Золотая рыбка

Запрос «Золотая рыбка» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Золотая рыбка
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Животные Подцарство:  Эуметазои Без ранга:  Двусторонне-симметричные Без ранга:  Вторичноротые Тип:  Хордовые Подтип:  Позвоночные Инфратип:  Челюстноротые Группа:  Рыбы Группа:  Костные рыбы Класс:  Лучепёрые рыбы Подкласс:  Новопёрые рыбы Инфракласс:  Костистые рыбы Надотряд:  Костнопузырные Серия:  Otophysi Отряд:  Карпообразные Надсемейство:  Карпоподобные Семейство:  Карповые Род:  Караси Вид:  Золотая рыбка
Международное научное название
Carassius auratus (Linnaeus, 1758)
Систематика на Викивидах Изображения на Викискладе

Золота́я ры́бка (лат. Carassius auratus) — вид пресноводных лучепёрых рыб рода карасей. Её предок был одомашнен человеком ещё в VII веке нашей эры,. Является одной из самых популярных аквариумных рыб и представлена целой группой пород домашних аквариумных животных, полученной в результате многовековой направленной гибридизации и селекции особей с определёнными случайными признаками, возникшими в результате мутаций. Одним из устаревших именований всех домашних и прудовых «золотых рыбок» было — «золотые карпы», происходящее от общего научного систематического названия — семейства карповых.

Этимология

Наименование группы обусловлено названием одного из прародителей всех пород «золотых рыбок»: первой, культивированной из обыкновенного серебряного карася (лат. Carassius auratus) аквариумной рыбки красно-золотистого цвета с металлическим отливом — представителя семейства Карповые, которую величаво именовали «золотой рыбкой».

В русском наименовании аквариумного домашнего животного применяется только уменьшительно-ласкательная форма от слова «рыба» — рыбка (множественная форма от слова «рыбы» — рыбки), как маленькие и любимые питомцы: «золотые рыбки».

История

История селекции золотых рыбок Азии насчитывает не менее тысячелетия и возникло от детского увлечения к собирательству, при котором в жилище приносилась и обустраивалась в садках, в загонах, в колодцах, в кадках и бочках всякая мелкая и средняя живность — в качестве первых своеобразных питомцев дома.

В Китае и в Корее более тысячи лет тому назад занимались не только рыбной ловлей, но и разведением и выращиванием золотых рыбок. За годы селекционной работы китайских рыбоводов появились и закрепились природные мутации с радикальным изменением формы тела, а также строения плавников, глаз, структуры кожных покровов и окраски рыбы — были получены декоративные формы и цветовые вариации, ставшие основой большей части известных сегодня пород.

Первое письменное упоминание о золотых рыбках с красной чешуёй пришло из Китая времён правления династии Цзинь (265—420 года нашей эры). В те времена эти рыбки были замечены в одном из озёр горы Лушань, района реки Хонгха близ современной провинции Шэньси, которая протекает к югу Китая и в северной части Вьетнама. В древнекитайском трактате Шань хай цзин, предположительно написанном на рубеже нашей эры, есть также запись о «красном карасе». Однако нет никакой уверенности в том, что именно эти дикие представители были предками сегодняшней золотой рыбки. Предполагается, что красная расцветка была получена в результате целенаправленной селекционной работы первых любителей домашних животных во времена правления династии Тан (618—907 годы новой эры).

Возможно, что появлению рыбок необычных форм и расцветок способствовала практика распространенного тогда буддизма: из общегуманных соображений "неправильных" и "уродливых" рыбок не уничтожали, а селили в специально обустроенных хозяйствах и запрудах, а затем и в декоративных сосудах и ёмкостях. Так в Китае стали появляться «милосердные пруды», а обычай долгой отсрочки смерти для животного стал именоваться «фан-шэн» (выпуская жизнь).

После 960-х годов, уже во времена империи Сун, золотые рыбки, наряду со многими другими животными, стали популярными питомцами домашних бассейнов. Этот период считается началом одомашнивания золотых рыбок и их спутников. Первоначально рыбки были украшением состоятельных домов и поместий, размер которых позволял устраивать частные пруды и бассейны с фонтанами.

Популярность и спрос на золотых рыбок стал основой бизнеса по их массовому разведению и продаже. Уже в XIII веке появляется новый подвид золотой рыбки под названием «ю-эр-Хо». Начиная с этого периода и до XVI века рыбы постепенно перемещаются из просторных бассейнов и богатых домов в жилища множества простых китайцев.

