Зиновьев, Николай Васильевич

Николай Васильевич Зиновьев
Портрет Николая Васильевича Зиновьева, Григория Федоровича Гогеля, Николая Геннадьевича Казнакова, Государственный Эрмитаж, (1860)
Дата рождения	8 сентября 1801(1801-09-08)
Дата смерти	16 января 1882(1882-01-16) (80 лет)
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Годы службы	1818 — 1882
Звание	генерал-от-инфантерии
Сражения/войны	Русско-турецкая война (1828—1829)
Награды и премии

Николай Васильевич Зиновьев (1801—1882) — генерал-адъютант, член Александровского комитета о раненых, почётный опекун учреждений Императрицы Марии, генерал-от-инфантерии.

Биография

Из рода Зиновьевых, старший сын сенатора В. Н. Зиновьева, брат генерала В. В. Зиновьева. Обладатель значительного состояния, унаследованного от матери, умершей в 1803 году, внучки Фёдора Дубянского. Кроме прочего, получил в наследство Богословскую мызу прадеда, которой дал новое имя — Зиновьевка (ныне Невский Парклесхоз).

Образование получил в частном учебном заведении, после чего в 1818 поступил на службу прапорщиком в лейб-гвардии Измайловский полк. В 1828 участвовал в осаде крепости Варны, за мужество и распорядительность, выказанные во время этой осады, был награждён орденом Св. Владимира 4-й ст. с бантом. По окончании войны еще 10 лет служил в полку. В 1833 произведен в полковники и назначен командовать батальоном.

Пользуясь с ранних лет милостью императора Николая I, Зиновьев при бракосочетании великой княжны Марии Николаевны в 1839 был назначен адъютантом к герцогу Максимилиану Лейхтенбергскому. 8 августа 1843 произведен в генерал-майоры и в том же году назначен временно исправляющим должность директора Пажеского корпуса, в следующем году стал его директором. 17 декабря 1844 был награждён орденом Св. Георгия 4-й степени (за выслугу 25 лет в офицерских чинах, № 7145 по списку Григоровича — Степанова), а в 1849 император Николай I повелел Зиновьеву состоять при великих князьях Николае, Александре и Владимире Александровичах. В 1850 назначен в свиту Его Величества, 26 ноября 1852 произведен в генерал-лейтенанты и 19 февраля 1855 назначен генерал-адъютантом.

Отчислен в 1860 от состояния при великих князьях и назначен членом комитета о раненых, 6 декабря 1860 произведен в генералы-от-инфантерии, в 1868 председательствовал в комиссии, учрежденной под покровительством наследника цесаревича для доставления пособий жителям России, пострадавшим от неурожая 1867. В то же время был председателем временного комитета для обсуждения вопроса о соединении железнодорожными путями Волги и Северной Двины с Невою, с целью устранения на будущее время недостатка хлеба в северной части России.

В 1868 был вновь назначен состоять при особе наследника цесаревича, с возложением на него временного заведования и управления всеми частями двора Его Высочества, а в 1874 назначен почётным опекуном, присутствующим в опекунском совете учреждений Императрицы Марии, с оставлением членом комитета о раненых и в звании генерал-адъютанта. Был первым председателем учрежденного в Санкт-Петербурге в 1870 Общества земледелия колоний и исправительных приютов для малолетних преступников. Пребывая придворной службе, был награждён всеми высшими орденами Российской империи и ценными подарками.

Награды

• орден Святого Владимира 4-й ст. с бантом (1828)
• орден Святого Георгия 4-й ст. (1844)
• орден Святого Станислава 1-й ст. (1847)
• табакерка с портретом Государя Наследника Цесаревича (1850 и 1853)
• орден Святой Анны 1-й ст. (1852)
• орден Белого Орла (1856)
• табакерка с портретом Её Величества (1857)
• орден Святого Александра Невского (1858)
• табакерка с бриллиантами, украшенная портретами Их Величеств и Наследника Цесаревича (1859)
• алмазные знаки к ордену Святого Александра Невского (1863)
• табакерка с портретом Е. И. В. Государя Наследника Цесаревича (1865)
• знак отличия за 40-летнюю службу (1866)
• орден Святого Владимира 1-й ст. с мечами (1868)
• орден Святого Андрея Первозванного (1876)

Жена

С 1829 года был женат Юлии Николаевне Батюшковой (1808—1869), дочери коллежского советника Н. Л. Батюшкова и младшей сестре поэта К. Н. Батюшкова. В 1827 году она окончила Смольный институт с шифром, в 1828 году благодаря хлопотам В. А. Жуковского была пожалована во фрейлины императрицы Александры Феодоровны. По мнению А. Ф. Тютчевой, мадам Зиновьева при наружной светской холодности имела:

Душу страстную, пылающую любовью к России, ум чрезвычайно развитой и интересующийся всеми вопросами общего характера. Сухость и прямота её характера помешали ей создать себе место при дворе, хотя по положению своего мужа она близка к царской семье. Она держится совершенно в стороне, и в этом она не права, так как другие могли бы очень выиграть от её общества.

Литература

• Зиновьев, Николай Васильевич // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
• «Список генералам по старшинству на 1872 год». СПб., 1872 С. 83
• «Список генералам по старшинству на 1881 год». СПб., 1881 С. 24—25

Ссылки

• Зиновьев, Николай Васильевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Зиновьев, Николай Васильевич

– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.
– Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа.
– Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал.
– Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя.
– Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе.
– Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему.
И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне.


Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.
Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами.
– Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему.
– Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут.
– Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить…
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его.
Дядюшка неодобрительно оглянулся на Петю и Наташу. Он не любил соединять баловство с серьезным делом охоты.
– Здравствуйте, дядюшка, и мы едем! – прокричал Петя.
– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.