Зибес, Ушер
| Ушер Зибес польск. Uszer Zibes | ||
| ||
|---|---|---|
| 1961 год — 1966 год | ||
| Предшественник: | Бер Перцович | |
| Преемник: | Пинхас Менахем Йоскович | |
| ||
| 1957 год — 1966 год | ||
| Предшественник: | Арон Мушель | |
| Преемник: | Рон Хоффберг | |
| ||
| 1946 год — 1954 год | ||
| Вероисповедание: | иудаизм | |
| Рождение: | 7 мая 1912 Ровно, Российская империя | |
| Смерть: | 10 июля 1992 (80 лет) США | |
| Отец: | Аврум Зибес | |
| Мать: | Сара Зибес (Сойфер-Шрайбер) | |
| Образование: | Высшая школа раввинов в Вильно Йешива «Бейт-Йосеф» в Пинске | |
| Деятельность: | раввин | |
У́шер Зи́бес (польск. Uszer Zibes; 7 мая 1912, Ровно, Российская империя — 10 июля 1992, США) — польский раввин, в 1961—1966 годах главный раввин Польши.
Биография
Родился в Ровно, в семье Аврума и Сары (девичья фамилия Сойфер-Шрайбер) Зибес. В 1932 году закончил раввинское обучение в Высшей школе раввинов в Вильно. В 1935 году, после окончания йешивы «Бейс-Йосеф» в Пинске, получил раввинскую смиху. Был раввином в Пинске. После войны, в 1946-1954 годах, был раввином в своём родном городе, Ровно. Во время последней волны выселения поляков из СССР, был переселён во Вроцлав, где занял пост раввина города, также исполнял обязанности моэля.
В 1961 году, после смерти Бера Перцовича, был избран главным раввином Польши. Был снят с поста в 1966 году в связи с выездом в США. После его отъезда пост главного раввина Польши был 22 года вакантным (если не считать не признаваемого польскими властями раввина Зеева Вава Морено). Пост главного раввина Вроцлава оставался вакантным до 2000 года.
Напишите отзыв о статье "Зибес, Ушер"
Литература
- August Grabski: Współczesne życie religijne Żydów w Polsce. W: Studia z dziejów i kultury Żydów w Polsce po 1945 roku. Warszawa: Trio, 1997. ISBN 83-85660-74-7.
- Kazimierz Urban: Cmentarze żydowskie, synagogi i domy modlitwy w Polsce w latach 1944-1966 (wybór materiałów). Kraków: Zakład Wydawniczy „NOMOS”, 2006, s. 362. ISBN 83-60490-16-3.
|
Это заготовка статьи о раввине. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Зибес, Ушер
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
