Знаменитость (книга)

«Знаменитость» — роман о подпольной звукозаписи в СССР, написан по мотивам судьбы легендарного «короля блатной песни» Аркадия Северного (Звездина) (1939—1980). Автор — Дмитрий Тростников.

В 2011 году роман «Знаменитость» включен в [www.bigbook.ru/news/detail.php?ID=11474 длинный список национальной литературной премии «Большая книга»]. Впервые в формате художественной прозы книга рассказала о подпольном рынке звукозаписи, процветавшем в эпоху брежневского застоя и о «магнитиздате» — яркой составляющей «[antology.igrunov.ru/ самиздата]» в СССР.

Издания

Книга впервые издана Игорем Белым в серии «Memories», (Москва) в ноябре 2010. ISBN 978-5-904935-03-0

Журнал «Роман-газета» (Москва) [www.hrono.info/proekty/rg/rg_042012.php опубликовал «Знаменитость»] в №4 за 2012 год. ISSN 0131-6044

В издательстве «Свиньин и сыновья» (Новосибирск) «Знаменитость» вышла в феврале 2014. ISBN 978-5-98502-144-8

Сюжет

1982 год. Молодой фарцовщик Сергей загорается идеей записать альбом, по-новому раскрывающий талант певца Алеши Козырного, прославившегося нелегальным исполнением блатных песен. Голос певца слушает вся страна, но никто не знает в лицо. Он — подпольная знаменитость. Пытаясь записать магнитоальбом, в борьбе с криминальной «крышей», скрываясь от КГБ, герои романа скитаются по Советскому Союзу, побывав во всех некоронованных столицах нелегальной звукозаписи Советского Союза: Ленинграде, Одессе и Москве. Одновременно герои проходят нравственный путь от простого желания сорвать куш до осознания: какую цену готов человек предложить судьбе за право реализовать свой талант? Финал истории происходит в день похорон генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Историческая эпоха

Расцвет популярности магнитоальбомов бардовских, блатных, дворовых, уличных песен приходится на 1970-е гг. «Магнитофонная» волна подпольного медиа-бизнеса в СССР, сменила производство самодельных грампластинок «[www.lookatme.ru/flow/posts/music-radar/14173-muzyika-na-kostyah на костях]», [www.rockanet.ru/100/kosti.html на рентгеновских снимках], типичное для эпохи стиляг. Исполнители копировали Леонида Утесова, его манеру исполнения блатных и беспризорных песен. А нелегальность распространения полузапретных песен, свобода от цензуры, только подстегивает интерес к ним.

«Знаменитость» погружает читателя в историческую атмосферу начала1980-х, когда жажда творчества оказывалась сильнее запретов. В 1990-е направление трансформировалось в жанр «русский шансон», который остается неотъемлемой частью современного российского шоу-бизнеса.

Прототипы и достоверность сюжета

Распространение бытовых катушечных и кассетных магнитофонов делает звездами «неофициальных» певцов и бардов: Владимира Высоцкого, Аркадия Северного, а позже — Александра Розенбаума и Александра Новикова. Лиц многих популярнейших артистов подпольного жанра советская публика так никогда и не увидела. «Где, в какой стране можно встретить такую ситуацию, когда популярнейшего артиста не снимают в кино, песни его не записывают на пластинки, а концерты, на которые пришли бы тысячи зрителей, или запрещают, или просто не устраивают? Где, в какой стране популярнейший артист может умереть в нищете, не заработав себе даже на приличный костюм?» — [severny.sheleg.ru/ написал Михаил Шелег] об Аркадии Северном.

Гораздо менее известна роль, которую сыграли в буме «магнитиздата» «писари» подпольных концертов, коллекционеры [www.russhanson.org/ispolnit/fuks.html Рудольф Фукс], [russianshanson.info/?id=216&attr=1 Сергей Маклаков], [russianshanson.info/?id=180 Владислав Коцишевский] и др. Эти люди [skif-tag.livejournal.com/1063596.html?view=7058604 определили бизнес-составляющую «магнитиздата», продюсируя и распространяя нелегальные записи]. Они открыли талант многих популярных артистов. При этом судьба самих подпольных продюсеров складывалась не просто, многие из них в советское время отсидели за экономические преступления: как правило — спекуляция.

Идею книги подсказали песни и судьба Аркадия Северного (Звездина). Но все события и герои в романе вымышлены, и только перекликаются с популярными мифами о легендарном певце. Появление романа в интернете вызвало споры и неоднозначные оценки среди поклонников Аркадия Северного.

Интересные факты

Первая обложка книги была квадратной, как коробка магнитной ленты «Свема».

Информация о романе «Знаменитость» была опубликована в мужском журнале «XXL» в №6 за июнь 2010.

В конкурсе национальной литературной премии «Большая книга» в 2011 году участвовали 375 книг. В лонг-лист (40 книг) роман «Знаменитость» вошел наряду c книгами крупнейших издательств. Первую премию получил Михаил Шишкин с романом «Письмовник» (издательство «Астрель»), лауреатом второй премии стал Владимир Сорокин за «Метель» (АСТ), третьей — Дмитрий Быков с романом Остромов, или «Ученик чародея» (издательство «ПРОЗАиК»).

Литература

• Игорь Ефимов, Дмитрий Петров [www.shanson.org/arkady-severny-ussr «Аркадий Северный, Советский Союз!»]
• Максим Кравчинский [www.kravchinsky.com/knigi/pesni-zapreshhennye-v-sssr-dekom-2008g-za-god-kniga-vyderzhala-2-pereizdaniya-vtoroe-%E2%80%93-s-neznachitelnymi-popravkami.html «Песни, запрещенные в СССР»]
• Михаил Шелег [severny.sheleg.ru/ «Аркадий Северный. Две грани одной жизни»].
• Рудольф Фукс [books.tur-internet.ru/books/2/871433.html «Песни на „ребрах“ Высоцкий, Северный, Пресли и др.»]

