Золотистая львиная игрунка

</td>

   </tr>

Золотистая львиная игрунка
Научная классификация
Царство: Животные Тип: Хордовые Класс: Млекопитающие Отряд: Приматы Семейство: Игрунковые Род: Львиные игрунки Вид: Золотистая львиная игрунка
Латинское название
Leontopithecus rosalia Linnaeus, 1766
Ареал

Международная Красная книга Вымирающие виды IUCN 3.1 Endangered: [www.iucnredlist.org/details/11506 11506]

Золотистая львиная игрунка, или золотистый львиный тамарин, или золотистая игрунка, или розалия (лат. Leontopithecus rosalia) — обезьяна из семейства Игрунковых.

В природе осталось всего 1500 особей и из них около 490 держатся в зоопарках. Их численность продолжает снижаться. Технический прогресс на атлантическом побережье Южной Америки сильно сократил их ареал. Незаконная добыча минералов и вырубка, незаконная ловля и продажа как домашних зверей особенно сильно сократили популяцию золотистых львиных тамаринов. Также из-за снижения популяции стали частыми родственные скрещивания животных, которые сильно влияли на их жизнедеятельность. До 1996 г. они были на грани исчезновения, но успешная реализация проекта реинтродукции позволила данному виду несколько восстановить численность.

Поскольку вероятность полного исчезновения золотистых игрунок из природы очень высока, была принята программа по их спасению. Все живущие в неволе особи внесены в особый каталог, так называемую племенную книгу. В ней отмечены все этапы жизни каждой особи, указывается их родословная для того чтобы не позволить близкородственные скрещивания. Правительство Бразилии взяло полную ответственность за сохранение этого исчезающего вида. Все тамарины, живущие в неволе, являются собственностью Бразилии.

Среди местного населения тамарин очень уважается. Считается что встреча этого редкого животного понесет счастливые последствия.

Образ жизни и биология

Львиный тамарин обитает в Южной Америке, около местности Риу Сан Жуан, около городов Риу дас Острас, Рио Бонита и Казимиро де Абреу. Тамарины активны на протяжении от рассвета до заката. Они создают себе место для ночлега перед сумерками и каждый день это место меняют. Ранним утром они завтракают найденными плодами фруктовых деревьев, а потом переключаются на полную протеина трапезу из насекомых. После того предусмотрительно выбирают себе будущий ночлег. Также надо отметить что они предпочитают спать группами в укромных местах: выемках старых дуплистых деревьев, расщелинах утесов или зарослях густой лианы.

Их рацион достаточно богат. Они едят множество спелых фруктов, разнообразных насекомых, не брезгуют ящерицами, яйцами птиц и также не прочь полакомиться густой смолой определенных деревьев.

У них есть не только внешнее сходство со львом, но и сходство в поведении. Они живут группами, похожими на прайды львов. Есть один доминантный самец и одна или несколько половозрелых самок, а в сумме около 5-8 особей. Различие лишь в том что в группе могут присутствовать и самцы, но при этом только один из них будет доминантным и иметь право на спаривание. Так же как и львы тамарины очень территориальные животные. Они пристально следят за соседствующими группами и не делятся своей территорией ни с кем.

Брачный период начинается в апреле, а потомство появляется в промежутке между сентябрем и февралем. Чаще всего появляется 2 малыша. Над их опекой трудится их отец. Первые 2 месяца жизни он возит их у себя на спине, где они вцепляются ему в шерсть своими пальцами. Он отдает их матери только на время кормления, а потом опять их забирает.

Половозрелыми детеныши золотистого львиного тамарина становятся в возрасте 2-ух лет.

Внешность

Золотистый львиный тамарин — небольшая обезьянка, достигает 900 грамм веса, это самый крупный представитель игрунок (длина тела около 20-25 см). Название получил из-за очевидного сходства со львом. Рядом с головой он имеет что то на подобии гривы, пышную золотистую (очень похожую по блеску на этот металл) шерсть, особенно выразительную в области головы. Столь насыщенный ярко-рыжий цвет в шерсти обусловлен высоким содержанием каротина в пище этого зверька. Это особенность напоминает особенность птицы фламинго, у которой характерен розовый цвет перьев из-за большого употребления ракообразных.

Тамарин имеет крупные карие глаза, заметные ноздри в виде дырочек над ртом и рот который распластался на протяжении всего лица. Само лицо цветом варьируется от фиолетово-телесного до светло-коричневого. Лицо почти без шерсти. Есть только немного шерсти на лбу и на подбородке. Немного напоминает лицо кошки. Также нету шерсти на пятипалых ладонях и на ступнях.

Имеет длинный (около 32-37 см) хвост, с приглаженной шерстью, которая значительно короче шерсти у головы. По строению напоминает кошачий.