Азиатские пути

История распространения золотых рыбок в Азии не вполне ясна. Вероятно, что в первую очередь рыбки распространились в Индокитае и соседних с Китаем странах, а затем — в начале XVI века, попали в Японию, ставшую родиной многих новых разновидностей. Японские селекционеры, стремившиеся в соответствии с традициями национального искусства создавать изысканные и гармоничные формы, стали признанными лидерами в разведении золотых рыбок.

Золотые рыбки в Европе

В XVII веке через голландских и португальских купцов животные попали в Европу, где первоначально имели огромную стоимость, так что их содержание могли себе позволить лишь очень обеспеченные люди. В XIX веке постепенно развивается как поставка рыб из Китая, так и разведение их на местах, что приводит к снижению цен. Тем не менее до настоящего времени основные разновидности золотой рыбки представляют собой породы, привезённые из стран Дальнего Востока. Первые известные упоминания о завозе золотых рыбок в Европу из Китая (провинция Чжэцзян) датируются 1611, 1691 и 1728 годами.

Точных сведений о приоритете «золотых» в странах европейской части, которая импортировала рыбок — нет. По одним сведениям, они поступили из Макао, а по другой версии — аквариумных рыбок доставили c Явы и Южной Африки, в Португалию. Известно, что было это в XVII веке, так как в литературе упоминается две даты: 1611 и/или 1691 годы, но из-за отсутствия чёткого источника — даты приводятся под вопросом. В тот же период времени (1691 год) указывается и Англия. В XVIII веке аквариумные золотые рыбки получили распространение по всей территории Европы и достигли России. Первые «счета» о продаже рыбок на северных территориях Европы были зафиксированы в Голландии в 1728 году.

Российский приоритет

Множество караванных путей простиралось по просторам земли и меняло свои направления из Восточной Азии на запад в Европу, заходя на древние земли современной России, а по великому шёлковому пути (кит. 丝绸之路) доставляли не только шелка и пряности. Одними из первых попали на европейскую часть русской земли и «золотые рыбки». Упоминания о заморских золотых в России встречаются уже в свидетельствах XV века — времён Великого князя московского, Василия Тёмного. В XVI веке царь Иван Грозный неоднократно получает в дар золотых рыбок от иноземных послов в стеклянных шарах, а во второй половине XVII века в «Аптекарском саду» царя Алексея Михайловича устанавливается ваза с золотыми рыбками, преподнесённая в дар англичанами, что привело к появлению придворных рыбоводов. При Петре I баснословно дорогие, но модные «склянки» с диковинными рыбками стали появляться и у некоторых приближённых царя, а в 1790 году — на вечере в честь Екатерины II князь Григорий Потёмкин представил свету золотых рыбок — диковинку всё ещё огромной цены.

США

В США золотые рыбки появились в 1874-1878 годах и стали родоначальниками коллекции государственного питомника в Вашингтоне.

Трагедии революций и современность

Времена «китайской культурной революции» (1965-1976 гг) не обошли стороной и одомашненных селекционных животных: ценное и редкое поголовье многих пород золотых рыбок было варварски уничтожено в массовом количестве. Были расстреляны производители-селекционеры золотых рыбок, а также некоторый обслуживающий персонал — как «враги народа и пособники империализма». В провинции Чжэцзян были полностью разрушены все рыбные хозяйства. Страна потеряла не только ценное поголовье, но и традиции технологий древнего производства — которым зарабатывали на жизнь очень многие жители страны. В тяжёлые послереволюционные голодные годы некоторые граждане пытались восстановить разведение золотых рыбок и хотя бы этим зарабатывать, чтобы прокормить семью. В августе 1978 года между Китаем и Японией был подписан договор о мире, дружбе и сотрудничестве, согласно которому японская сторона помогла восстановить технологии разведения и выращивания золотых рыбок в Китае и передала китайской стороне взрослое поголовье ценных пород рыб.

Во многих городах мира образованы общества и ассоциации любителей золотых рыбок, которыми устраиваются выставки и конкурсы с присуждением призов за лучшие образцы.

