Знак военного летчика (Бавария)
| Знак военного летчика | ||
| ||
| Оригинальное название |
Militär-Flugzeugführer-Abzeichen | |
|---|---|---|
| Страна | ||
| Тип |
квалификационный знак | |
| Кому вручается |
летчики | |
| Основания награждения |
летная должность | |
| Статус |
не вручается | |
| Статистика | ||
| Дата учреждения |
04.02.1913 г. | |
| Последнее награждение |
31.01.1921 г. | |
Знак военного летчика (нем. Militär-Flugzeugführer-Abzeichen) — квалификационный знак военного летчика Баварии.
Содержание
Учреждение
Знак учрежден принцем-регентом Королевства Баварии Луитпольдом Баварским (Луитпольдом Карлом Иосифом Вильгельмом) 4 февраля 1913 года вслед за учреждением аналогичного знака военного летчика в Пруссии императором Вильгельмом II в день своего рождения 27 января 1913 года[1] для ношения летчиками и отличия их от наземных военнослужащих. Согласно условиям вхождения Королевства Баварии в состав Империи, королевство обладало правом на сохранение собственной наградной системы, существовавшей параллельно прусской, единственным из всех прочих германских государств.
Вручение и обладание знаком
Знак также как и знак знака военного летчика Пруссии вручался всем солдатам, унтер-офицерам и офицерам, включенным в список военных летчиков соответствующей авиационной службы Баварии. Первый экземпляр знака выдавался за казенный счет. Первоначальное вручение знака происходило по факту сдачи квалификационных экзаменов на право управлять летательным аппаратом. В последующем вручение происходило после выполнения первых боевых вылетов. Некоторые германские пилоты получили знак после перемирия в 1917 году.
Знак подлежал изъятию в случае исключения из списков военных летчиков, а в случае списания с летной должности по ранению и при наличии выдающихся заслуг знак сохранялся у своего владельца[1].
В случаях когда летчик служил на нелетных должностях знак летчика носился пока летчик оставался в списках летного состава и проходил по несколько раз в год квалификационную переаттестацию на звание военного летчика. При увольнении в запас военные летчики имели право на ношение знака, если входили в списочный состав летного состава и обязывались по первому требованию проходить квалификационную переаттестацию и, при необходимости, переподготовку[1].
В апреле 1920 года после окончательной ликвидации военной авиации Германии процедура вручения квалификационных знаков продолжалась до 31 января 1921 года[1]. Выпуск знаков продолжался до конца Второй Мировой войны. Летчики-ветераны Первой Мировой войны имели возможность приобрести знак при предъявлении соответствующего документ[1]а. Общее количество пилотских знаков, выпущенных с 1913 года точно не известно ввиду потери документов во время бомбардировок Второй Мировой войны. Считается, что общее количество выданных знаков составляло десятки тысяч[1].
Ношение
Знак носился на левой стороне мундира.
Форма и описание знака
Знак военного летчика Баварии аналогичен прусскому образцу. Выполнен в форме вертикального овала, обрамленного широким венком. Левая часть, состоящая из лавровых листьев символизирует победу, а правая часть из дубовых листьев — силу и упорство. В нижней части обе ветви были перевязаны лентой с бантом, что отражает единство этих качеств. Основным видимым отличием Знака военного летчика Пруссии является корона королевского дома Виттельсбахов, которая венчает сам знак. В центре знака располагается изображение одного из первых германских самолетов — моноплана «Голубь» (Rumpler-Taube), летящего над холмистой сельской местностью.
Напишите отзыв о статье "Знак военного летчика (Бавария)"
Примечания
См. также
Литература и источники
- André Hüsken Katalog der Orden, Ehrenzeichen und Auszeichnungen des Kurfürstentums Brandenburg, der Markgrafschaften Brandenburg-Ansbach und Brandenburg-Bayreuth, des Königreiches Preußen, der Republik Preußen unter Berücksichtigung des Deutschen Reiches, Band 3, Hamburg 2001, ISBN 3-89757-138-2
- [alexww1.livejournal.com/110902.html Квалификационные знаки кайзеровской авиации] (рус.) (24.08.2015). Проверено 20 марта 2016.
