Отличник Советской армии
| Знак «Отличник Советской Армии», тип № 1 | ||
| ||
| Страна | ||
|---|---|---|
| Тип | ||
| Кому вручается |
Солдатам, матросам, сержантам и старшинам срочной и сверхсрочной службы, за отличную боевую и политическую подготовку, отличное несение военной службы и примерную воинскую дисциплину | |
| Статус |
Не вручается | |
| Статистика | ||
| Дата учреждения | ||
| Очерёдность | ||
| Соответствует | ||
Нагрудный знак «Отличник Советской Армии» — нагрудный знак Министерства обороны СССР для поощрения солдат, матросов, сержантов и старшин за отличные успехи в боевой и политической подготовке и примерную воинскую дисциплину.
Нагрудный знак учреждён приказом Министра обороны СССР от 17 апреля 1957 года в соответствии с Постановлением Совета Министров СССР от 29 декабря 1956 года.
Содержание
Статут
Знаком награждались солдаты, матросы, сержанты и старшины срочной и сверхсрочной службы, отличающиеся безупречной воинской дисциплиной, имеющие поощрения за образцовое несение службы, получившие в течение учебного года отличные оценки по ведущим и хорошие оценки по остальным дисциплинам. Награждение знаком проводилось один раз в течение всего срока службы в Вооружённых Силах СССР. Право награждения нагрудными знаками имели: командиры полков, а также командиры и начальники, пользующиеся равными с ними дисциплинарными правами, и выше, имеющие право издавать приказы. Запись о награде вносилась в военный билет. За нарушение воинской дисциплины или нерадивое отношение к исполнению своих служебных обязанностей и занятиям по боевой и политической подготовке военнослужащие могли быть лишены нагрудного знака.
Знаком награждались солдаты, сержанты и старшины Сухопутных войск и Войск ПВО страны (кроме авиации ПВО страны), а также солдаты, сержанты и старшины соединений и частей, не входящих в состав видов Вооруженных Сил. Приказом Министра обороны СССР от 26 октября 1957 года в число военнослужащих, которые могли быть награждены нагрудным знаком, были включены и курсанты военных училищ.
Описание знака
Знак «Отличник Советской Армии» представляет из себя щит, наложенный на венок из дубовых листьев золотистого цвета, окаймляющий обе стороны щита. Ветви венка перевиты лентой. Края щита окаймлены оксидированной фигурной полоской с симметрично расположенными на ней точками.
В верхней части знака расположен диск, покрытый белой эмалью, в середине которого имеется пятиконечная звезда с изображением серпа и молота. Звезда покрыта рубиново-красной эмалью. Серп и молот золотистого цвета. По краю диск имеет белый эмалевый поясок с надписью: «Отличник Советской Армии».
В нижней части ободка имеется маленькая звёздочка с двумя симметричными точками по бокам. Поверхность щита знака — красная. В нижней части щита помещается общевойсковая эмблема — золотистая звезда в венке из дубовых листьев.
Порядок ношения
- Нагрудный знак «Отличник Советской Армии» носился на парадной и повседневной военной форме одежды с правой стороны первым (если формирование не имело почётного звания гвардейск(ая)ий), и размещался на расстояниях, установленных инструкцией по ношению формы одежды.
См. также
Напишите отзыв о статье "Отличник Советской армии"
Примечания
Литература
- Справочник по законодательству для офицеров Советской Армии и Флота. — М.: Воениздат, 1970.
- Доманк А. С. Знаки воинской доблести. — М.: Изд-во ДОСААФ СССР, 1990.
- Борисов В. А. Нагрудные знаки Советских Вооружённых Сил 1918—1991. — Санкт-Петербург: «Фарн», 1994.
Ссылки
- [www.allfaler.ru/ru/vedomstvennye-i-otraslevye-nagrady-sssr/vooruzhennye-sily-sssr/excellence-in-the-soviet-army Знак «Отличник Советской армии».]
Отрывок, характеризующий Отличник Советской армии
Графиня оглянулась на молчаливого сына.– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…