Содержание

Первоначальное содержание золотых рыбок осуществлялось в запрудах и небольших водоёмах, а также деревянных кадках, которые впоследствии были стилизированы в незамысловатые шарообразные чаны из глины, а затем и в вазы из керамики и фарфора — для более состоятельных покупателей из высшей знати общества. В 1369 году китайский император Хунъу организовал производство больших фарфоровых сосудов для содержания в домашних условиях серебряного карася. Подобные чаны — первое подобие домашнего аквариума, так и назывались: «рыбий пруд» или «урна дракона», что характеризовало их относительно большие размеры. Широкая горловина чана позволяла наблюдать за рыбками снаружи — как в пруду: отчего селекция имела целью создание рыб, которые выглядели красивее при виде сверху. Дорогие фарфоровые вазы в форме овалов, шаров, бочонков и низких широких ваз (наподобие глубокой тарелки) отличались изяществом: их украшали росписью и лепниной. Для устойчивости сосуда изготавливались стилизованные ножки в виде лап животных или плавников рыб, а также специальные подставки. Такие изделия требовали большого мастерства художника, опыта и технических возможностей в работе с тонким фарфором и керамикой. Иногда на дно насыпалось небольшое количество песка и высаживались растения, но обычно сосуды были пусты, и в чистой воде содержались только одна или несколько рыбок.

В современных аквариумах, как и в прежние времена, содержание золотых рыбок не составляет значительных сложностей. Рыбы живут при комнатной температуре и подогрева не требуют. В небольших сосудах с рыбками необходима обильная аэрация воды — продувка воздухом. Количество особей на аквариум берётся из расчёта 2-х кубических дециметров объёма на одну взрослую рыбу. Возможно содержание с другими нехищными видами рыб, особенно с несклонными к обкусыванию плавников. Следует помнить, что декоративные виды золотых рыбок плохо приспособлены к конкурентной борьбе, в том числе — за корм.

Декорация аквариума

При украшении аквариума следует избегать камней и раковин с острыми краями или коряг с острыми сучками, так как достаточно велика опасность травматизации животных. Растения желательно высаживать с твёрдыми листьями, иначе золотые рыбки начнут объедать их. Исключение составляют вольфия, риччия и ряска, входящие в рацион животных.

Нередко породы золотых рыбок (особенно разновидности телескопов и вуалехвостов) содержат в пустых, недекорированных изнутри аквариумах.

Кормление

Золотые рыбки всеядны. Кроме указанных выше растений, в качестве растительных кормов можно использовать свежие листья салата и крапивы. Животные корма — мотыль, трубочник, дождевые черви и так далее. Охотно поедают круто сваренные и промытые в проточной воде каши из риса, пшена, гречихи и других круп. Возможно кормление сухим кормом. Необходимо помнить, что золотые рыбки склонны к перееданию, приводящему к болезням, однако именно эту особенность использовали для выведения новых пород рыб тоже.

Разведение

Золотые рыбки становятся способными к размножению уже на первом году жизни, но для селекционных целей лучше подождать, когда рыбы достигнут полного развития — это происходит в возрасте от двух до четырёх лет.

Нерестовый период в естественных условиях приходится на апрель — май. В брачный период готовность рыб к размножению проявляется и в их внешнем облике: у самок и самцов на жаберных крышках появляются просовидные бугорки перламутрового цвета, а на грудных плавниках возникают миниатюрные пиловидные зазубрины. Брюшко самок, готовых к нересту, увеличивается в размерах. Самцы начинают активно преследовать самок, стараясь загнать их в мелководные и густо заросшие растениями места. Поэтому желательно, чтобы уровень воды в нерестовом аквариуме составлял не более 20 см.

Ориентировочный объём аквариума для размножения рыб — от 40 до 100 литров с чистой отстоявшейся водой. Желательна хорошая аэрация и освещение. Так как рыбы склонны к поеданию собственной икры, то на высоте 1—2 сантиметра от дна монтируют крупноячеистую сетку. Возможно использование аквариумов густо засаженных растениями. Сразу после нереста, длящегося от двух до пяти часов, производителей нужно удалить.

В течение года животные способны к размножению несколько раз. Мальки выходят из икринок на 2—6-й день, что зависит главным образом как от состояния погоды, так и температуры воды, причем прямой солнечный свет ускоряет их развитие, а тень, наоборот, задерживает.

В продолжение первых дней по выходе молодые рыбки движутся очень мало, висят большей частью или лежат между водяными растениями и питаются своим желточным пузырем, который снабжает их всем необходимым для их первоначального существования. Но как только этот запас истощится, мальки приступают к поиску пищи. Голод выводит их из этого состояния оцепенения и заставляет двигаться туда и сюда в погоне за пищей. Корм для мальков — артемия, коловратки или «живая пыль». Допустимо использование специальных кормов.