|
Портал «Награды» |
|---|
Отрывок, характеризующий Знак военного летчика (Бавария)
До половины дороги, как это всегда бывает, от Кременчуга до Киева, все мысли Ростова были еще назади – в эскадроне; но перевалившись за половину, он уже начал забывать тройку саврасых, своего вахмистра Дожойвейку, и беспокойно начал спрашивать себя о том, что и как он найдет в Отрадном. Чем ближе он подъезжал, тем сильнее, гораздо сильнее (как будто нравственное чувство было подчинено тому же закону скорости падения тел в квадратах расстояний), он думал о своем доме; на последней перед Отрадным станции, дал ямщику три рубля на водку, и как мальчик задыхаясь вбежал на крыльцо дома.После восторгов встречи, и после того странного чувства неудовлетворения в сравнении с тем, чего ожидаешь – всё то же, к чему же я так торопился! – Николай стал вживаться в свой старый мир дома. Отец и мать были те же, они только немного постарели. Новое в них било какое то беспокойство и иногда несогласие, которого не бывало прежде и которое, как скоро узнал Николай, происходило от дурного положения дел. Соне был уже двадцатый год. Она уже остановилась хорошеть, ничего не обещала больше того, что в ней было; но и этого было достаточно. Она вся дышала счастьем и любовью с тех пор как приехал Николай, и верная, непоколебимая любовь этой девушки радостно действовала на него. Петя и Наташа больше всех удивили Николая. Петя был уже большой, тринадцатилетний, красивый, весело и умно шаловливый мальчик, у которого уже ломался голос. На Наташу Николай долго удивлялся, и смеялся, глядя на нее.
– Совсем не та, – говорил он.
– Что ж, подурнела?
– Напротив, но важность какая то. Княгиня! – сказал он ей шопотом.
– Да, да, да, – радостно говорила Наташа.
Наташа рассказала ему свой роман с князем Андреем, его приезд в Отрадное и показала его последнее письмо.
– Что ж ты рад? – спрашивала Наташа. – Я так теперь спокойна, счастлива.
– Очень рад, – отвечал Николай. – Он отличный человек. Что ж ты очень влюблена?
– Как тебе сказать, – отвечала Наташа, – я была влюблена в Бориса, в учителя, в Денисова, но это совсем не то. Мне покойно, твердо. Я знаю, что лучше его не бывает людей, и мне так спокойно, хорошо теперь. Совсем не так, как прежде…
Николай выразил Наташе свое неудовольствие о том, что свадьба была отложена на год; но Наташа с ожесточением напустилась на брата, доказывая ему, что это не могло быть иначе, что дурно бы было вступить в семью против воли отца, что она сама этого хотела.
– Ты совсем, совсем не понимаешь, – говорила она. Николай замолчал и согласился с нею.
Брат часто удивлялся глядя на нее. Совсем не было похоже, чтобы она была влюбленная невеста в разлуке с своим женихом. Она была ровна, спокойна, весела совершенно по прежнему. Николая это удивляло и даже заставляло недоверчиво смотреть на сватовство Болконского. Он не верил в то, что ее судьба уже решена, тем более, что он не видал с нею князя Андрея. Ему всё казалось, что что нибудь не то, в этом предполагаемом браке.
«Зачем отсрочка? Зачем не обручились?» думал он. Разговорившись раз с матерью о сестре, он, к удивлению своему и отчасти к удовольствию, нашел, что мать точно так же в глубине души иногда недоверчиво смотрела на этот брак.
– Вот пишет, – говорила она, показывая сыну письмо князя Андрея с тем затаенным чувством недоброжелательства, которое всегда есть у матери против будущего супружеского счастия дочери, – пишет, что не приедет раньше декабря. Какое же это дело может задержать его? Верно болезнь! Здоровье слабое очень. Ты не говори Наташе. Ты не смотри, что она весела: это уж последнее девичье время доживает, а я знаю, что с ней делается всякий раз, как письма его получаем. А впрочем Бог даст, всё и хорошо будет, – заключала она всякий раз: – он отличный человек.
Первое время своего приезда Николай был серьезен и даже скучен. Его мучила предстоящая необходимость вмешаться в эти глупые дела хозяйства, для которых мать вызвала его. Чтобы скорее свалить с плеч эту обузу, на третий день своего приезда он сердито, не отвечая на вопрос, куда он идет, пошел с нахмуренными бровями во флигель к Митеньке и потребовал у него счеты всего. Что такое были эти счеты всего, Николай знал еще менее, чем пришедший в страх и недоумение Митенька. Разговор и учет Митеньки продолжался недолго. Староста, выборный и земский, дожидавшиеся в передней флигеля, со страхом и удовольствием слышали сначала, как загудел и затрещал как будто всё возвышавшийся голос молодого графа, слышали ругательные и страшные слова, сыпавшиеся одно за другим.
