Зина (апостол от 70)
| Зина | |
| греч. Ζηνᾶν | |
|
| |
|
| |
| Почитается |
в католической и православной церквах |
|---|---|
| В лике | |
| День памяти |
в Православной церкви 27 сентября (10 октября) и 4 (17) января — Собор 70-ти апостолов |
Зи́на (греч. Ζηνᾶν τὸν νομικὸν, букв. пер. — Зенас-законник) — апостол от семидесяти. Память в Православной церкви совершается 27 сентября (10 октября) и 4 (17) января (соборная память апостолов от 70-и), в Католической церкви — 14 апреля.
Ученик и сотрудник апостола Павла, упоминаемый в его послании к Титу:
|
Зину законника и Аполлоса позаботься отправить так, чтобы у них ни в чем не было недостатка |
|
Благодаря словам Павла апостол получил своё прозвание «Зина-законник». Упоминание его имени в послании к Титу свидетельствует что Зина проповедовал вместе с ним на Крите.
Согласно составленному позднее житию, Зина был епископом Лидды (древнее название Диосполис).
Напишите отзыв о статье "Зина (апостол от 70)"
Литература
- Архиепископ Димитрий (Самбикин). Собор св. 70-ти апостолов. — СПб.: Православный собеседник, 1906. — С. 3 т., 555—557.
| ||||||
Отрывок, характеризующий Зина (апостол от 70)
– И ты спокоен? – спросил Ростов…Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»