По мере развития рыб осуществляют их сортировку по нужным признаками. Далеко не все мальки наследуют облик родителей, очень часто большую часть выводка составляют золотые рыбки без особых признаков, характерных для той или иной разновидности. И наоборот — от невзрачных производителей могут получаться достаточно эффектные особи.

Методика выведения новых пород

Сообщения о продаже новых видов золотой рыбки под наименованием «ю-эр-Хо» датируются XIII веком. Были ли они первыми селекционными объектами или просто «торговой маркой» предприимчивого китайского торговца, — сказать трудно, однако — записи, датированные 1590 годом, сообщают о сортах рыб с коротким телом и двойными хвостовыми плавниками, где также содержатся расплывчатые сведения о несколько увеличенном — телескопическом виде глаз. Подобные глаза золотой рыбки стали широко известны только в середине XVIII века, и стали популярны в Европе начиная с конца XIX века.

Предки японских пород золотых рыбок вакин, ранчу, рюкин и демекин — древние одомашненные и селекционные китайские разновидности рыб.

«Бесчешуйчатые» золотые рыбки появились в 1688 году, но долгое время оставались очень редкими и не имели распространения. Эта особенность была селекционно закреплена в породе ситцевого телескопа путём скрещивания шубункин с бесчешуйчатыми рыбами. Выведение пород с отсутствующим спинным плавником стало известно с 1726-го, представители которых попали в Европу в 1760-м году.

Использованные в селекции подвиды

• Carassius auratus argenteaphthalmus (Nguyen, 2001)
• Carassius auratus auratus (Linnaeus, 1758)
• Carassius auratus buergeri (Temminck & Schlegel, 1846)
• Carassius auratus grandoculis (Temminck & Schlegel, 1846)
• Carassius auratus langsdorfii (Temminck & Schlegel, 1846)^{[нет в источнике]}К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Вековые особенности

Содержание в тесноте и при больших количествах развивающейся молоди, отсутствие освещения, постоянное обильное кормление растительными и животными кормами холоднокровных животных в тёплой, а частую и в затхлой — переполненной бактериями воде, наполняло брюшко рыбок и раздувало их тело, создавая предпосылки к генетическим изменениям, закрепляемым селекцией.

Современные методы

Современные достижения науки в выведении, или, даже — генетическом создании новых пород животных и сортов растений, вышли на новый уровень селекционного развития. И хотя в основном эти работы находятся на стадии эксперимента, уже достигнуты кое-какие результаты. Трансгенные рыбы отличаются от своих исходных представителей окраской, формами и размерами тела. В их геном встраиваются фрагменты ДНК родственных видов, а иногда и совершенно отдалённых представителей различных семейств животного царства. При помощи генетики можно получить не только химер, но и избавить животных от многих заболеваний — повысив сопротивляемость организма. Ввиду того, что аквариумное рыбоводство является домашним увлечением человечества и не вторгается в границы природной среды обитания диких животных, генетические исследования в области селекции аквариумных рыбок находят своих почитателей. Для получения новой интересной и своеобразной породы домашнего животного не надо тратить века, и, даже годы и месяцы кропотливой селекционной работы: — результат можно получить уже в первом поколении.

Разновидности

За тысячелетия развития селекционного разведения «золотой рыбки», любителями и рыбозаводчиками не только Японии и Китая было выведено множество пород и вариационных разновидностей животного. Они стали популярными и любимыми домашними животными не только знати древности, а и многих людей по всему миру, удивляя зрителя своими необычными формами и красками.

Среди различных пород золотых рыбок существует две линии разновидностей, отличающихся формой своего тела:

• длиннотелые золотые рыбки
• короткотелые золотые рыбки

В таблице приводятся лишь несколько разновидностей разнообразных пород золотой рыбки, которых насчитывается в настоящее время несколько десятков (по отдельным статистическим данным — около 300 породных вариаций).