Отрывок, характеризующий Золотистая львиная игрунка

Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.
«Горести, видно, общий удел наш, милый и нежный друг Julieie».
«Ваша потеря так ужасна, что я иначе не могу себе объяснить ее, как особенную милость Бога, Который хочет испытать – любя вас – вас и вашу превосходную мать. Ах, мой друг, религия, и только одна религия, может нас, уже не говорю утешить, но избавить от отчаяния; одна религия может объяснить нам то, чего без ее помощи не может понять человек: для чего, зачем существа добрые, возвышенные, умеющие находить счастие в жизни, никому не только не вредящие, но необходимые для счастия других – призываются к Богу, а остаются жить злые, бесполезные, вредные, или такие, которые в тягость себе и другим. Первая смерть, которую я видела и которую никогда не забуду – смерть моей милой невестки, произвела на меня такое впечатление. Точно так же как вы спрашиваете судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать этому ангелу Лизе, которая не только не сделала какого нибудь зла человеку, но никогда кроме добрых мыслей не имела в своей душе. И что ж, мой друг, вот прошло с тех пор пять лет, и я, с своим ничтожным умом, уже начинаю ясно понимать, для чего ей нужно было умереть, и каким образом эта смерть была только выражением бесконечной благости Творца, все действия Которого, хотя мы их большею частью не понимаем, суть только проявления Его бесконечной любви к Своему творению. Может быть, я часто думаю, она была слишком ангельски невинна для того, чтобы иметь силу перенести все обязанности матери. Она была безупречна, как молодая жена; может быть, она не могла бы быть такою матерью. Теперь, мало того, что она оставила нам, и в особенности князю Андрею, самое чистое сожаление и воспоминание, она там вероятно получит то место, которого я не смею надеяться для себя. Но, не говоря уже о ней одной, эта ранняя и страшная смерть имела самое благотворное влияние, несмотря на всю печаль, на меня и на брата. Тогда, в минуту потери, эти мысли не могли притти мне; тогда я с ужасом отогнала бы их, но теперь это так ясно и несомненно. Пишу всё это вам, мой друг, только для того, чтобы убедить вас в евангельской истине, сделавшейся для меня жизненным правилом: ни один волос с головы не упадет без Его воли. А воля Его руководствуется только одною беспредельною любовью к нам, и потому всё, что ни случается с нами, всё для нашего блага. Вы спрашиваете, проведем ли мы следующую зиму в Москве? Несмотря на всё желание вас видеть, не думаю и не желаю этого. И вы удивитесь, что причиною тому Буонапарте. И вот почему: здоровье отца моего заметно слабеет: он не может переносить противоречий и делается раздражителен. Раздражительность эта, как вы знаете, обращена преимущественно на политические дела. Он не может перенести мысли о том, что Буонапарте ведет дело как с равными, со всеми государями Европы и в особенности с нашим, внуком Великой Екатерины! Как вы знаете, я совершенно равнодушна к политическим делам, но из слов моего отца и разговоров его с Михаилом Ивановичем, я знаю всё, что делается в мире, и в особенности все почести, воздаваемые Буонапарте, которого, как кажется, еще только в Лысых Горах на всем земном шаре не признают ни великим человеком, ни еще менее французским императором. И мой отец не может переносить этого. Мне кажется, что мой отец, преимущественно вследствие своего взгляда на политические дела и предвидя столкновения, которые у него будут, вследствие его манеры, не стесняясь ни с кем, высказывать свои мнения, неохотно говорит о поездке в Москву. Всё, что он выиграет от лечения, он потеряет вследствие споров о Буонапарте, которые неминуемы. Во всяком случае это решится очень скоро. Семейная жизнь наша идет по старому, за исключением присутствия брата Андрея. Он, как я уже писала вам, очень изменился последнее время. После его горя, он теперь только, в нынешнем году, совершенно нравственно ожил. Он стал таким, каким я его знала ребенком: добрым, нежным, с тем золотым сердцем, которому я не знаю равного. Он понял, как мне кажется, что жизнь для него не кончена. Но вместе с этой нравственной переменой, он физически очень ослабел. Он стал худее чем прежде, нервнее. Я боюсь за него и рада, что он предпринял эту поездку за границу, которую доктора уже давно предписывали ему. Я надеюсь, что это поправит его. Вы мне пишете, что в Петербурге о нем говорят, как об одном из самых деятельных, образованных и умных молодых людей. Простите за самолюбие родства – я никогда в этом не сомневалась. Нельзя счесть добро, которое он здесь сделал всем, начиная с своих мужиков и до дворян. Приехав в Петербург, он взял только то, что ему следовало. Удивляюсь, каким образом вообще доходят слухи из Петербурга в Москву и особенно такие неверные, как тот, о котором вы мне пишете, – слух о мнимой женитьбе брата на маленькой Ростовой. Я не думаю, чтобы Андрей когда нибудь женился на ком бы то ни было и в особенности на ней. И вот почему: во первых я знаю, что хотя он и редко говорит о покойной жене, но печаль этой потери слишком глубоко вкоренилась в его сердце, чтобы когда нибудь он решился дать ей преемницу и мачеху нашему маленькому ангелу. Во вторых потому, что, сколько я знаю, эта девушка не из того разряда женщин, которые могут нравиться князю Андрею. Не думаю, чтобы князь Андрей выбрал ее своею женою, и откровенно скажу: я не желаю этого. Но я заболталась, кончаю свой второй листок. Прощайте, мой милый друг; да сохранит вас Бог под Своим святым и могучим покровом. Моя милая подруга, mademoiselle Bourienne, целует вас.