Змея в геральдике
Змея́ является негеральдической фигурой в геральдике. Она считается символом бессмертия и вечной жизни, являясь непременным атрибутом святых. Так Св. Бенедикт с чашкой яда и змеёй, имеет в качестве атрибута это животное.
Общую известность получил посох Асклепия. Он представляет собой символ врача. Две змеи обвиваются вокруг кадуцея, символа торговли. Змея как мифологическое животное имеет очень много граней в культуре, кино, литературе и во многих других областях и попадание в геральдику является следствием этого.
Она не изображает конкретный вид змей в природе. В гербе используется стилизованная змея, которая следует геральдическим желаниям носителя герба. Она может быть увенчана короной, иметь острый в виде стрелы или раздвоенный язык, может быть скрученной в узел или обвитой вокруг других гербовых фигур. Популярно также змеиное кольцо, при котором животное хватается за собственный хвост. В этом положении она символизирует бессмертие и вечную жизнь. Огненная змея Аспид является символом кузнецов. Определённого расположения на гербе, как у других гербовых фигур, нет. Возможны все геральдические цвета, необходимо только соблюдать установленные правила.
На некоторых гербах змея похожа на сказочное животное. Её изображают при этом с задними ногами льва, что соответствует больше линдворму. Змея может быть также крылатой, как на гербе Лукаса Кранаха[1]. Змею также охотно помещают в клюв другим гербовым фигурам, например аисту.
На гербе русских Орловых змея — это гидра[1].
На старых изображениях герба у змеи были уши и глотка в форме клюва. Иногда она изображается с вихром волос[2].
Содержание
Медицинская эмблема
Чаша со змеёй является наиболее распространённой в России медицинской эмблемой. Долгое время некоторые историки науки трактовали символ медицины — змею, обвивающую чашу, — как утверждение целебного свойства змеиного яда. В частности, российский исследователь П. Е. Заблудовский считает, что изображение чаши рядом со змеёй появилось на рубеже нашей эры и означает сосуд, где хранился змеиный яд. Однако, по данным академика Павловского, такое изображение появилось лишь в XVI веке благодаря знаменитому врачу Парацельсу, впервые предложившему подобное сочетание.
Истинное значение этой эмблемы остается спорным. Возможно, что она олицетворяет собой лечебные свойства змеиного яда, так широко использовавшегося в медицине, и означает сосуд, где хранился змеиный яд. Змея же символизирует мудрость, знание, бессмертие и вообще все добрые начала[3].
Первые изображения чаши со змеёй относятся к 800—600 гг. до н. э. Змея и чаша изображались отдельно и были атрибутами в основном богинь здоровья Гигеи и Салуты. Изображения амфоры или чаши, обвитой змеёй, появились намного позднее. В античном мире эмблемой медицины была не ядовитая змея, а безобидный уж. Известна эмблема медицины в виде треножника Аполлона, обвитого змеёй[4].
В России эта эмблема под названием «Гиппократова чаша» стала основным медицинским символом в XVIII веке, хотя никаких официальных государственных документов, подтверждающих это, не обнаружено. Как отличие врачебной службы в армии чаша со змеёй (двумя змеями) была введена ещё при Петре I. Позже — см., например, Чара (герб). Змея, обвивающая ножку чаши и склонившая голову над самой чашей, как символ военной медицины, был утверждён в нашей стране Реввоенсоветом в 1924 году. Этот знак эмблема сохраняется в России до сих пор в качестве официальной эмблемы военно-медицинского состава всех родов.
Примеры
См. также
Напишите отзыв о статье "Змея в геральдике"
Примечания
- ↑ 1 2 Lexikon Heraldik, Gert Oswald, VEB Bibliographische Institut Leipzig, 1984
- ↑ Das große Buch der Wappenkunst, Walter Leonhard, Verlag Georg D.W. Callway, München 1978 ISBN 3-7667-0335-8
- ↑ [www.zooclub.ru/rept/6-2.shtml Дмитриев Ю.Земноводные и пресмыкающиеся. М., 1998. — 304 с.]
- ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_medicine/35600/Эмблемы Медицинская энциклопедия]
|
||||||||||||
Отрывок, характеризующий Змея в геральдике
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.
Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
