Золотой век Испании
Золотой век Испании (Siglo de Oro) — величайший культурный подъём в истории Испании, который пришёлся на XVI и на первую половину XVII века.
Испанское государство образовалось в конце XV века путём династического брака «католических величеств» Кастилии и Арагона. В эпоху Великих географических открытий складывается колониальная империя Испанских Габсбургов, над которой, по известной присказке того времени, никогда не заходило солнце. Одновременно Испании удалось укрепить свои позиции в Европе. Испанская и португальская корона соединились в династической унии, в состав Испании вошли богатейшие земли Европы — Бургундские Нидерланды, экспансия в Италии привела к испанизации Меццоджорно.
Политико-экономический подъём привёл к тому, что в период Контрреформации Испания оказалась в роли культурного флагмана всей католической Европы, оставив после себя целый ряд выдающихся культурных свершений:
- Саламанкская школа сформулировала теории паритета покупательной способности и свободного рынка; Франсиско де Витория заложил основы международного права;
- романы «Дон Кихот» и «Ласарильо с Тормеса», формирование жанра плутовского романа, драматургия Лопе де Веги и Кальдерона;
- формирование самобытной музыкальной школы во главе с Томасом Луисом де Викторией и оригинальной музыкальной науки (Хуан Бермудо, Франсиско де Салинас);
- строительство Эскориала и небывалый подъём испанской живописи (Эль Греко, Веласкес, Мурильо, Сурбаран).
Хронологические границы Золотого века в политическом и культурном смыслах не совпадают: Испания имела статус великой державы с момента открытия Колумбом Америки и до Пиренейского мира 1659 года, а золотой век испанской культуры исчисляется с публикации романа «Ласарильо с Тормеса» (1554) до смерти последнего из классических испанских писателей, Кальдерона, в 1681 году. Единого мнения о временны́х рамках периода в историографии не сформировалось.
См. также
Напишите отзыв о статье "Золотой век Испании"
Литература
- Henry Kamen. Golden Age Spain. 2nd edition. Palgrave Macmillan, 2005. ISBN 9781403933379.
- Joan Sureda. Golden Age of Spain: Painting, Sculpture, Architecture. Vendome Press, 2008. ISBN 9780865651982.
- Antonio Domínguez Ortiz. The Golden Age of Spain, 1516-1659. Basic Books, 1971.
Отрывок, характеризующий Золотой век Испании
– Вы не видали моего мужа?– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