Название	Изображение	Описание
Обыкновенная золотая рыбка　(англ. common goldfish		По форме тела и плавников мало отличается от природной формы.
Бабочка　(англ. butterfly tail; дзикин (яп. 地金, слиток))		Изящная порода аквариумной «золотой рыбки», отличающаяся оригинальным цветом кованого цветного металла и раздвоенным хвостовым плавником, напоминающим по форме крылья бабочки.
Веерохвост　(англ. fantail)		Обыкновенная по форме тела золотая рыбка, но её двойной короткий хвост приподнят кверху или расположен горизонтально, так как время от времени веерохвост раскрывает его веером, отчего и получил своё оригинальное название.
Вуалехвост (англ. veiltail)		Короткое яйцеобразное или шаровидное тело, все плавники сильно удлинённые, хвостовой плавник имеет шлейфовидный вуалевый раздвоенный, растроенный и даже расчетверённый вид.
Жемчужинка (англ. pearlscale; тинсюрин (яп. 珍珠鱗, чешуя из редкого жемчуга))		Короткое вздутое яйцеобразное тело, все плавники короткие, на теле отдельные, крупные, похожие на жемчужинки чешуйки.
Комета (англ. comet; комэтто (яп. コメット))		Более удлинённое тело, как и все плавники, хвостовой плавник одинарный.
Львиноголовка (англ. lionhead)		Тело рыбки имеет вздутую форму «драконова яйца», а голова покрыта несколько похожими на землянику садовую сорта «Виктория» наростами, придающими ей вид головы льва или буйвола.
Небесное око (англ. celestial eye; тётэнган (яп. 頂天眼 тё:тэнган, смотрящий вверх на небо))		Зрачки глаз этой необыкновенной «священной» рыбки буддистов постоянно смотрят в небо.
Оранда (англ. oranda; оранда сисигасира (яп. 和蘭獅子頭, оранда львиноголовая, «оранда» — атэдзи))		Короткое яйцеобразное тело, все плавники удлинённые, с большими наростами на голове между глаз.
Пузыреглаз (англ. bubble eye; суйхоган (яп. 水泡眼 суйхо:ган, дословно «пузыреглазый»))		Имеют большие глаза и приглазные пузыри, наполненные жидкостью и висящие по обе стороны головы.
Ранчу (англ. ranchu; рантю (яп. 蘭鋳 рантю:, дословно «отлита в орхидее»))		Короткое яйцеобразное тело, спинной плавник отсутствует, все плавники укороченные, на голове наросты.
Рюкин (англ. ryukin; (яп. 琉金 рю:кин, золото Рюкю))		Отличается очень шаровидным телом с высокой, искривлённой горбом, спиной.
Телескоп (англ. telescope eye; дэмэгин (яп. 出目金, пучеглазая золотая рыбка))		Короткое яйцеобразное тело, все плавники удлинённые. Особенное внимание обращается на длину и форму хвостового плавника. У рыб этого вида большие, телескопически выпуклые глаза.
Вуалевый телескоп (англ. veiltail telescope eye)		Короткое яйцеобразное тело, все плавники удлиненные, хвостовой плавник раздвоенной вуалевой формы. У рыб этого вида большие, телескопически выпуклые глаза.
Чёрный телескоп		Рыбка бархатно-чёрного цвета. Короткое яйцеобразное тело, все плавники удлинённые. Особенное внимание обращается на длину и форму хвостового плавника. У рыб этого вида большие, телескопически выпуклые глаза.
Шубункин (калико)　(англ. shubunkin; сюбункин (яп. 朱文金, красная парча))		От обычной золотой рыбки отличается прозрачными чешуйками и очень пестрой разнообразной «ситцевой» окраской.
Помпона (ханафуса)　(англ. pompom)		От обычной золотой рыбки отличается рыхлыми мясистыми наростами на обеих сторонах головы вокруг ноздрей («золотая рыбка с помпонами»).

В культуре

В Иране золотые рыбки используются для украшения праздничного стола во время новруза - новогоднего торжества день весеннего равноденствия.

Декоративно-прикладное и изобразительное искусство

С момента появления и распространения золотых рыбок в качестве популярных домашних питомцев, их изображения появились в форме украшений и сувениров из различных материалов. В дереве и глине, резном камне и в литом металле, в изделиях из стекла и современной пластмассы можно приобрести различные стилизованные украшения для дома и приусадебного участка. Художники отображали и продолжают отражать красоту форм и окраски, а также поведение золотых рыбок на столовых сервизах и кухонной посуде, на цветочных вазах и различных размеров кувшинах, на табакерках и шкатулках. О них сочиняли удивительные истории и сказки, продолжают слагать стихи и песни.

