисленное количество свободных сил (ибо нигде человек не бывает свободнее, как во время сражения, где дело идет о жизни и смерти) влияет на направление сражения, и это направление никогда не может быть известно вперед и никогда не совпадает с направлением какой нибудь одной силы.
Ежели многие, одновременно и разнообразно направленные силы действуют на какое нибудь тело, то направление движения этого тела не может совпадать ни с одной из сил; а будет всегда среднее, кратчайшее направление, то, что в механике выражается диагональю параллелограмма сил.
Ежели в описаниях историков, в особенности французских, мы находим, что у них войны и сражения исполняются по вперед определенному плану, то единственный вывод, который мы можем сделать из этого, состоит в том, что описания эти не верны.
Тарутинское сражение, очевидно, не достигло той цели, которую имел в виду Толь: по порядку ввести по диспозиции в дело войска, и той, которую мог иметь граф Орлов; взять в плен Мюрата, или цели истребления мгновенно всего корпуса, которую могли иметь Бенигсен и другие лица, или цели офицера, желавшего попасть в дело и отличиться, или казака, который хотел приобрести больше добычи, чем он приобрел, и т. д. Но, если целью было то, что действительно совершилось, и то, что для всех русских людей тогда было общим желанием (изгнание французов из России и истребление их армии), то будет совершенно ясно, что Тарутинское сражение, именно вследствие его несообразностей, было то самое, что было нужно в тот период кампании. Трудно и невозможно придумать какой нибудь исход этого сражения, более целесообразный, чем тот, который оно имело. При самом малом напряжении, при величайшей путанице и при самой ничтожной потере были приобретены самые большие результаты во всю кампанию, был сделан переход от отступления к наступлению, была обличена слабость французов и был дан тот толчок, которого только и ожидало наполеоновское войско для начатия бегства.