Ссылки

• [vn.ru/index.php?id=100089 Роман о короле блатной песни]
• [tayga.info/news/2010/01/21/~95413 Новосибирский журналист написал книгу о легендарном певце шансона Аркадии Северном]
• [severnij.3dn.ru/publ/napisana_novaja_kniga_ob_arkadii_severnom/1-1-0-8 Написана новая книга об Аркадии Северном ]
• [www.bigbook.ru/news/detail.php?ID=11474| «Большая книга» объявила «длинный список»]
• [www.hrono.info/proekty/rg/rg_042012.php Журнал «Роман-газета» №4, 2012 ] на сайте [www.hrono.ru/index.php Хронос]
• Знаменитость (Первый роман об Аркадии Северном) - [www.arkadiy-severny.ru/10-trostnikov-dmitriy-znamenitost-pervyy-roman-ob-arkadii-severnom.html Аркадий Северный официальный сайт]

Отрывок, характеризующий Знаменитость (книга)

Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.
Анатоль весьма скоро бросил свою жену и за деньги, которые он условился высылать тестю, выговорил себе право слыть за холостого человека.
Анатоль был всегда доволен своим положением, собою и другими. Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было жить иначе, чем как он жил, и что он никогда в жизни не сделал ничего дурного. Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка. Он был убежден, что как утка сотворена так, что она всегда должна жить в воде, так и он сотворен Богом так, что должен жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе. Он так твердо верил в это, что, глядя на него, и другие были убеждены в этом и не отказывали ему ни в высшем положении в свете, ни в деньгах, которые он, очевидно, без отдачи занимал у встречного и поперечного.
Он не был игрок, по крайней мере никогда не желал выигрыша. Он не был тщеславен. Ему было совершенно всё равно, что бы об нем ни думали. Еще менее он мог быть повинен в честолюбии. Он несколько раз дразнил отца, портя свою карьеру, и смеялся над всеми почестями. Он был не скуп и не отказывал никому, кто просил у него. Одно, что он любил, это было веселье и женщины, и так как по его понятиям в этих вкусах не было ничего неблагородного, а обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов, он не мог, то в душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову.
У кутил, у этих мужских магдалин, есть тайное чувство сознания невинности, такое же, как и у магдалин женщин, основанное на той же надежде прощения. «Ей всё простится, потому что она много любила, и ему всё простится, потому что он много веселился».
Долохов, в этом году появившийся опять в Москве после своего изгнания и персидских похождений, и ведший роскошную игорную и кутежную жизнь, сблизился с старым петербургским товарищем Курагиным и пользовался им для своих целей.
Анатоль искренно любил Долохова за его ум и удальство. Долохов, которому были нужны имя, знатность, связи Анатоля Курагина для приманки в свое игорное общество богатых молодых людей, не давая ему этого чувствовать, пользовался и забавлялся Курагиным. Кроме расчета, по которому ему был нужен Анатоль, самый процесс управления чужою волей был наслаждением, привычкой и потребностью для Долохова.
Наташа произвела сильное впечатление на Курагина. Он за ужином после театра с приемами знатока разобрал перед Долоховым достоинство ее рук, плеч, ног и волос, и объявил свое решение приволокнуться за нею. Что могло выйти из этого ухаживанья – Анатоль не мог обдумать и знать, как он никогда не знал того, что выйдет из каждого его поступка.
– Хороша, брат, да не про нас, – сказал ему Долохов.
– Я скажу сестре, чтобы она позвала ее обедать, – сказал Анатоль. – А?
– Ты подожди лучше, когда замуж выйдет…
– Ты знаешь, – сказал Анатоль, – j'adore les petites filles: [обожаю девочек:] – сейчас потеряется.
– Ты уж попался раз на petite fille [девочке], – сказал Долохов, знавший про женитьбу Анатоля. – Смотри!
– Ну уж два раза нельзя! А? – сказал Анатоль, добродушно смеясь.


Следующий после театра день Ростовы никуда не ездили и никто не приезжал к ним. Марья Дмитриевна о чем то, скрывая от Наташи, переговаривалась с ее отцом. Наташа догадывалась, что они говорили о старом князе и что то придумывали, и ее беспокоило и оскорбляло это. Она всякую минуту ждала князя Андрея, и два раза в этот день посылала дворника на Вздвиженку узнавать, не приехал ли он. Он не приезжал. Ей было теперь тяжеле, чем первые дни своего приезда. К нетерпению и грусти ее о нем присоединились неприятное воспоминание о свидании с княжной Марьей и с старым князем, и страх и беспокойство, которым она не знала причины. Ей всё казалось, что или он никогда не приедет, или что прежде, чем он приедет, с ней случится что нибудь. Она не могла, как прежде, спокойно и продолжительно, одна сама с собой думать о нем. Как только она начинала думать о нем, к воспоминанию о нем присоединялось воспоминание о старом князе, о княжне Марье и о последнем спектакле, и о Курагине. Ей опять представлялся вопрос, не виновата ли она, не нарушена ли уже ее верность князю Андрею, и опять она заставала себя до малейших подробностей воспоминающею каждое слово, каждый жест, каждый оттенок игры выражения на лице этого человека, умевшего возбудить в ней непонятное для нее и страшное чувство. На взгляд домашних, Наташа казалась оживленнее обыкновенного, но она далеко была не так спокойна и счастлива, как была прежде.