Кранчар, Златко

Златко Кранчар
Общая информация
Родился	15 ноября 1956(1956-11-15) (67 лет) Загреб, ФНРЮ
Гражданство	СФРЮ Хорватия
Позиция	нападающий
Информация о команде
Команда	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1966—1973	Динамо (Загреб)
Клубная карьера*
1973—1983	Динамо (Загреб)	261 (98)
1983—1990	Рапид (Вена)	201 (106)
1990	Санкт-Пёльтен	12 (2)
1973—1990	Всего за карьеру	474 (206)
Национальная сборная**
1977—1983	Югославия	11 (3)
1990	Хорватия	2 (1)
Тренерская карьера
1991	Винерфельд
1991—1992	Аустрия (Клагенфурт)
1992—1994	Сегеста
1994—1996	Кроация (Загреб)
1996	ЛАСК
1997	Славен Белупо
1997—1998	Самобор
1998	Кроация (Загреб)
1999—2000	Аль-Масри
2000	Мура
2000—2001	Марсония
2001—2002	Загреб
2002—2003	Риека
2003—2004	Загреб
2004—2006	Хорватия
2007	Кроация (Сесвете)
2007	Аль-Шааб
2009	Кроация (Сесвете)
2009	ДАК 1904
2009	Персеполис
2010—2011	Черногория
2011—2014	Сепахан
2014—2015	Иран (до 23)
2015—2016	Аль-Ахли (Доха)
2016	Динамо (Загреб)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Зла́тко Кра́нчар (хорв. Zlatko Kranjčar; 15 ноября 1956, Загреб, ФНРЮ) — югославский и хорватский футболист, хорватский футбольный тренер.

Легенда загребского «Динамо» и венского «Рапида». В составе «Динамо» под руководством Мирослава Блажевича был чемпионом Югославии. В «Рапиде» два раза выиграл чемпионат Австрии.

После окончания карьеры стал тренером. Два раза привёл «Кроацию» к завоеванию титула чемпиона Хорватии. В 2002 году выиграл хорватский чемпионат с «Загребом». Тогда в составе «Загреба» был Ивица Олич.

Возглавлял сборную Хорватии с 2004 по 2006 годы. Под его руководством хорватская национальная команда уверенно пробилась на чемпионат мира. Но в финальной части его подопечные не вышли из группы. После этого Кранчар ушёл в отставку. Ему в заслугу можно поставить то, что он привлёк в сборную Луку Модрича.

В 2010 году Кранчар возглавил сборную Черногории. Но после хорошего старта национальной команды в квалификации на выход в чемпионат Европы, когда за два матча до конца отборочного цикла Черногория занимала второе место в группе, 8 сентября 2011 года он был уволен. Деян Савичевич, президент Федерации футбола Черногории, сказал на это: «У Кранчара была проблема, которую мы тщательно пытались скрывать. Эта проблема связана с алкоголем». Сам Кранчар опроверг слова Деяна.

Его сын Нико является профессиональным футболистом.

Достижения

• чемпион Югославии 1981/82 в составе «Динамо»
• Обладатель Кубка Югославии 1979/80 и 1982/83 в составе «Динамо»
• чемпион Австрии 1986/87 и 1987/88 в составе «Рапида»
• обладатель Кубка Австрии 1983/84, 1984/85 и 1986/87 в составе «Рапида»
• победитель Суперкубка Австрии 1986, 1987 и 1988 годов в составе «Рапида»
• финалист Кубка обладателей кубков 1984/85 в составе «Рапида»

Тренерские достижения

• Чемпион Хорватии 1995/96 и 1997/98 с «Динамо»
• Чемпион Хорватии 2001/02 с «Загребом»
• Обладатель Кубка Хорватии 1995/96 и 1997/98 с «Динамо»

Статистика выступлений

Клубная карьера

Клуб	Сезон	Лига		Кубки		Еврокубки		Прочие		Итого
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Динамо (Загреб)	1973/74	12	2	0	0	0	0	0	0	12	2
	1974/75	30	8	-	-	0	0	0	0	30	8
	1975/76	31	6	1+	?	0	0	0	0	32+	6+
	1976/77	32	9	?	?	4	2	0	0	36+	11+
	1977/78	18	9	?	?	0	0	0	0	?	?
	1978/79	26	13	?	?	0	0	0	0	?	?
	1979/80	32	14	2+	1+	2	0	0	0	36+	15+
	1980/81	17	5	?	?	2	0	0	0	19+	5+
	1981/82	17	12	2+	1+	0	0	0	0	19+	13+
	1982/83	29	13	1+	2+	2	0	0	0	32+	15+
	1983/84	17	7	?	?	2	2	0	0	19+	9+
	Итого	261	98	6+	4+	12	4	0	0	279+	106+
Рапид (Вена)	1983/84	13	6	6	2	2	1	0	0	21	9
	1984/85	30	17	7	3	9	1	0	0	46	21
	1985/86	34	23	5	2	6	1	0	0	45	26
	1986/87	28	18	7	1	3	2	1	1	39	22
	1987/88	31	17	2	0	4	2	1	0	38	19
	1988/89	33	17	1	3	2	1	1	0	37	21
	1989/90	27	8	4	3	6	2	0	0	37	13
	1990/91	5	0	1	0	0	0	0	0	6	0
	Итого	201	106	33	14	32	10	3	1	269	131
Санкт-Пёльтен	1990/91	12	2	1	0	0	0	0	0	13	2
	Итого	12	2	1	0	0	0	0	0	13	2
Всего за карьеру		474	206	40+	18+	44	14	3	1	561+	239+

Ссылки

• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=20761 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)

Отрывок, характеризующий Кранчар, Златко

Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
В тихой улице послышались быстрые шаги. Шаги остановились у калитки; щеколда стала стучать под рукой, старавшейся отпереть ее.
Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.


В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.