Зигерландский диалект
| Зигерландский диалект | |
| Самоназвание: |
Sejerlännr Pladd |
|---|---|
| Страны: | |
| Классификация | |
| Категория: | |
| Письменность: | |
| См. также: Проект:Лингвистика | |
Зигерландский диалект (самоназв. Sejerlännr Pladd, нем. Siegerländer Platt) — городской диалект Зигерланда (старый район Зиген), который также распространён в Альтенкирхене (Вестервальд) и Вестервальдкрайсе. Принадлежит к мозельско-франкской группе средненемецких диалектов.
Зигерландский диалект обнаруживает некоторые лексические сходства с гессенским и зауэрландским диалектами. На севере он ограничен от вестфальского (нижненемецкого) линией Бенрата, на западе проходит граница с рипуарскими диалектами, на востоке — с рейнско-франкскими и гессенскими. Употребление диалекта ограничено обиходно-бытовой речью.
Для диалекта характерны такие фонетические особенности звонкая [r], произнесение [b] вместо [p] (Puppe → Bobbe) и [x] вместо [g] (Berg → Berch), редукция конечного en до e (Schelden → Schelde; особенно в деминутивном суффиксе -chen). Грамматической особенностью диалекта считается вытеснение генетива дативом (частое явление во многих диалектах), am-прогрессив глагола, снеразличение артиклей die и den в de и другие. Лексический строй (несущественно) различается в зависимости от местности.
Напишите отзыв о статье "Зигерландский диалект"
Литература
- Jakob Heinzerling, Hermann Reuter. Siegerländer Wörterbuch: mit Abbildungen im Text, 65 Sprachkarten nebst Kirchspiel- und Ämterkarte und einem schriftdeutschen Register. — Siegen, 1968.
- Adolf Weiershausen. Die Zusammenhänge der Siegerländer Mundart mit ihren hessischen Nachbardialekten. — Siegen, 1930.
- Bernhard Schmidt. Der Vocalismus der Siegerländer Mundart: ein Beitrag zur fränkischen Dialektforschung. — Halle a. S., 1894.
Отрывок, характеризующий Зигерландский диалект
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25 го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во первых, то, что не только 25 го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25 го числа, они не были кончены и 26 го; во вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24 го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25 го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте.