В качестве лабораторных животных

Золотые рыбки используются в различных научных исследованиях в качестве модельных лабораторных животных. Они были использованы для изучения поведения рыб в состоянии невесомости.

Критика

По утверждению защитников природы и животных, золотые рыбки подверглись наиболее сильному насилию с целью получения новых «уродливых форм» и поведенческих характеристик, достигаемых при содержании и выращивании рыб в стеснённых условиях — без достаточного или избыточного количества воздуха (кислорода, растворённого в воде) и отсутствия света, перекармливания растительными и животными кормами с добавлением различных добавок для достижения видоизменений в формах тела и глаз, а также последующим закреплением полученных качеств в геноме будущих поколений.

См. также

• Аквариумные рыбки
• Аквариумистика
• История аквариумистики
• История аквариумистики в России
• Список аквариумных рыб
• Серебряный карась
• Искусственный отбор
• Генетически модифицированный организм
• Трансгенный организм
• GloFish

Литература

• Н.В.Сорокин «Пресноводный аквариум или комнатный садик для водных растений и животных», Санкт-Петербург — 1866 г.
• Н. Ф. Золотницкий «Аквариум любителя» (первое издание — 1885 год)
• Н. Ф. Золотницкий «Золотая рыбка и её варьететы», 1886 г.
• Н. Ф. Золотницкий «Водные растения для аквариумов комнатных, садовых и оранжерейных», 1887 г.
• Н. Ф. Золотницкий «Детский аквариум», 1888 г.
• «Журнал общества любителей комнатных растений и аквариумов» под редакцией И. И. Мамонтова, СПб. — с 1902 г.
• В. П. Миллер «Аквариум. Руководство к уходу за аквариумом и его населением», Петербург — 1903 г.
• Журнал «Аквариум и комнатные растения» под редакцией К. К. Гиппиуса, Московское общество любителей аквариума и комнатных растений — с 1908 г.
• А. А. Набатов «Морской аквариум в комнате, его устройство и уход за ним», Петербург — 1908 г.
• Н. Ф. Золотницкий «Аквариум любителя» — «Новые аквариумные рыбы и растения» (второй том), Москва — 1910 г.
• «Журнал общества любителей комнатных растений и аквариумов», Санкт-Петербург — 1911 г.
• «Аквариум и комнатные растения» (журнал), Москва — 1911 г.
• «Вестник любителя аквариума и террариума», Киев — 1911 г.
• А. А. Набатов «Комнатный пресноводный аквариум», 1914 г.
• Н. Ф. Золотницкий «Живая природа в школе», 1915 г.
• [openlibrary.org/books/OL23301895M/Goldfish_varieties_and_tropical_aquarium_fishes Goldfish varieties and tropical aquarium fishes a complete guide to aquaria and related subjects by William T. Innes, 6-е изд., Philadelphia — 1917]  (англ.)
• Ф. М. Полканов «Подводный мир в комнате», 1970 г.
• М. Н. Ильин «Аквариумное рыбоводство», 1973 г.
• М. Д. Махлин «Занимательный аквариум», 1975 г.
• Мадди Харгров, Мик Харгров. Аквариумы для «чайников» = Freshwater Aquariums For Dummies. — 2-е издание. — Москва: «Диалектика», 2007. — С. 256. — ISBN 978-5-8459-1306-7.
• М. Д. Махлин. Занимательный аквариум. — Москва: Пищевая промышленность, 1975.
• Н.Мягков «Москва в истории аквариумистики России», журнал «Рыбоводство и Рыболовство» № 5 за 1979 год
• М. Д. Махлин. Путешествие по аквариуму.
• М. Бейли, П.Бергресс. Золотая книга аквариумиста.
• «Жизнь в аквариуме», изд. «Звайгзне», Латвия — 1979 г.
• Кочетов А. М. [aquariumlib.ru/books/item/f00/s00/z0000003/index.shtml Декоративное рыбоводство]. — М.: Просвещение, 1991. — 384 с. — 300 000 экз. — ISBN 5-09-001433-7.
• С. М. Кочетов «Аквариум» из серии «Хобби клуб», 1992 г.

Ссылки

• [www.zooclub.ru/aqua/vidy/zolo.shtml Описание в Зооклубе]
• [gold-fish.boom.ru/ Сайт про золотых рыбок]
• [cy4ba.narod.ru/1goldi.htm Статья о золотых рыбках]
• [vermilliongoldfishclub.com/diary/chinawish-guangzhou-farm1.html Коммерческое разведение золотых рыбок в Китае (серия фотографий)], [vermilliongoldfishclub.com/diary/chinawish-fuzhou-farm1.html фототур по ферме золотых рыбок]

Отрывок, характеризующий Золотая рыбка

– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.


Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
– Улюлю!… – не своим голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки. Николай не слыхал своего крика, не чувствовал того, что он скачет, не видал ни собак, ни места, по которому он скачет; он видел только волка, который, усилив свой бег, скакал, не переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе, ближе… вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние ноги.
– Улюлюлюлю! – кричал Николай.
Красный Любим выскочил из за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему.
– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.
– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.


Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица.
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.
«Что это такое? подумал Николай. Откуда взялся этот охотник? Это не дядюшкин».
Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки.
– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.
Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.


Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.
– Аринка, глянь ка, на бочькю сидит! Сама сидит, а подол болтается… Вишь рожок!
– Батюшки светы, ножик то…
– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.
В сенях пахло свежими яблоками, и висели волчьи и лисьи шкуры. Через переднюю дядюшка провел своих гостей в маленькую залу с складным столом и красными стульями, потом в гостиную с березовым круглым столом и диваном, потом в кабинет с оборванным диваном, истасканным ковром и с портретами Суворова, отца и матери хозяина и его самого в военном мундире. В кабинете слышался сильный запах табаку и собак. В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел. Ругай с невычистившейся спиной вошел в кабинет и лег на диван, обчищая себя языком и зубами. Из кабинета шел коридор, в котором виднелись ширмы с прорванными занавесками. Из за ширм слышался женский смех и шопот. Наташа, Николай и Петя разделись и сели на диван. Петя облокотился на руку и тотчас же заснул; Наташа и Николай сидели молча. Лица их горели, они были очень голодны и очень веселы. Они поглядели друг на друга (после охоты, в комнате, Николай уже не считал нужным выказывать свое мужское превосходство перед своей сестрой); Наташа подмигнула брату и оба удерживались недолго и звонко расхохотались, не успев еще придумать предлога для своего смеха.
Немного погодя, дядюшка вошел в казакине, синих панталонах и маленьких сапогах. И Наташа почувствовала, что этот самый костюм, в котором она с удивлением и насмешкой видала дядюшку в Отрадном – был настоящий костюм, который был ничем не хуже сюртуков и фраков. Дядюшка был тоже весел; он не только не обиделся смеху брата и сестры (ему в голову не могло притти, чтобы могли смеяться над его жизнию), а сам присоединился к их беспричинному смеху.
– Вот так графиня молодая – чистое дело марш – другой такой не видывал! – сказал он, подавая одну трубку с длинным чубуком Ростову, а другой короткий, обрезанный чубук закладывая привычным жестом между трех пальцев.
– День отъездила, хоть мужчине в пору и как ни в чем не бывало!
Скоро после дядюшки отворила дверь, по звуку ног очевидно босая девка, и в дверь с большим уставленным подносом в руках вошла толстая, румяная, красивая женщина лет 40, с двойным подбородком, и полными, румяными губами. Она, с гостеприимной представительностью и привлекательностью в глазах и каждом движеньи, оглянула гостей и с ласковой улыбкой почтительно поклонилась им. Несмотря на толщину больше чем обыкновенную, заставлявшую ее выставлять вперед грудь и живот и назад держать голову, женщина эта (экономка дядюшки) ступала чрезвычайно легко. Она подошла к столу, поставила поднос и ловко своими белыми, пухлыми руками сняла и расставила по столу бутылки, закуски и угощенья. Окончив это она отошла и с улыбкой на лице стала у двери. – «Вот она и я! Теперь понимаешь дядюшку?» сказало Ростову ее появление. Как не понимать: не только Ростов, но и Наташа поняла дядюшку и значение нахмуренных бровей, и счастливой, самодовольной улыбки, которая чуть морщила его губы в то время, как входила Анисья Федоровна. На подносе были травник, наливки, грибки, лепешечки черной муки на юраге, сотовой мед, мед вареный и шипучий, яблоки, орехи сырые и каленые и орехи в меду. Потом принесено было Анисьей Федоровной и варенье на меду и на сахаре, и ветчина, и курица, только что зажаренная.